Ложь во благо - Хардвик Элизабет - Страница 22

– Мы сейчас же поедем в больницу, – заверил полицейского Лоренс. – Спасибо, что сообщили о несчастье с мисс Тэсмон.

Полицейский кивнул и направился к машине.

Кимберли решила, что сейчас не до выяснения отношений. Она разберется во всем позже.

Бедная Нэнси! Что ж это такое – сплошное невезение. Сначала Лоренс, теперь Нэнси…

– Пошевеливайся, Кимберли! – бросил Лоренс.

Ужасный конец приятного вечера.

Всю дорогу до Хобарта они молчали, – В голове Кимберли крутился вопрос, который, она, несмотря на решение поразмыслить над ним позже, не могла прогнать.

– Перестань думать о полицейском! – как будто прочитал ее мысли Лоренс. – Сейчас лучше оставить все, как есть, пока мы не узнаем, как отнесутся на острове к нашему совместному проживанию в одном доме. Ну а если серьезно, то сейчас просто не время кому-то что-то объяснять, – добавил он, открывая перед Кимберли двери приемного покоя.

Переговорив с медицинской сестрой, Лоренс торопливо направился к палате, где лежала Нэнси.

– Мы сможем пробыть у нее всего несколько минут, – сказал он Кимберли, которая еле поспевала за ним. – Ей дали обезболивающее, и она сейчас спит. Ну да хоть взглянем на нее.

Нэнси выглядела ужасно! Похоже, она вылетела через лобовое стекло, разбив его вдребезги. «Порезы и ссадины», – сказал полицейский. Да, но какие порезы и какие ссадины!!!

Кимберли задохнулась от сострадания к подруге. Слезы дрожали на ее длинных ресницах. Лоренс терпеть не мог женских слез. После смерти отца его мать много плакала, и у Лоренса на всю жизнь осталась горечь от их вида. Взяв бумажную салфетку из коробочки, стоящей на прикроватной тумбочке, он принялся вытирать слезы на щеках Кимберли, как когда-то вытирал их на лице матери.

– Не пугайся, внешность обманчива. Все не так уж и плохо, – утешал ее Лоренс, сам не веря в то, что говорит.

– О, Лоренс! Бедная Нэнси! – Кимберли прижала мокрое от слез лицо к его плечу. – А мы сидели дома, наслаждались обедом, думали, что и она проводит приятный вечер с родителями! – Ее плечи тряслись от рыданий. – Она ведь поправится, Лоренс? Поправится, да?

У Лоренса подкатил комок к горлу. Эта девушка своей искренностью задела в его душе что-то, что он считал давно умершим. Даже к своей матери он не испытывал таких нежных чувств, какие вызвала Кимберли Кентон. А ведь он очень любил свою мать.

– Она поправится, Кимберли. Обязательно поправится, – уверенно сказал он. – И прекрати реветь! Вряд ли это понравится Нэнси, если она вдруг проснется. Пойдем-ка отсюда, все равно мы пока ничем ей не поможем, а я боюсь, как бы этот кошмар и тебе не навредил.

Лоренс поспешил к двери, но неожиданно остановился, круто развернулся и вновь подошел к Нэнси. Не обращая внимания на Кимберли, которая застыла в дверях с широко раскрытыми глазами, он наклонился к молодой женщине и нежно поцеловал ее. Слезы мгновенно просохли на щеках Кимберли. Она гордо выпрямилась и, высоко подняв голову, вышла из палаты. Лоренс догнал ее уже в холле. В молчании они прошествовали к машине.

– Что-нибудь выпьешь? Сварить кофе? – спросил Лоренс, когда они вернулись домой.

– Нет, спасибо, – вяло отказалась Кимберли. – Если ты не возражаешь, я пойду прилягу.

– Почему я должен возражать?

Лоренс сел за стол, придвинул бокал с недопитым Кимберли вином и, прежде чем осоз-нал свое действие, осушил его, а затем с отвращением поставил бокал обратно на стол.

– Что ты так на меня смотришь? – встретившись с Кимберли взглядом, спросил он.

Кимберли удивленно перевела глаза на пустой бокал.

Черт возьми, разозлился Лоренс, я не обязан перед ней отчитываться в своих действиях!

Я вообще никогда и ни перед кем не отчитывался!

И не собираюсь!

13

Кимберли долго не могла уснуть. Нэнси, в ссадинах и в кровоподтеках, так и стояла у нее перед глазами. Кимберли, проворочавшись всю ночь, поднялась, лишь забрезжил рассвет. Однако Лоренс все-таки опередил ее. Значит, ему тоже не спалось.

Она нашла его в кухне за приготовлением кофе. Мельком взглянув на Кимберли, он продолжал процеживать кофе себе в кружку.

– Налей себе, – кивнул он на кофеварку.

Она наполнила чашечку горячим, но почти безвкусным кофе и села напротив него. Кимберли ненавидела электрические кофеварки. Кофе получался хоть и крепким, но каким-то пресным на вкус.

Гнетущая тишина повисла в помещении. Кимберли в конце концов не выдержала затянувшегося молчания.

– Ты уже позвонил в больницу?

Лоренс кивнул.

– Нэнси не спала. Я сейчас еду туда. Ты со мной?

Кимберли показалось, что он спросил ее просто из вежливости. Скорее всего ему хотелось бы встретиться с Нэнси наедине.

Она отрицательно покачала головой.

– Передай ей от меня привет и скажи, что я заеду попозже.

– Ладно, – проворчал он удивленно. – Пожалуйста, никуда не исчезай. Когда я вернусь, поедем на съемочную площадку. Пора познакомить тебя с группой. Хорошо? – не дождавшись ее реакции, переспросил он.

– Хорошо, – эхом отозвалась Кимберли.

Что ж, работа есть работа! Даже если ураган, наводнение, цунами! Или любимая женщина лежит с переломанной рукой!

А то, что Лоренс любит Нэнси, для Кимберли стало абсолютно ясно после вчерашнего посещения больницы. Возможно, он и сам это осознал только сейчас.

Кимберли была буквально уничтожена этим открытием. Ужасно, что человек, который тебе не безразличен, влюблен в другую женщину.

И эта женщина – твоя подруга, по крайней мере, таковой Кимберли считала Нэнси.

– Если Лоренс думает, что он единственный мужчина в жизни Нэнси, он сильно заблуждается! – злорадно подумала Кимберли, набирая телефонный номер…

Самолет прибыл точно по расписанию. Декстер появился одним из первых. Весь его багаж состоял из одной дорожной сумки, поэтому он без задержки прошел прямо в зал, где его с тревогой ожидала Кимберли.

Но ее удивлению не было предела, когда она увидела идущих за Декстером мужчину и женщину.

Этого не может быть! Каким образом? Когда? Как?

За Декстером спешили ее мать и брат!

– Объясню потом, – шепнул Декстер, заметив ошеломленное выражение лица крестницы. – Как ты?

Мужчина, как говорится, без возраста, сегодня он выглядел на все свои шестьдесят! Видимо, бессонная ночь, после того как Кимберли сообщила ему о случившемся с Нэнси, дала себя знать.

Кимберли была почти уверена, что женщина, с которой она застала Декстера вечером в воскресенье, была не кто иная, как Нэнси. И по тому, как воспринял ее звонок дядя, она поняла, что не ошиблась.

О своем решении вылететь на остров первым же утренним рейсом Декстер сообщил немедленно. Но даже намека на то, что с ним прилетят и ее родные, в словах Декстера Кимберли не услышала. Расспрашивать его о чем-либо сейчас было абсолютно бесполезно. Декстера интересовала только Нэнси.

– Лоренс звонил в госпиталь рано утром. Нэнси не спала. Он сейчас там, – поспешила сообщить Кимберли.

Да, это будет не лучший момент в жизни двух мужчин, когда выяснится, что они влюблены в одну и ту же женщину…

– Кимберли… – обратилась к ней мать, но Декстер перебил ее:

– Не сейчас, Юнис. Обсудишь все позже. А сейчас я хочу побыстрее увидеть Нэнси и убедиться, что с ней все в порядке.

Декстер направился к выходу, ясно давая понять, что и остальные должны следовать за ним.

– Лоренс?.. – Юнис попыталась все-таки что-то спросить у Кимберли, но Декстер довольно агрессивно повернулся к ней.

– Я же сказал, Юнис! Все потом. – Никогда раньше Кимберли не слышала, чтобы Декстер разговаривал с ее матерью таким тоном. – Ты сама решила сюда приехать, тебя никто не приглашал. И если тебя что-то не устраивает, то это твои проблемы.

Кимберли успокаивающе сжала руку матери, готовой к ответной атаке, и прошептала: