Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Красная гостиница - де Бальзак Оноре - Страница 8
— Боюсь истерик! — сказала она. — Если мадмуазель Тайфер услышит голос отца, с ней может случиться нервный припадок.
Банкир вернулся в гостиную, разыскал Викторину и что-то сказал ей вполголоса. Девушка вскрикнула, кинулась к двери и исчезла. Происшествие это вызвало переполох. Игроки бросили карты. Каждый расспрашивал соседа. Гул разговоров усилился. Гости собирались кучками.
— Неужели господин Тайфер… — заговорил я.
— Покончил с собой! — подхватила моя насмешливая соседка. — Мне думается, вы с легким сердцем перенесете эту утрату.
— Да что же с ним случилось?
— Он страдает необыкновенной болезнью, — ответила хозяйка дома. — Все не могу запомнить, как она называется, хотя господин Бруссон не раз мне ее называл. И вот сейчас у него, бедненького, был приступ.
— А какого рода эта болезнь? — спросил вдруг один из гостей, судебный следователь.
— Ах, это ужасная болезнь! — ответила хозяйка. — Врачи не знают никаких средств против нее. И страдания, очевидно, жестокие. Однажды, когда этот несчастный Тайфер гостил у нас в поместье, у него случился приступ, и я не могла выдержать, уехала к нашей соседке, только чтоб не слышать его криков. Он испускал страшные вопли, хотел наложить на себя руки. Дочери пришлось привязать его к кровати и надеть на него смирительную рубашку. Бедняга кричал, что какие-то животные проникли к нему в голову, грызут его мозг, что у него вытягивают по одному все нервы, дергают их, перепиливают пилой. У него бывают такие нестерпимые головные боли, что однажды попробовали применить прижигания кожи, чтобы заглушить эти муки другой болью, а он даже не почувствовал ее. Но доктор Бруссон, его домашний врач, отменил прижигания, сказав, что у господина Тайфера нервная болезнь, воспаление нервов, что надо ставить пиявки на шею и делать примочки из опиума на голову. И действительно, припадки стали реже — один-два раза в год, в конце осени. Оправившись, Тайфер все твердит, что скорее согласен, чтоб его колесовали, чем переносить такие мучения.
— Ну, значит, это действительно сильные мучения, — сказал биржевой маклер, салонный остряк.
— Да, — подтвердила хозяйка дома. — И прошлом году он едва не погиб. Он поехал один к себе в поместье по какому-то спешному делу и там двадцать два часа пролежал без чувств, закоченев, как покойник. Иго спасли только горячими ваннами.
— Так что же это? Нечто вроде столбняка? — спросил маклер. |
— Не знаю, — ответила хозяйка. — Эта болезнь у него уже лет тридцать, — с тех пор как он был в армии. По его словам, ему впилась в голову острая щепка, когда он упал однажды в лодку. Но Бруссон надеется его вылечить. Говорят, англичане нашли способ безопасно применять синильную кислоту для излечения этой болезни.
В это мгновенье раздался крик, еще пронзительнее, чем прежде, и мы все похолодели от ужаса.
— Слышите? Вот именно так он кричал тогда у нас в поместье, — сказала жена банкира. — Я вся вздрагивала, до того эти вопли действовали мне на нервы. Но, представьте, удивительное дело: у злополучного Тайфера просто неслыханные, невыносимые боли, однако эти припадки совершенно безопасны для жизни. Когда нестерпимая пытка дает ему несколько часов передышки, он ест и пьет, как обычно. Удивительна натура человеческая! Какой-то немецкий врач сказал, что эта болезнь — нечто вроде подагры головы, и его мнение, таким образом, сходится с мнением Бруссона.
Я отошел от гостей, столпившихся вокруг хозяйки дома, и последовал за мадмуазель Тайфер, которую вызвал лакей.
— Ах, боже мой! — воскликнула она, плача. — Чем батюшка прогневил небо! За что он так мучается? Он такой добрый!..
Я спустился вместе с нею по лестнице, помог ей сесть в карету и тут увидел ее отца, согнувшегося в три погибели. Мадмуазель Тайфер пыталась заглушить стоны своего батюшки, закрывая ему рот платком. К несчастью, он заметил меня. Лицо его еще больше исказилось, он бросил на меня дикий взгляд, в воздухе пронесся его неистовый крик, и карета тронулась.
Этот обед и этот вечер оказали жестокое влияние на мою жизнь и на мои чувства. Я полюбил мадмуазель Тайфер, быть может, именно потому, что чувство чести и порядочность запрещали мне сближаться с убийцей, каким бы ни был он хорошим отцом и хорошим мужем. Что-то неодолимое и роковое влекло меня в те дома, где я мог увидеть Викторину. Нередко, дав себе честное слово не искать больше встречи с нею, я в тог же вечер оказывался близ нее. И я был беспредельно счастлив. Моя любовь, вполне законная, исполненная, однако, химерических угрызений совести, принимала оттенок преступной страсти. Я презирал себя за то, что кланяюсь Тайферу, когда он изредка появлялся в обществе вместе с дочерью, но все же я кланялся ему! Наконец, к несчастью, Викторина не только красивая девушка, но сверх того девушка образованная, одаренная талантами, и она так мила, — ни малейшего педантства и хотя бы тени кривлянья. Говорит она сдержанно, а ее характер поражает какой-то меланхолической прелестью, против которой никто не в силах устоять. Она любит меня, во всяком случае позволяет мне думать так, — ведь она дарит меня иной улыбкой, чем других, а когда говорит со мною, голос ее приобретает особую мягкость. О, она любит меня! Но ведь она обожает отца, постоянно превозносит его доброту, кротость, высокие достоинства. Похвалы эти для меня — нож в сердце. Однажды я едва не стал сообщником преступления, на котором зиждется богатство всего семейства Тайферов: я едва не попросил руки Викторины. И вот тогда я бежал от нее, отправился путешествовать, побывал в Германии, в Андернахе. Но ведь я вернулся. Я вновь увидел Викторину. Она была бледна, худа. Останься она такой же, как прежде, цветущей, веселой, я быт бы спасен. И тут страсть моя разгорелась с необычайной силой. Боясь, как бы моя щепетильность не превратилась в манию, я решил созвать синедрион чистых душ, чтобы пролить хоть луч света на эту проблему высокой морали и философии. Вопрос еще больше усложнился после моего возвращения. И вот третьего дня я собрал у себя кое-кого из друзей — тех, в ком я более чем в других вижу честности, деликатности чувств и порядочности. Я пригласил двух англичан — секретаря посольства и некоего пуританина; затем, бывшего министра, вооруженного зрелым умом политического деятеля; нескольких молодых людей, еще подвластных чарам невинности; одного старика священника; бывшего моего опекуна, простодушного человека, представившего мне наидобросовестнейший отчет об опеке, что явилось достопамятным событием в Опекунском совете; одного адвоката, одного нотариуса — словом, самых разнообразных представителей общественного мнения и житейских добродетелей. Сначала мы вкусно пообедали, поболтали, поспорили, потом, за десертом, я чистосердечно поведал свою историю и попросил, чтобы мне дали разумный совет, но, конечно, предмета моей любви по имени не назвал.
— Посоветуйте, друзья, как мне быть, — сказал я в заключение. — Обсудите вопрос со всех сторон — так, словно речь идет о каком-нибудь законопроекте. Вам принесут урну и бильярдные шары, и пусть каждый подаст голос за или против моего брака, с соблюдением всех требований тайного голосования.
Сразу воцарилась глубокая тишина. Нотариус объявил самоотвод.
— Ведь тут в дело замешался брачный контракт, — заметил он.
Бывший мой опекун после всех возлияний лишился дара речи; он сам теперь нуждался в опеке, чтоб благополучно добраться домой.
— Понимаю! — воскликнул я. — Не высказать своего мнения — это самый энергичный способ указать мне, как я должен поступить.
Гости мои зашевелились.
Один домовладелец, пожертвовавший по подписному листу в пользу детей генерала Фуа[3] и на памятник ему, воскликнул:
— Болтун, — пробормотал министр, подтолкнув меня локтем.
— В чем тут затруднение? — спросил герцог ***, богатые поместья которого составились из земель, некогда конфискованных у непокорных гугенотов после отмены Нантского эдикта…
3
Фуа (1775–1825) — наполеоновский генерал, во время Реставрации депутат парламента от либеральной партии.
- Предыдущая
- 8/9
- Следующая