То, что зовем мы розой... - Брукс Хелен - Страница 5

– Ты очень напряженная, в чем дело?

Эсси настороженно уставилась на Ксавье. Что это, начало программы соблазнения?

– Ты весь вечер сидишь как на иголках, – лениво протянул Ксавье.

Мягко говоря, он слишком проницателен. Эсси чувствовала, как его глаза ласкают ее лицо, останавливаются на губах…

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – натянуто сказала Эсси.

– Пожалуй, в тебе скрывается несколько женщин, – задумчиво сказал Ксавье, – ты меняешься, как хамелеон. Почему ты так сдержанна сегодня вечером, Джэнис? Ты опасаешься меня?

Пожалуй, пора. Сейчас прекрасная возможность сказать ему о совершенной ошибке. Но Ксавье неожиданно разрушил ее планы. Наклонившись вперед, он с удивительной нежностью сказал:

– Ты хорошо притворяешься, Джэнис Бивер. Разве это твой стиль жизни – то, что ты стараешься доказать? Тебя кто-то обидел?

– Ксавье, ты все воспринимаешь неправильно, я… я совсем не пытаюсь что-то изображать. Меня никто не обидел, во всяком случае, к настоящему это не имеет никакого отношения. Все произошло давным-давно.

– Время относительно. Может, тебе стоит рассказать об этом?

Пришло время объяснить, кто она такая.

Эсси сделала глубокий вдох, и, когда Ксавье склонился еще ближе, его почти неуловимый, такой мужской запах защекотал ее ноздри. Эсси только открыла рот, чтобы все рассказать Ксавье, как вдруг пианист прекратил играть и произнес в микрофон, читая карточку, которую ему подал один из официантов:

– Прошу прощения, дамы и господа, но мисс Эстер Расселл срочно требуют к телефону, если она здесь…

– Джэнис? – (Эсси машинально перевела взгляд на Ксавье, услышав его голос.) – Так ты расскажешь, кто тебя обидел?

– Мне надо выйти. – В голосе Эсси звучала истерическая нотка: она не могла поверить в происходящее. – Меня ждут.

– Ждут? – Его брови сошлись на переносице, когда он сказал: – Эстер Расселл? Разве не с этой девушкой вы были сегодня подружками невесты? Получается, она тоже в гостинице? Ты знаешь, где она?

– Она… она – это я, – запинаясь, выговорила Эсси.

– Она – это ты? – Ксавье уставился на нее как на сумасшедшую, и у Эсси пронеслась дикая мысль, что, может, так и есть на самом деле…

– Послушай, я должна ответить на этот звонок. – Эсси решительно поднялась. Он встал вместе с ней, по-прежнему спокойный и выдержанный. – Обещаю, я вернусь через несколько секунд и все объясню, но… но это я – Эстер Расселл, а звонок может быть связан с моей работой. Мне… мне надо идти.

Ксавье кивнул, и ни один мускул на его лице не дрогнул. Эсси бросила на него растерянный взгляд и вылетела из зала ресторана.

– Эсси? – Это был Питер Харгривз, которому в городе принадлежала небольшая ветеринарная практика и на которого Эсси работала. Голос его был одновременно извиняющимся и расстроенным. – Эсси, прости, что побеспокоил тебя в выходной, да еще так поздно, но дело срочное. Помнишь случай с гунтером[2] полковника Ллевелина, которым ты занималась? В общем, лошади стало хуже, и я думаю, что надо оперировать, но не могу найти историю болезни. Эта лошадка стоит целое состояние, и ты знаешь, как полковник к ней относится – лучше, чем к собственной жене. Мне надо внимательно ознакомиться со всем курсом процедур, которые ты уже провела, узнать, какие медикаменты выписаны, в общем, все. Чертов компьютер накрылся, и я не могу найти распечатку файла. Есть какие-нибудь идеи?

Эсси нахмурилась. Они редко делали распечатки. У Питера была установлена превосходная компьютерная система, эффективная и высокоскоростная, но всегда есть вероятность сбоя. Вот он и произошел, и старые методы снова оказываются необходимы. – Очевидно, что она не в картотеке, иначе вы бы не стали мне звонить. – На секунду Эсси задумалась. – А вы спрашивали Джейми, может, он знает?

– Он выехал на ферму Сандерсона: заболел пони его дочери, а ты знаешь старика Сандерсона. У него, единственного во всей вселенной, нет телефона, – коротко ответил Питер.

Эсси быстро соображала. Джейми бросает каждый клочок бумаги, который попадался ему на пути, и огромный нижний ящик письменного стола. Возможно… Эсси скрестила пальцы и быстро сказала:

– Уверена, он мог положить его в нижний ящик стола.

– Ты думаешь? – оживился Харгривз. – Подожди минутку, Эсси, я проверю.

На том конце провода воцарилась тишина. Эсси взглянула на стеклянные двери, за которыми был виден ресторан, и внутренне сжалась.

– Эсси? – Это снова был голос Питера. – Я нашел! Ты просто не поверишь: у него в ящике нет только картотеки ФБР. Да, я вижу, что именно ты делала, и это просто отлично. Я забираю дело с собой, и прости, пожалуйста, Эсси, что побеспокоил тебя. Как прошла свадьба?

– Спасибо, Питер, все прошло отлично. Послушайте, я уеду не раньше десяти утра, так что, если понадоблюсь, звоните мне в любое время, ладно?

– Спасибо, Эсси, но, имея записи на руках, я справлюсь. Ну, пока. Продолжай веселиться, увидимся в понедельник.

– Спокойной ночи, Питер.

Веселиться. Эсси подождала еще секунду, прежде чем повесить трубку, и поблагодарила портье.

Веселиться… она бы употребила совсем другое слово…

Когда несколько минут спустя Эсси вернулась в ресторан, все выглядело как и прежде: пианист все еще играл, посетители тихо наслаждались превосходной кухней, неразборчивый гул голосов и негромкий смех завершали атмосферу безмятежности. Но там, поодаль, ее ждал Ксавье.

Эсси с трудом переставляла ноги, направляясь к их столику; она остро чувствовала взгляд его прищуренных глаз. Скользнув на свое место, она посмотрела прямо в его лицо.

– Ну? – Одно-единственное слово – но более красноречивое, чем целый монолог.

– Мне очень жаль. – Это был не более чем шепот.

– Этого недостаточно. Совсем недостаточно. – Еще секунду Ксавье смотрел на Эсси, а потом заговорил, и в его голосе была язвительная нотка: – Ты говоришь, что ты – Эстер Расселл, я тебя правильно понял? Значит, ты лучшая подруга Кристины, а не ее кузина, и ты ветеринар?

Была в его голосе недоверчивость, которую не могла скрыть даже холодная ярость, и вот она-то, больше всего прочего, и придавала Эсси силу духа. Он все еще полагал совершенно невозможным, что девушка перед ним – умная, добившаяся успеха, способная личность. Эсси была в ярости.

– Да, все правильно! – Она раздумала извиняться! С чего извиняться? Ведь это он решил, что она – Джэнис.

– Так сколько же тебе лет? – натянуто спросил Ксавье.

– Двадцать восемь, – отрезала Эсси. И потом, прежде чем Ксавье успел что-нибудь сказать, добавила: – И всего этого не случилось бы, если бы ты не был таким грубым.

– Что? – рявкнул Ксавье, и несколько голов повернулись к их столику, но Ксавье так глянул в их сторону, что головы мгновенно уткнулись в свои тарелки. – Я не могу поверить в это, так же как и в свою вину. В чем именно моя вина?

– Вспомни, кто подошел ко мне и сразу же проявил поразительную осведомленность, прежде чем я успела открыть рот? Ты решил, что я – Джэнис; ты прочел мне лекцию о моем образе жизни, моих взглядах, обо всем!

– Но ты ни словом не опровергла мои предположения!

– Я всего лишь не стала разубеждать тебя, вот и все. А ты в это время самозабвенно распространялся о моем поведении, причем в оскорбительной форме! – с горечью сказала Эсси. – Ты посмотрел на Джэнис, потом на меня – и все! Ты сразу дал свою оценку каждой из нас, не задумываясь. Ты ни разу не говорил ни с одной из нас, ты вообще видел нас в первый раз. Разве я не права?

– Какой-то сумасшедший дом! – Темный румянец полыхнул у Ксавье на скулах. Куда делся хладнокровный, самоуверенный человек!

– Так или нет? – неумолимо повторила Эсси.

– Я не согласен, – прорычал он. – Если бы я думал, что ты тупая маленькая блондинка, я бы не пригласил тебя сегодня на ужин.

– Ну, теперь неважно, что ты скажешь. Ты прекрасно знаешь, что я права, – произнесла Эсси, стараясь не показать ему своего волнения. – Признаюсь, мне не следовало продолжать игру, – при этих словах Ксавье поперхнулся бренди, – но, если хочешь знать почему, я не могла упустить такую прекрасную возможность. – Фиалковые глаза встретились с голубыми. – Обычно я очень честный человек, но твое высокомерие задело меня.