Артур-полководец - ап Хью Дэвид - Страница 58

Толпа зрителей испуганно взвыла. Теперь уже не небо, а поле кружилось перед глазами у Питера. Он отчаянно схватился за землю, боясь, что не удержится и взлетит в воздух. Очумело, с лицом, забрызганным кровью, он поднялся на колени и поморщился от боли. Поднял руку, пощупал шлем – там оказалась солидная вмятина. Толпа в страхе умолкла. Ланселота сбросила лошадь!

В висках грохотало. Но чей-то гневный, грубый голос заставил Питера подняться – то был голос его инструктора. Он, покачиваясь, встал, но на ногах удержался. Почувствовав, что руку его что-то оттягивает, Питер посмотрел и к своему изумлению увидел, что сжимает топор. «Когда это, черт подери, я успел его схватить?» А вот от щита на руке осталась только оборванная кожаная лента.

Куга придержал своего коня. Откинул шлем, оскалился, глядя на Питера. А потом пришпорил коня сапогами, на которых не было шпор, и погнал к пешему сикамбрийцу. Питер приготовился к тому, что сейчас ему будет нанесен смертельный удар. Без щита что ему оставалось – только спасаться от ударов разъяренного сакса.

Но тут по полю к соперникам бросилась фигурка в белой тунике. В одно мгновение Корс Кант оказался между Питером и Кугой.

– СТОЙТЕ! СТОЙТЕ! – восклицал юноша. Толпа взревела, но один голос перекричал все. То был голос Анлодды:

– НЕТ! УЙДИ С ДОРОГИ! УЙДИ, КОРС, ТУПИЦА! Но юноша поднял над головой жезл – так, словно думал, что он магически отразит удар сакса. Питер решил, что стал свидетелем последних мгновений жизни юного барда. Опять, опять повторялась история с сержантом МакДугалом.

Глава 39

Корс Кант следил за тем, как приближается Куга, опустив копье, приготовленное для удара. «Мне должно быть страшно», – думал он. Но почему-то вместо страха он испытывал странное спокойствие. Он крепко сжимал судейский жезл.

– Стойте! – снова прокричал он. Казалось, сакс не слышал его голоса из-за топота копыт своего скакуна, но Корс Кант знал: слышал, не мог не слышать.

Толпа умолкла. Корс Кант не спускал глаз с Куты – просто удивительно, как это сакс не сгорел в огне этого взгляда. А еще бард знал, что за его спиной поднялся Артус, воздел руку.., а еще он знал, что на поле выбежала Анлодда, сжимая в руке копье. Ни тот, ни другая не смогли бы остановить Кугу. Корсу Канту предстояло либо умереть, либо остаться в живых – в зависимости от настроения сакса.

Сакс размахнулся копьем. Оно готово было вонзиться в грудь юноши, но в последнее мгновение Куга поднял копье повыше, и оно вместе с Кугой промчалось мимо. Сакс издал оглушительный боевой клич.

Корс Кант не успел обернуться. Он видел перед собой турнирное поле, толпу, а за толпой – Каэр Камланн, вздымающийся к небесам подобно горе. Руки у юноши дрожали. Наконец он сумел совладать с ними и опустил.

– Уд-дар был не п-по правилам, – выдохнул он. – Зап-прещенный удар.

Он оглянулся. Лицо Артуса побагровело от гнева. Принцесса Гвинифра закрыла лицо ладонями – ей страшно было увидеть барда, пронзенного копьем.

Анлодда сделала вид, что копье вдруг стало ей не по силам и прекрасно сыграла роль «бедной и несчастной женщины». Она выронила копье и побрела, понурившись, к своему месту.

И тут словно заклинание перестало действовать. Толпа загомонила, закричала. А у Корса Канта подогнулись колени, и он тяжело опустился на землю. Он смотрел на Анлодду, а она не спускала с него глаз – бледная, словно двор замка в полночь. Наконец ей удалось высокомерно запрокинуть голову и пригладить растрепавшиеся волосы цвета осенней листвы.

Куга галопом пронесся по дорожке для колесниц. Поднял копье и воткнул в землю у ног Ланселота. Затем он спешился и демонстративно отбросил в сторону топор. Юноша облегченно вздохнул и обратился к Питеру:

– Сможешь ли ты продолжать поединок, мой принц? Он закашлялся.

– Да, несомненно, – отвечал Ланселот-Питер, голосом холодным, как северный ветер, – благодарю тебя, бард. – Он поднял топор и уважительно поприветствовал сакса.

Куга на приветствие не ответил, – Проваливай-ка с поля, мальчишка-бард! – проворчал он.

Корс Кант поднял жезл, давая тем самым знак продолжать поединок, и отбежал к краю поля – поближе к Анлодде, но не так близко, чтобы видеть ее.

Куга пошел на Ланселота, дважды описал топором круг над головой. Ланселот держал свой топор, не двигаясь. Куга размахнулся и ударил. Сикамбриец с трудом парировал удар.

Корс Кант краем глаза уловил какую-то вспышку. Над противниками снова пролетело тухлое яйцо, и снова мимо, но на это раз оно угодило в другую цель

– в Анлодду.

Девушка ахнула. Мерзкая, вонючая липкая масса растекалась по ее лицу. Толпа захохотала, зрители тыкали пальцами в сторону Анлодды. Корс Кант быстро отвел глаза, чтобы она не догадалась, что он все видел.

Сакс наносил удары один за другим, метался по полю, словно молния. Ланселот отражал каждый удар, но он только защищался, никаких контрнападений. Да и защита выходила неуклюжая, скорее ответная, нежели агрессивная. Корс Кант не был большим докой в боевом искусстве, но и он видел это.

Анлодда вытерла лицо, прищурилась, прикинула, откуда прилетело яйцо, и исчезла в толпе. Она была неестественно спокойна – совсем как Корс Кант, когда на него шел Куга. Еще мгновение, и юноша перестал видеть ее ярко-рыжие волосы.

Начищенный до блеска нагрудник Ланселота поймал луч утреннего солнца, вспыхнул, заиграл рябью. Корс Кант понимал, что двигается Ланселот неплохо, что он прекрасно сохраняет равновесие, но.., каждый удар сакса казался для сикамбрийца полной неожиданностью.

Однако очередной удар Куты пришелся по воздуху. Сакс обалдел, не обнаружив Ланселота там, где тот стоял мгновение назад. Принц оказался за спиной у сакса. Слегка коснувшись спины соперника, Ланселот отправил того ничком наземь.

Легко, небрежно Ланселот поднял свой топор, и его лезвие устремилось прямо к лицу успевшего перевернуться на спину Куты. В последнюю секунду Ланселот отвел топор в сторону, и лезвие вонзилось в землю.

Корс Кант стоял открыв рот. Толпа вновь смолкла. Лежавший на земле сакс скосил глаза на торчавший рядом с его виском топор, затем – на Артуса.

– Твой герой сдается! – возопил Куга, поднимаясь на ноги.

– Да ни за что! – проревел Ланселот. Он стоял, подманивая Кугу к себе обеими руками. Дескать – «ну, иди, возьми меня, если сможешь!»

Обескураженный Куга глянул на Корса Канта – какое тот примет решение. Юноша шагнул в центр поля, посмотрел на Артуса. Но Dux Bellorum только улыбался и молчал. Выражение лица Меровия, казалось, говорило: «Это тебе решать, сынок, не взваливай решение ни на кого другого!»

«Но это же безумие! – метались мысли Корса Канта. – Он же безоружен!» Корс Кант медленно побрел к центру поля. Все глаза следили за ним, все уши были готовы выслушать его решение. Он разжал губы. Что же решить? Что сказать?

Он смотрел на безоружного Ланселота, на вооруженного сакса, на топор сикамбрийца, глубоко ушедший лезвием в сырую землю. Многие пали на том поле, по которому сейчас шагал Корс Кант, – гладиаторы, мятежные принцы, обманутые влюбленные, рабы.

Еще одно самоубийство, еще один мешок с кровью и костями?

Он произнес громко, чтобы его слышали все:

– Я не стану вмешиваться. Ланселот разоружился добровольно. Он ступил на тернистый путь, и пусть колесница катится. Сражайтесь!

Разволновавшись, почувствовав на себе взгляды соперников, Корс Кант поспешно отступил к краю, к дорожке для колесниц.

Разъяренный сакс шагнул к Ланселоту и, сильно размахнувшись, нанес прямой удар. Ланселот едва заметно уклонился – топор Куты рассек воздух. А Ланселот в мгновение ока оказавшись бок о бок с Кугой, ухватил того за шею и запястье правой руки и резко крутанул по кругу.

Куга упал на колени. Пошатываясь, поднялся, занес топор, но Ланселот оказался проворнее: подскочил и врезал саксу ногой в солнечное сплетение.

От тупых ударов кольчуга защитить не могла. Куга согнулся пополам, попятился. Снова в атаку на сикамбрийца он пошел осторожно, заранее высоко подняв топор. Ланселот подпустил его поближе, а потом пригнулся и крутанулся на каблуке.