Перешагнув пропасть - Брукс Хелен - Страница 18

— Да, можно сказать, что он мягок и дружелюбен, — проговорил Жак, усмехнувшись. Сэнди потягивала вино, стараясь не заслонять свое лицо бокалом и держаться очень уверенно. Она не позволит себя переспорить. Ни за что. — Филипп в большей степени близок с моими родителями, чем его жена, — продолжал Жак. — Видите ли, наши отцы, мой и Моники, дружат с детства, а сейчас обе семьи крепко связаны деловыми интересами.

— Вот как? — откликнулась Сэнди. Очень удобно для Моники, подумала она. Родители Моники, безусловно, поддержат ее стремление завладеть Жаком, потому что такой брак будет выгоден с точки зрения финансов: оба состояния сольются. Как легко все достается рыжей красотке, ей прямо подносят счастье на тарелочке с золотой каемочкой. Сэнди сама удивилась тому, какой болью отозвалась в сердце эта мысль.

— Пойдемте потанцуем, — предложил Жак. Взяв бокал из ее рук, он поставил его на маленький столик, потом потащил ее через комнату к двери, ведущей в сад. В саду было светло как днем. Небольшой оркестрик играл с чувством, расположившись под полосатым тентом, в уголке бесконечной лужайки с аккуратно подстриженной травой. Площадка уже была заполнена множеством пар, танцевавших медленный танец.

— Я не хотела бы… — начала Сэнди, но Жак приложил палец к губам, призывая ее помолчать.

— Потанцуем, дорогая, ну есть же на свете хоть что-то, что вам нравится? — убеждал он. — Вы не плаваете, не танцуете…

— Кто вам сказал, что я не танцую? — возразила Сэнди, не выдержав ехидства.

— Но со мной вы не хотите танцевать. — Теперь в его тоне не осталось мягкой насмешки. Жак вперился в нее взглядом, который было трудно выдержать. — И плавать вы тоже не хотели — со мной.

— Жак…

— Все это так, Сэнди. — Он привлек ее к себе, и она поняла: он обязательно настоит на своем. — Вы будете со мной танцевать. Я хочу обнимать вас и, поскольку вы намекнули, что танец — моя единственная возможность в этом смысле, постараюсь выжать из нее все.

— Свинья вы после этого, — слабо возразила Сэнди.

— Не очень вежливо звучит, но сойдет, за неимением лучшего.

Все это для него игра, подумала Сэнди, обыкновенная забава. Он крепко прижал ее к своей широкой груди, и руки ее невольно потянулись вверх, чтобы обнять его. Во время танца волны наслаждения окатили все ее существо, с головы до ног, она впитывала запах Жака, таяла от ощущения прижимавшегося к ней тела. Она пробовала бороться с собой — и не могла.

Сэнди уже вступила однажды на этот путь, шла по нему, и куда же он ее привел? Прямо в ад. Сэнди тогда казалось, что она никогда не выберется из пропасти отчаяния и душевной боли, — из пропасти, в какую забросило ее предательство Айана. Но ей удалось, ценой страшных усилий, выбраться из той ямы и создать для себя новую жизнь… по своим собственным правилам. Они совсем не допускали того, что Сэнди будет флиртовать с высоким, темноволосым, красивым мужчиной, к тому же светским львом, который только и делает, что крутит романы с женщинами (одну из них как минимум Сэнди уже знает; а сколько их еще?). Все это, если разобраться, самоубийство для души. Но Сэнди не собирается погибать. Во второй раз — нет.

— Перестаньте со мной воевать, Сэнди. Это был шок: он просто читает ее мысли! В испуге она откинула голову назад, и в то же мгновение он поцеловал ее прямо в губы, но на этот раз легко, едва коснувшись ее рта. Сэнди задрожала от возбуждения.

— Я не воюю, — слабо возразила она.

— Разве? — Ехидный голос, удивленно вскинутые брови — Сэнди готова была стукнуть его. И довольно крепко. — Как бы вы ни старались скрыть от меня свою женскую суть, вы не сможете скрыть ее от себя самой. Я вам нравлюсь. Это знаю я, это знаете вы, хоть и не желаете в этом признаться.

— Как вы смеете так говорить?

— Смею. И еще многое другое скажу, малышка, — протянул он, на сей раз сладким голосом. — Ваш муж умер три года тому назад, верно? — В испуге она рванулась из его объятий, но его крепкие руки не отпустили ее ни на миг. — Разве не так?

— Это вас не касается.

— И если я правильно расшифровал все письмена, вы до сих пор не слезли с вершины погребального костра [6]. — Жестокие слова, Жак сам это понимал. Но должен же он, в конце концов, прорвать эту круговую оборону, пробить железный частокол, которым она от него отгородилась. Он так хочет прорваться к ней, стать ближе. Был ли в его жизни случай, когда он так жадно желал женщину? Да, наверное, но давно, очень-очень давно. — Вы зарылись в своей работе, сторонитесь людей, делаете карьеру…

— Что плохого в том, что я делаю карьеру?

— Она губит вашу личную жизнь, превращает вас в робота.

— Но вы ничего не знаете обо мне! — Сэнди взъярилась, ее щеки запылали. — Совершенно ничего!..

— Как раз вот это я и хочу исправить, — мягко возразил Жак.

— Вам нужен только секс, — бросила она. ему в лицо, — чисто животное удовлетворение.

— Вы так думаете? — Секунду он разглядывал ее сквозь полуприкрытые веки, потом снова прижал к себе, так что вырваться было невозможно. — Меня интересует не только секс. Разумеется, физические отношения тоже важны.

— Сколько женщин у вас было, Жак Шалье? — Раз он задает бестактные вопросы, значит, и я могу, решила Сэнди. — Вот именно, сколько?

— Что-что? — опешил Жак. Сэнди не знала, что сделала невозможную вещь: за один вечер удивила его дважды. Однако удивление в его глазах ей понравилось.

— Вы прекрасно слышали мой вопрос. Я спросила, сколько у вас было женщин, в смысле романов, связей — называйте как хотите, но я желаю это знать.

— Zut! [7] — Он зло выругался, на мгновение утратив контроль над собой. Однако, поймав укоризненный взгляд матроны рядом, перевел дыхание и ответил:

— Больше, чем нужно. Теперь я об этом сожалею.

От неожиданности этого прямого ответа Сэнди на миг потеряла дар речи.

— Однако я взрослый мужчина, Сэнди, мне тридцать шесть лет, и я не святой. Да никогда и не притворялся святым. Могу сказать в оправдание, что я жил по своим собственным правилам и не зарился на чужих жен.

— Считаете, вас это оправдывает?

— С моей точки зрения — да. — Он мрачно смотрел на нее. — А теперь я задам вам вопрос. С того момента, как мы познакомились, вы меня недолюбливаете. Вас влечет ко мне — это так, не отрицайте, — и однако вы меня недолюбливаете. Хотелось бы знать почему? История Энн здесь ни при чем, — продолжал Жак, остановив ее жестом, когда она пыталась его перебить. — Вы убедились в том, что моя семья приняла Энн с распростертыми объятиями. И я надеялся, ваша неприязнь пройдет, когда вам станет ясно, что вашей сестре понравилось у нас. Я обманулся. Сначала я думал, вы дуетесь потому, что оказались не правы, но вы слишком умны для этого.

Сэнди должна была бы порадоваться комплименту, но радости она не ощущала, наоборот, комок подступил к горлу. Я ведь не хотела подобных проблем, думала Сэнди, я прилетела в Англию только с одним желанием — успокоить Энн. А этот Жак, вся его семья завалили меня проблемами, с которыми я совсем не готова справиться. Ох, этот Жак…

Моя жизнь устроена, думала она, упорядочена, я сама всем руковожу, и хотя не могу сказать, что счастлива, по крайней мере я спокойна. А это много значит с тех пор, как не стало Айана. Если я и думаю о будущем, то лишь в смысле карьеры. О любви я не думаю — во всяком случае, сейчас. Старая поговорка «Обжегшись на молоке, дуешь на воду» мне очень подходит. И что же делает этот Жак? У него в разгаре роман с другой, а он подбирается ко мне!

Есть женщины, умеющие флиртовать, для них каждая очередная интрижка — всего лишь шанс позабавиться и повеселиться. Но я не такая, никогда такой не была, даже до Айана.

— Ну хорошо, отложим этот разговор. — Видимо, Жака испугало выражение ее лица. Он только прижал ее чуть крепче, продолжая танцевать, и хотя Сэнди обрадовалась, что он больше не смотрит так испытующе, она не успокоилась.