Плохая кровь - Бруно Энтони - Страница 57

Тоцци положил пистолет и попытался снять наручники с Роксаны, но они были завинчены. Черт.

– Есть у кого-нибудь ножик, ножницы, что-нибудь в этом роде?

– Ты это серьезно? – Мишель Д'Урсо закатила глаза.

– Не смеши, Майкл.

– Майкл, нам не до шуток.

– Ну все, все. – Он порылся в карманах брюк и достал кольцо с ключами, к которому были подвешены кусачки для ногтей. Взялся за наручники Роксаны, вгрызаясь кусачками в жесткий пластик. Пришлось попотеть, но в конце концов дело было сделано.

– Спасибо, – сказала она, растирая запястья, все еще обиженная.

– На здоровье. – Тоцци не нравилось, как она на него смотрит: словно это он во всем виноват. Он занялся наручниками Лоррейн.

– Где Гиббонс? – спросила Лоррейн, едва освободившись. – С ним все в порядке?

Тоцци нахмурился. Вот она, благодарность.

– Где-то здесь неподалеку. – Боже.

– Эй, а как же я? – заныла Мишель.

– А ты сиди, – сказал Тоцци. – Ты арестована.

– Что?!

Не обращая на нее внимания, он достал револьвер из кобуры под мышкой.

– Возьми это, Лоррейн. – Он протянул оружие двоюродной сестре. Та взяла револьвер так, словно от него исходила радиация.

– Ох... я не знаю, Майкл.

– Держи, Лоррейн, – приказал он. – Вы трое посидите здесь, пока я не вернусь. Если кто-то будет вам досаждать, пускайте оружие в ход. Слышите? Пускайте оружие в ход. Просто для острастки. – Он поглядел на большой револьвер в ее тонких вздрагивающих руках. Острастка не острастка, а шуму будет много. «Магнум-А-357» способен наделать много шуму. Возможно, он совершает ошибку. Черт, но выбора нет. Он тут один. Гиббонс, возможно, попал в беду. Потом нужно попросить подкрепления, сказать, чтобы задержали тех яков, что пустились наутек.

Он взял пистолет и поднялся на ноги. Роксана терла себе запястья и взглядывала на него все с тем же обиженным, негодующим видом. Когда они сегодня утром говорили по телефону, Тоцци показалось, что Роксана выходит из себя по поводу прошлого вечера. И он оказался прав. Боже. Сейчас только этого недоставало. Он выпрыгнул из кузова, стараясь не смотреть на нее.

– Сидите тихо, братва. Я скоро.

Он прикрыл глаза рукой от солнца и внимательно осмотрел площадку. Вдалеке он заметил Гиббонса с каким-то маленьким костлявым типом, и двигались они чертовски медленно. Что же это за картинка такая? Старость не радость? Потом вдруг ему пришло в голову, что Гиббонс, может быть, ранен. Но он держится на ногах, однако. Если и ранен, то не тяжело. Тоцци еще раз посмотрел вокруг. Нужно подкрепление. Просто необходимо найти телефон. На другом конце площадки Тоцци заметил бетонный бункер, но до него по меньшей мере сто пятьдесят ярдов. Будка охранника у входа – еще дальше. Ему не хотелось бы надолго оставлять здесь эту троицу. Пусть даже и с «магнумом». Потом ему попался на глаза расстрелянный «мерседес» Д'Урсо. Телефон в машине. Может быть, у него в машине есть телефон.

Да, Д'Урсо такой тип, что у него непременно есть телефон в машине. Тоцци побежал к черному «мерседесу», но, поравнявшись с трупами, остановился. Самурай лежал на спине, и черный шлем скрывал большую часть его лица. Тоцци смотрел на труп Франчоне и невольно радовался, что панка больше нет. С этим парнем одни заморочки. И чем дальше, тем больше. Уж лучше сразу конец. Тоцци глядел на кровь, что запеклась на шикарной рубашке, и спрашивал себя, кто же виновник торжества. Вскрытие покажет. Он вытянул шею, чтобы взглянуть повнимательнее на верзилу под «мерседесом», может быть, кто-то знакомый...

Внезапно Тоцци услышал скрежет металла о металл, пистолет выпал у него из рук, зазвенел по асфальту и закатился под черный «кадиллак». И прямо перед глазами он увидел сверкающий клинок – кобру, готовую ужалить. Тоцци отпрянул. Мертвое тело приподнялось на локте, оно двигалось – это был самурай. Меч был зажат в его руке. Инстинктивно Тоцци потянулся к пустой кобуре. Черт. Он оглянулся на фургончик. Масиро уже встал на ноги. Кровь стекала по его потному лицу, полускрытому шлемом. На груди, на причудливом доспехе, тоже было много крови. От него несло тухлятиной. На лице застыло злобное выражение. Пустые черные щели вместо глаз. Тоцци вдруг припомнил детскую скороговорку-прибаутку: «Из черного жука тек черный-черный сок». Повтори это быстро три раза. Пакость.

Позади себя он слышал из фургончика голоса Роксаны и Лоррейн. Несомненно, обсуждают, что им теперь делать. Лоррейн не умеет стрелять. А Роксана? Тоже скорее всего нет. Однако, если Лоррейн поднимет стрельбу, это может отвлечь придурка. Возможно, ей даже повезет и она попадет в сукина сына. Конечно, и в Тоцци она тоже может попасть. Нет. Лучше не стреляй, Лоррейн. Не надо.

Масиро схватил меч двумя руками и поднял высоко над головой, как бейсбольную биту. Он не спеша надвигался на Тоцци, согнув колени, широко расставив ноги. Дыхание было хриплым, клокочущим. Тоцци отступил, стараясь не глядеть на блестящий клинок. Он смутно припомнил, что говорил Нил Чейни во время их полуночного урока айкидо: надо сохранять дистанцию между собой и противником и ощущать его целиком, не сосредоточиваясь на чем-то одном.

Потом он вспомнил, что Нил говорил о воинских искусствах вообще. Пока, возможно, следует избегать боя. Избегать боя. Если нужно, удирай. Все лучше, чем пускать в ход свои умения.

Умения – какие умения?

Тоцци вспотел. В горле у него пересохло. Глаза воспалились.

Может, правда убежать? Это, наверное, получится. У Масиро короткие ноги, к тому же он ранен. Потерял много крови и вряд ли способен долго продержаться. Но тут он вспомнил про Роксану и Лоррейн в фургоне. И про Мишель Д'Урсо, все еще в наручниках. Он не может оставить их тут с этим психом. Не может просто взять да убежать. Он должен отвлечь Масиро на себя, во всяком случае, пока не придет Гиббонс и не разнесет этому ублюдку череп. Ну давай же, Гиб. Поднажми.

Тоцци отступил назад, сохраняя дистанцию, но Масиро, против всяких ожиданий, не отставал. Двигался он на удивление быстро, на полусогнутых, как нападающий скорпион. Проклятье. Вот тебе и короткие ноги.

Масиро что-то с горечью забормотал по-японски. Тоцци мог себе представить, о чем он говорит, – он и сам говорил бы что-нибудь в этом роде, если бы в нем сидела пара пуль и он бы жаждал отмщения. Внутри у него все сжалось, и он продолжал медленно отступать, соблюдая дистанцию, спрашивая себя, что, к черту, он станет делать, когда этот тип все же решится на бросок. Когда Тоцци занимался в Квантико, где готовят агентов ФБР, их не слишком-то учили обороняться от меча. Только в секции айкидо он немного занимался с учебным деревянным мечом, боккеном. Значит, используй то, что знаешь, верно? Если б только он смог до конца уверовать в то, что показал ему Нил. Сейчас не время для сомнений.

Тоцци все отступал и отступал, думая, не пропетлять ли направо и налево в надежде, что самурай выкажет какую-нибудь слабость, которой можно будет воспользоваться, – слабое колено, что-нибудь еще...

Но Масиро вдруг ринулся в атаку, нагнув голову и высоко подняв меч. Времени на раздумья не оставалось. И Тоцци проделал то же самое, что проделывал прошлой ночью всякий раз, как Нил бросался на него с деревянным мечом. Он ушел от уда-па. Не отступил, а внедрился в зону атаки, близко подойдя к Масиро, так близко, что длинный клинок не мог зацепить его. Тоцци увернулся, когда Масиро бросился на него, и быстро отступил назад, когда Масиро нанес горизонтальный удар на уровне пояса. Масиро в ярости что-то завопил, но Тоцци слышал только свист клинка, рассекающего воздух.

Сработало! Черт возьми, сработало! Тоцци вытер пот со лба. И тут же встал в правильную позицию, стараясь расслабиться перед самураем, расправить плечи, выпятить грудь, предоставить противнику, как говорил Нил, «большую мишень».

Масиро снова бросился на него, держа меч так, словно собирался отхватить Тоцци голову, но Тоцци снова ушел от меча, вступив в зону атаки, а потом обойдя противника сзади.