Игра на два фронта - Серова Марина Сергеевна - Страница 7

«Кажется, Владислав действительно не причастен к похищению девочки, – подумала я. – Или же он превосходный актер».

– Иными словами, после развода вы с Маргаритой Григорьевной сохранили дружеские отношения. Вы это хотите сказать? – спросила я.

У Преснепольского заходили желваки на скулах. Но он быстро взял себя в руки.

– Не могу сказать, что отношения после развода у нас с Ритой были ровные. Нет, этого не было. Да, черт возьми, мы же живые люди, а не марионетки, в конце-то концов! – взорвался мужчина.

Мы с Кириллом наблюдали за Преснепольским.

– Но ради дочери мы находили компромиссы, точки соприкосновения, – продолжил Владислав уже более спокойным тоном. – Правда, сделать это было очень нелегко. Рита… она… в общем, умела она выбешивать. Я это к тому говорю, что Рита умела строить из себя такую правильную во всех отношениях женщину. А в итоге последнее слово всегда оставляла за собой. Ну, или почти всегда.

– А вас, Владислав Семенович, этот факт, судя по всему, выводил из себя. Точнее, выводил на сильные эмоции, – констатировала я.

– Да при чем тут мои эмоции? – Преснепольский снова готов был взорваться. – Просто Рита не всегда была последовательна… и вообще…

Владислав махнул рукой.

«А ведь у Преснепольского есть чувства к Маргарите, – подумала я, – только он старается их замаскировать, не выпустить наружу. Он вроде бы и предъявляет бывшей супруге претензии в непоследовательности, в стремлении верховодить, но в его словах нет ненависти. А если все же это игра? Очень тонкая игра на публику, на меня и на Кирилла. Говорит Преснепольский довольно-таки убедительно, звучит все складно. Или это у него просто нервы, как канаты, и он мастерски владеет собой».

– Кирилл Андреевич, – мужчина обратился к стажеру, – а вы тоже считаете, что я причастен к похищению своей дочки?

– Видите ли, мы проводим проверку в отношении всех, кто так или иначе общался с вашей супругой, – ответил стажер и добавил: – Таков порядок дознания при расследовании любого преступления.

– Вы ведь ищете Аришу, правда? – спросил Владислав.

– Ну, разумеется, – кивнул Кирилл.

Теперь Преснепольский вперил в него немигающий напряженный взгляд.

– Мы провели масштабные поиски с привлечением волонтеров, причем искали не только в пределах того дома, в котором проживает ваша супруга, но и в радиусе практически целого квартала, – продолжал Кирилл. Я нахмурилась, пытаясь сообразить, где и как искать ребенка. Все-таки пропала не кошка или собака, а девочка, и не такая уж маленькая. Она что, не кричала, когда ее куда-то уносили? Если нет – почему? Если да – почему об этом никто не упомянул? Время было не позднее – около восьми вечера, сверившись со своими записями, уточнила я. Странно все это.

– У вас, Владислав Семенович, есть какие-нибудь догадки насчет того, кто мог похитить вашу дочь? – спросил стажер.

– Н-не знаю, – растерянно произнес мужчина.

– Ну, смотрите. На вашу супругу напали, чтобы она не помешала увести ребенка. Стало быть, преступник преследовал определенную цель. Потому что просто так никто ничего делать не станет. Тем более что похищение маленького ребенка, да и вообще – человека, это серьезная статья Уголовного кодекса. Нужно отыскать причину, по которой произошло похищение. Тогда будет шанс, что ваша дочка будет найдена и с ней ничего непоправимого не произойдет. Поэтому вспомните, может быть, вам кто-то угрожал, шантажировал? Было такое? – спросил Кирилл.

– Да нет, никто мне не угрожал, не шантажировал, ничего такого…

– Вам не звонили? Не требовали денег, например? – добавила я.

– Нет. Нет… – выдохнул мужчина, недоуменно посмотрел сначала на стажера, а потом на меня. В кабинете воцарилась тишина.

«Зря Кирилл делает паузу между вопросами, – подумала я. – Уж если он взялся допрашивать подозреваемого – а с Владислава Преснепольского этот статус никто пока еще не снимал, – то необходимо задавать вопросы без перерыва. Ведь любая пауза может дать человеку, причастному к преступлению, время на обдумывание ответа. Подозреваемый, воспользовавшись этим обстоятельством, выстроит линию защиты. С другой стороны, если фигурант на самом деле не причастен к тому, в чем его обвиняют, то он может начать совершать необдуманные поступки. Если брать этот конкретный случай, то Владислав Преснепольский вполне способен обвинить во всем свою бывшую супругу. Тем более он сам признался, что отношения у них после развода не всегда бывают ровные. Но Кирилл всех этих нюансов, естественно, еще не знает. В силу недостатка опыта, конечно».

– Вы мне не верите, – сказал Владислав, обращаясь и ко мне, и к Кириллу. – Я уже не знаю, как мне убедить вас в том, что до вашего вчерашнего звонка, Кирилл Андреевич, я и понятия не имел о том, что на Риту напали, а Аришу похитили. Ну, давайте мы сейчас с вами поедем к Рите домой, поговорим с ней. И тогда вы, может быть, все-таки поверите мне, что мне незачем было похищать собственную дочь.

– Маргарита Григорьевна находится сейчас в больнице, – сказала я.

– Что?! Почему Рита в больнице?! Что с Ритой?! Ее что, ранили?! В каком она сейчас состоянии?! – мужчина так и подскочил. – Ну, не молчите же! Ответьте мне, что с Ритой?!

– Да вы успокойтесь, Владислав Семенович, – обратился Кирилл к Преснепольскому. – Маргариту Григорьевну увезли в больницу, в Первую Советскую, сейчас она уже пришла в сознание, ее жизни ничего не угрожает. Так сказал ее лечащий врач, я сегодня уже звонил в отделение.

– Я хочу увидеть жену!

Владислав вскочил со стула:

– Давайте поедем к Рите! Сейчас!

– К ней могут еще и не пропустить, – сказала я.

– Меня пропустят!

Мы с Кириллом переглянулись.

– Ладно, поехали, – сказали мы с Кириллом почти одновременно.

Поехали мы на моей машине.

В приемном покое больницы на стульях сидело несколько пациентов.

– Я сейчас созвонюсь с лечащим врачом Маргариты Григорьевны, – сказал Кирилл, – без его разрешения нас к ней не пустят.

Кирилл вышел, а мы с Владиславом Преснепольским стали ждать. Было тихо, слышались только приглушенные голоса ожидающих своей очереди пациентов.

– Вот, упал с велика, теперь рука, как у мумии, – негромко заметил молодой человек с перевязанной рукой, обращаясь ко всем и ни к кому конкретно.

– Главное, чтоб перелома не было, – отреагировала пожилая женщина, которая сидела рядом.

– Да нет, просто ушиб, – пожал плечами парень, – но все равно неприятно, как будто в детство вернулся.

– Зато у вас теперь будет повод рассказать друзьям, как геройски вы падали с велосипеда, – кокетливо улыбнулась девушка, сидевшая напротив велосипедиста.

– Да, точно! Супермен на велосипеде – это я! – воскликнул парень.

В это время вернулся Кирилл.

– Все, я договорился со Светланой Игоревной, она разрешила пройти в отделение. Идемте, – сказал стажер.

Светлана Игоревна, худощавая женщина средних лет, встретила нас около сестринского поста.

– Доктор, что с моей женой?! – бросился к ней Владислав Преснепольский.

– Ее привезли к нам вчера по скорой. Сопровождавший врач сказал, что пациентка пережила нападение и временно потеряла сознание. Однако у нас в отделении она пришла в себя, мы ее прокапали. Пришлось наложить несколько швов. В настоящий момент угрозы нет, да и вообще, я считаю, что серьезных последствий не предвидится. Но пациентка рвется домой, отказывается остаться в стационаре, говорит, что все равно сбежит, если ее не отпустят официально. Однако я не могу ее отпустить. Необходимо наблюдение хотя бы еще день-два. Мало ли что. Вы сказали, что вы ее супруг? – врач обратилась к Преснепольскому. – Ну так убедите свою жену, что же она себя ведет, как маленькая?

– Светлана Игоревна, у нас пропала дочка, ей всего три с половиной года. Она как раз была с женой, когда произошло нападение, понимаете? – взволнованно заговорил Владислав.

– Я все понимаю и знаю ее историю. Но и вы меня поймите: я отвечаю за состояние пациентки. Ладно, пройдите к ней в палату, только не очень долго, – предупредила врач.