Падение Небесных Властелинов - Броснан Джон - Страница 49

– Неважно. Наверное, это был какой-то другой Мило.

– Какой-то… другой Мило? – повторил Мило, и на мгновение Жан-Поль увидел в его глазах что-то похожее на тревогу.

Потом он резко обернулся и нагнулся к своей сумке. Достал из нее флакончик с синими капсулами и протянул его Эйле.

– Он должен принимать их каждые шесть часов.

Эйла спросила:

– А все то, что вы мне говорили прошлым вечером – о возможности прооперировать его, чтобы восстановить чувствительность нижней половины его тела – это все ложь?

– Вовсе нет, каждое мое слово было правдой. – Он застегнул сумку. – Но буду я его оперировать или нет, зависит от тебя. Если я буду доволен тобой, то обещаю провести операцию, если же нет… ну…

– Вы будете мной довольны.

– Прекрасно. Значит, сегодня вечером, в восемь часов. – Он повернулся и, переступив через тело Брона, вышел.

– Эйла, ты не сделаешь этого! – воскликнул Жан-Поль.

Очень медленно и неохотно она повернулась к нему.

Ее лицо казалось каменным, но глаза выдавали ее истинные чувства.

– А что мне еще остается?

Капитан Вьюшинков выбрал для временной базы Главный зал, в котором прошлым вечером устраивался банкет в их честь. На крыше была установлена переносная лучевая пушка, окруженная карагандинскими солдатами. Внутри за высоким столом в окружении своих лейтенантов сидел сам Вьюшинков. Перед ним стояли пятеро из старейшин Пальмиры. Они напоминали, людей, перенесших ужасную катастрофу. Они были в шоке и не совсем понимали, что происходит вокруг. Гирлянды, свешивающиеся с потолка, выглядели как-то неуместно. Пол был усыпан сданным пальмирянами оружием – в основном винтовки и пистолеты, но Мило заметил и несколько подводных ружей. Пальмиряне под наблюдением солдат продолжали приносить и сдавать оружие. Мило прошел к столу, у которого Вьюшинков разговаривал с пальмирянами.

– … Вы должны объяснить своим людям, что если в их домах или владениях во время обыска будет обнаружено огнестрельное оружие, то они будут немедленно казнены.

Пальмиряне закивали.

– Также всем должно быть ясно, что нападение на любого из нас, каким бы незначительным оно ни было, тоже карается смертью. Вы войдете в состав отрядов, осуществляющих обыск, и будете объяснять наши правила. После того как я буду уверен в том, что у людей Пальмиры не осталось оружия, мы сможем обсудить будущее Пальмиры. Идите.

Сопровождаемые солдатами, побежденные пальмиряне молча вышли из зала. Вьюшинков кивнул Мило. Тот заметил, что русский чем-то обеспокоен.

– Все идет по плану? – спросил Мило.

Вьюшинков поднялся со своего места, подошел к нему и, взяв его под руку, отвел в сторону, где их не могли услышать.

– Пока что все идет превосходно, в точности по плану. Никакого сопротивления нет. Пальмира у нас в руках.

– Так в чем же проблема?

– Мы захватили эту допотопную радарную установку Пальмиры. Один из моих техников осматривал ее из любопытства и заметил четкое пятно на экране радара. Оно подержалось всего несколько секунд, а потом исчезло. Но мой человек говорит, что это был твердый объект. Летающий объект. И он шел со стороны океана точно на нас… со скоростью около полутора тысяч километров в час.

Мило поднял брови.

– И когда это произошло?

– Около получаса назад.

– Ну так где же этот таинственный объект? Если он существует, то уже должен был бы быть здесь.

– Не знаю. Я приказал «Кристине» взлететь и просканировать все вокруг радарами и сенсорами. Но ничего не обнаружилось.

– Ну, тогда это доказывает, что техник видел всего лишь призрак. Сбой оборудования. Вы же сами сказали, что оно допотопное.

– Именно в этом я и пытаюсь себя убедить, но в то же время мне все это не очень нравится. За своего техника я готов поручиться, поэтому хочу со стопроцентной гарантией знать, что беспокоиться не о чем.

«Точно так же, как и все мы», – подумал Мило и сказал:

– Из того, что мы узнали от жителей Пальмиры о состоянии дел на этот момент, следует, что единственными летательными аппаратами на Земле остались эти пресловутые воздушные корабли. Больше не осталось самолетов и тому подобных устройств. Небесные Властелины истребили их всех сотни лет назад. Поэтому то, что видел ваш техник, не могло быть летательным аппаратом. Это было что-то другое, но я готов спорить, что это был сбой.

– Я очень надеюсь, что вы правы, – вздохнул Вьюшинков.

– Я прав. Не связывались вы еще с Карагандой?

– Связывался. Я говорил с президентом Якинфовичем и сообщил ему хорошие новости: Пальмира присоединена к Республике без потерь с нашей стороны.

Понизив голос, Мило спросил:

– А когда вы предъявите свой ультиматум? Или, лучше сказать, Декларацию Независимости?

– Еще не знаю. Сначала я должен выяснить, кто из моих людей полностью предан мне. Сомнительных придется нейтрализовать, прежде чем я выступлю с этим заявлением.

– Ну ладно. Времени у нас много, торопиться некуда… – Мило потер кончики пальцев. – Да, кстати, мне нужно остановить одно линчевание.

Он рассказал Вьюшинкову о предстоящем повешении Лона Хэддона и его сына. Капитан с удивлением посмотрел на него.

– А почему их судьба так вас беспокоит?

– Ну, назовем это обязательствами по деловому соглашению с очаровательной дочерью Лона.

Вьюшинков понимающе улыбнулся.

– О, я понимаю. Отлично, я разрешаю вам остановить казнь. Мы не должны допускать и мысли, что местные могут продолжать наводить здесь свои порядки. Возьмите с собой нескольких человек. Идемте, я отдам необходимые приказания.

Когда они шли вместе с Вьюшинковым к группе солдат, Мило, усмехнувшись, сказал:

– Надеюсь, что мы не опоздаем. Это поставило бы меня в несколько неловкое положение.

Глава 29

– С точностью до секунды, – пробормотал Мило, отмахиваясь от мух, кружащих вокруг его лица.

Толпа кричащих людей вывалила из ворот тюрьмы как раз в тот момент, когда Мило в сопровождении четырех солдат вышел на небольшую площадь перед ней. Импровизированная виселица была уже установлена и представляла собой бревно, закрепленное на двух растущих рядом пальмах. С бревна, как раз над парой стульев, свешивались две петли. С первого взгляда на эти петли Мило понял, что повешение было для Пальмиры событием редким.

Привели Лона Хэддона и его сына со связанными за спиной руками. Их жестоко толкали по направлению к виселице. Они совершенно по-разному вели себя: молодой Хэддон яростно сопротивлялся, в то время как Лон шел покорно. Мило показалось, что этот человек был в каком-то трансе. Их схватили, поставили на стулья, и какой-то рыжебородый плотный человек, встав на третий стул, накинул на шеи веревки. Мило подумалось, что, судя по тому, как бездарно были завязаны петли, смерть наступила бы очень нескоро. Жаль, что он должен был прервать такую интересную процедуру…

Рыжебородый слез вниз, вышел вперед и, уперев руки в бока, громогласно спросил:

– Лон Хэддон, хочешь ли ты что-нибудь сказать, прежде чем свершится приговор?

Хэддон не ответил. Он стоял на своем стуле, слегка покачиваясь. За него ответил его сын:

– Это убийство, Джелкер Банкс! Мой отец невиновен, так же как и я! Ублюдок!

– Тебе прекрасно известно, за что сейчас казнят тебя и твоего отца, Лен Хэддон! – прогремел рыжебородый. – Вы, Хэддоны, – предатели Пальмиры. Вы продали нас врагам. А теперь готовьтесь к смерти! Оба!

Он сделал шаг вперед и уже собирался выбить стул из-под Лона Хэддона, когда Мило поднял лучевое ружье, которое он взял у одного из солдат, и выстрелил. Луч, пройдя над головами толпы и двух несчастных, проделал небольшое отверстие в каменной стене тюрьмы. После этого Мило провел лучом из стороны в сторону и перерезал веревки виселицы. Он прекратил стрельбу и вернул оружие хозяину.

– Благодарю вас, – сказал он солдату.

Все пальмиряне повернулись в его сторону. Солдаты подняли лучевые ружья.