Урук-хай, или Путешествие Туда... - Байбородин Александр Владимирович - Страница 49

– Не понимаешь, – после некоторого раздумья сказал энт на Всеобщем, – тогда зачем ты произносишь слова Перворождённых, если не понимаешь их смысла?

– Чтобы показать Вашей милости, что я не орк, – ответил я ему. – Вы ж меня за орка принимаете. А я вовсе даже и не орк.

– Откуда ты знаешь, что я о тебе думаю? – немного обиженно произнёс энт, мне показалось, что он даже губы надул. – Я тебе не говорил.

– Как же, Ваша милость, Вы же сами кричали «буррарум». Это же «орки», по-вашему.

– Хм-хм, – энт нахмурился, – ты знаешь речь Древнего леса? Откуда? Ты был здесь раньше? Когда? И у кого ты мог научиться?

Мне всегда казалось, что энты – существа несколько медлительные, а этот задавал вопросы очень быстро. Впрочем, отвечать на вопросы, это лучше, чем быть расплющенным или разорванным ни за что.

– Нет, Ваша милость, я здесь не бывал раньше и языка вашего не знаю. Только некоторые слова, потому что кое-кто из моих родственников здесь был. Правда, давно. Они здесь разговаривали с Фангорном, Древобородом то бишь. Вы, наверное, и есть Древобород?

– Хм-хм, – опять озадаченно похмыкал энт, – Древобород. Нет. Я не Древобород, и тебе лучше не встречаться нынче с Древобородом. Меня на Всеобщем языке прозывают Скородумом, а настоящего своего имени я тебе не скажу. Опасное это дело – говорить первому встречному своё настоящее имя. Пусть даже ты и не орк. Слишком короткое название для этих «буррарум», – энт поморщился. – И кто же ты тогда?

– Я хоббит, к услугам Вашей милости, – вежливо ответил я, разговор наладился, трапанье и разрывание откладывались. – Хоббит, из рода Туков. Дедушка мой, Перегрин Тук, бывал в вашем лесу. Вместе со своим троюродным братом Мериадоком Брендибэком, что из Бэкланда за рекой.

– Постой, постой, – промолвил энт, – не всё сразу, – и задумался чуть ли не на пять минут. Время от времени он что-то бурчал про себя.

Для меня, по-прежнему висящему в воздухе, эти минуты показались пыткой.

– «Хоббиты малые в норках уютных живут», – произнёс вдруг энт. – Я помню. Я и сам встречал хоббитов. Недавно. Когда мы ходили ломать логово этих проклятых буррарум. Изенгард. Тоже двоих. Только имена у них были другие, такие короткие, смешные.

– Пиппин и Мерри, Ваша милость, – произнёс я и подумал про себя: «Ничего себе – недавно». – Их в молодые годы звали Пиппин и Мерри, это и были мой дедушка с Мериадоком Великолепным. Только, Ваша милость, с тех прошло сто лет.

– Сто лет, – энт даже не удивился. – Так я и говорю – недавно. Что для этого леса сто лет. Он стоит со дня творения мира. Он помнит явление Перворождённых. Сто лет. Это – недавно. Да. Я помню тех хоббитов, и эти их смешные имена тоже помню. Ты, значит, им родня. И как же ты попал сюда? Почему на тебе цепь? И почему ты одет, как орк?

– Вы, Ваша милость, поставьте меня на пол, – попросил я, – и я Вам всё в подробностях расскажу. Неудобно мне рассказывать, когда я так болтаюсь. Дышать тяжело, и руки уже устали.

Энт опять задумался, покачал меня немного, словно примериваясь, так что меня даже холодный пот прошиб, и, наконец, сказал: «Ладно, я тебя опущу, только не на пол, а на стол, и цепь буду держать. Вдруг ты меня обманываешь, вдруг ты не хоббит, а всё-таки орк? Нас, энтов, часто обманывают. Вот люди Рохана клялись нам в вечной дружбе, когда хотели, чтобы мы помогли им в войне с „буррарум“, а теперь сами рубят наш лес. Ещё хуже, чем это делали изенгардские орки. Я своими руками сажал Сторожевой лес у Изены. И где он теперь? Там даже пеньков нет. Всё вырвали с корнем и распахали землю. А ведь там были совсем молодые деревья, юные, никто из них не дожил даже до совершеннолетия. Так что я не буду отпускать цепь. Потом отпущу. Если пойму, что ты меня не обманываешь. Понятно?»

– Понятно, Ваша милость, – кивнул я, насколько мне удалось. – Я Вас не обманываю.

И энт поставил меня на стол. Если Вы никогда не висели в петле, то Вам и не понять, какое это блаженство – стоять на собственных ногах. Ноги, правда, подгибались, не знаю уж, от страха или ещё от чего.

– Можно, я присяду, Ваша милость? – спросил я энта. – Ноги меня с перепугу что-то плохо держат.

– Садись, – небрежно разрешил энт и намотнул цепь на кулак, так что она легка натянулась. – Орк ты или не орк, а разговор у нас будет долгий. В нашем лесу так скучно. Редко что-нибудь происходит, а в последнее время и поговорить не с кем. Старые энты всё больше предпочитают стоять себе тихо где-нибудь на берегу ручья или реки и, разве что, пару раз за лето перейдут с места на место. А уж разговаривать и вовсе не желают. Считают, что всё важное уже давно случилось, и говорить не о чем. Некоторые совсем уж охъёрнились. Или как это сказать по-вашему? Хъёрнами становятся под старость… Деревенеют! Я для них слишком быстро говорю и думаю. Даже Древобород нынче не тот. Иногда на него нападает чёрная тоска, и в такое время к нему лучше не подходить, если хочешь остаться в живых. Самое печальное, что это с каждым годом становится всё чаще и всё надольше. Что будет с Древним лесом, если он окончательно сойдёт с ума? – Энт пригорюнился. – А теперь рассказывай. Так ты говоришь, что ты хоббит?

– Да, Ваша милость, – кивнул я и откашлялся. Цепь уже не сдавливала горло и голос перестал хрипеть, – хоббит. Да Вы сами внимательно посмотрите. Раз уж Вы видели моего дедушку, то, наверное, сами сможете отличить хоббита от орка.

– Хм-хм, – хмыканье, похоже, излюбленный звук у энтов, – речь твоя учтива, чего от орка ожидать трудно, и ты, действительно, похож на тех двоих малышей со смешными именами. У них были такие же мохнатые ножки. Только они были поупитанней. Но одет ты как орк, одежда тех двух была не такая.

– Это потому, Ваша милость, что они были одеты, как подобает одеваться хоббитам. Мою же одежду орки отобрали, когда взяли меня в плен, а мне дали эти обноски. Вот потому я так и одет.

– В плен, – энт опять замолчал на несколько минут. Что-то он про себя думал, и, казалось, что от мыслительного напряжения шевелится на лбу похожая на молодую кору кожа. – В плен. Сейчас война?

– Нет. Ваша милость, – ответил я, – никакой войны нет, насколько я знаю. Наш Хоббитон – место, конечно, отдалённое от больших городов, но если бы была большая война, то и у нас бы знали. Войны нет. Я даже не знал, что орки ещё остались в Средиземье. Меня схватили, когда я мирно веселился с друзьями.