Энциклопедический словарь (Б) - Брокгауз Ф. А. - Страница 36

Сумма издельной повинности с каждого гакена равнялась 1344 дням, которые распределялись между отдельными ее видами следующим образом: обыкновенная Б. пешая или конная — 624 дня; дополнительная Б. пешая летом — 252 дня и вспомогательные барщинные работы — 468 дней. На основании Выс. утвержд. 23 мая 1816 г. Положения о крестьянах Эстляндской губ., взаимные соотношения крестьян и землевладельцев должны были основываться на взаимном добровольном согласии, выраженном в контракте, но так как в большинстве случаев арендною платою за наем земель была оставлена. Б., то старые урочные положения легли в основание новых контрактов, причем вознаграждение деньгами или произведениями допускались в очень ограниченных размерах. С этими постановлениями весьма сходно Высочайшие утвержденное 25 авг. 1817 Положение о крестьянах Курляндской губ., по которому повинности определялись тоже по взаимному соглашению и перечислялись в особых урочных положениях, в которых по крайней: мере 3/4 дохода должны были быть выговорены барщинными работами. Б. была также сохранена Положениями для Лифляндии 26 марта 1819 и 9 июля 1849, хотя в последнем из них видно уже стремление способствовать замене Б. денежным оброком и облегчить крестьянину покупку находящейся в его пользовании земли. Эстляндское Положение 5 июля 1856 г., обеспечив за крестьянами исключительное пользование арендной землей (Bauerland) и сохранив начало добровольного соглашения, определило высшую меру барщинных повинностей. Весь этот ряд законодательных мер оказал на практике благотворное влияние лишь на быт крестьян Курляндской губ., где по примеру барона Гана, местного предводителя дворянства, помещики стали постепенно заменять барщину оброком, а для обработки собственных замашек прибегать к вольнонаемному труду. В Лифляндии и Эстляндии оценка Б. кадастровою системою и определение ее урочными положениями не могли сами собою обеспечить сельскому населению полного благосостояния, немыслимого без совершенной свободы труда. Последующими узаконениями отбывавшиеся: по арендным договорам барщинные повинностей крестьян-арендаторов были отменены: в Курляндии Высочайшие утвержденными 6 сентября 1863 г. Правилами (параграф 14) — 6 сентября 1867, в Лифляндии — с 23 апреля 1868 (Указ Лифляндского губ. управления 14 мая 1865, №54) и в Эстляндии — с 23 апреля 1868 года (Высочайшее повеление 41 июня 1865 года).

В России, где никогда но существовало феодального склада, где в противоположность западным феодалам, сидевшим на одном месте, князья, призываемые на служение тому или другому княжеству по воле и приглашению его населения, находились в постоянном движении, стремясь достигнуть киевского стола, не могло существовать тех политических условий, которые подчинили низшие сословия высшим. Экономические, однако, условия, заключающиеся в сосредоточении удобных земель в руках одних и недостаток их или средств к их обработке у других, при земледельческом характере населения, и здесь не могли не повлиять на замену свободного труда зависимым. Так, уже в Русской Правде упоминается о «ролейных закупах», которые садились на чужой земле, обрабатывали ее частью на себя, частью на господина и несли некоторые другие обязанности, как напр. должны были загонять на господский двор скот, принадлежащий землевладельцу. Однако, эта обязанная работа закупов не есть еще Б. в чистом ее виде, она основывается на договоре — ряде или вытекает из долговой несостоятельности закупа и имеет лишь временной характер прекращаясь уплатою долга или вознаграждением землевладельца за предоставленные закупу сельскохозяйственные орудия или за известную ссуду на обзаведение (покруту). Позднейшие наши памятники, как Псковская судная грамота, отличают наймитов от озорников (пахарей), огородников и кочетников (рыболовов), кроме того упоминаются «серебреники», получавшие от землевладельца деньги на обзаведение и обязанные не только обрабатывать землю последнего, но и отправлять другие работы на господина, какие он найдет нужными по хозяйству. На существование этой обязанности указывает уставная грамота митрополита Киприана 1391, данная Константиновскому монастырю; в ней сказано, что крестьяне и церковь наряжали, и двор тынили и хоромы ставили и пашню пахали да монастырь изгоном (барщиною), убирали хлеб и сено и прудили пруды и сады оплетали и пиво варили и лен пряли и на невод ходили и хлебы пекли — одним словом отправляли всеми работы по хозяйству землевладельца. Обязанности однако могли быть прекращены по одностороннему желанию крестьянина, имевшего право выхода, под условием заплатить предварительно данное ему серебро. Таким образом, пока за крестьянами сохранялось право свободного отказа, Б. существовала лишь в смысле повинности, которую крестьянин отбывал добровольно, без всякого юридического принуждения, притом она вовсе не являлась необходимым условием пользования чужою землею так как на ряду с ней памятники упоминают о вознаграждении за такое пользование половиною или третью урожая. В XV и начал XVI вв. право свободного перехода крестьян ограничивается одним осенним Юрьевым днем, как это видно из грамоты князя Белозерского Михаила Андреевича (1450), и судебников 1497 и 1550, но это в сущности нисколько не изменяет прежних отношений крестьян к землевладельцам и значится их как самостоятельных. свободных членов русского общества. Но последовал будто бы указ 1592 г., которым «царь Федор Иоаннович по наговору Бориса Годунова, не слушая совета старейших бояр, выход крестьянам заказал». Указ этот, существование которого подвергнуто справедливым сомнениям, был, по мнению признававших его действительное издание, вызван необходимостью обеспечить служилое сословие и завести порядок в сборе тягла, шедшего на покрытие все возрастающих государственных расходов. Некоторые и считали этот указ первым актом закрепления, внесшим существенное изменение в государственную и экономическую жизнь крестьян, хотя внутренние отношения крестьян к помещикам еще долгое время покоятся на старых рядах, определяющих пользование землею и повинности (княжечина, монастырщина, боярщина). По прежнему крестьянин соблюдает принятую на себя порядною записью обязанность «всякое сделье сделати и пашню пахати на того, за кого в крестьянах он живет». Кроме того, старой свободой пользовались черносошные крестьяне; некоторые из них иногда заключали порядные с помещиками и вотчинниками, а право срочного сыска беглых крестьян давало возможность переманивать обещанием известных льгот крестьян одних земель в другие, что, в виду конкуренции, вело к значительному уменьшению отбываемых земледельцами повинностей.. Те же крестьяне, у которых не было порядных, жили по старине, почему их отношения к землевладельцу естественно незаметно теряли характер договорных отношений и все более и более подчинялись возрастающему произволу помещиков и вотчинников. Некоторое время их еще защищала община, пока ее самостоятельное положение позволяло оберегать прежня установленные обычаем отношение. Постепенному экономическому упадку сельского состояния, главным образом, способствовало отсутствие в законодательстве точного определения повинностей крестьянина по отношению к помещику, тем более, что заботы правительства того времени о не отягощении излишними поборами крестьян вытекали не из желания облегчить участь крестьян, но просто из того, что правительство на каждого помещика и вотчинника смотрело как на воина, который должен был служить из за доходов, получаемых с поместья, а потому и не имел права расточать предоставленного ему правительством служебного обеспечения. Из дошедших до вас некоторых землевладельческих распоряжений времен паря Михаила Федоровича, относительно управления крестьянами и об обязанностях последних, как напр. из Наказа воина Корсакова, главного управителя вотчинами Суздальского Покровского монастыря, можно прийти к заключению, что крестьянские работы и повинности в первой половине XVII в. были довольно значительны и тягостны для крестьян. Уложение ц. Алексея Михайловича (1649) не дает точного определения следуемых помещику от крестьян повинностей. Послушные же грамоты дают лишь общее предписание: «пашню на помещика пахати», откуда ясно, что в имениях частных владельцев, как время, так и количество работ могли быть определены лишь одним произволом помещика, который на практике ограничивался, однако, не только собственным его интересом и местными потребностями хозяйства, но и освященными древним обычаем отношениями. Эти отношения значительно ухудшаются двумя позднейшими законодательными мерами, именно: указом 30 октября 1675 г., допустившим продажу крестьян без земли и постановлением Земского собора 1694 об отмене урочных дел для сыска беглых. Первое из этих узаконений нанесло решительный удар самостоятельности сельской общины, которая не могла уже как прежде подавать через своих старост и выборных челобитных об отмене излишних, наложенных помещиком тягостей. Право же бессрочного иска беглых отдало крестьянина в полную власть помещика. В начали XVIII в., как и в прежнее время, не существовало закона, точно определявшего размеры крестьянского барщинного труда, законодательные определения касались лишь количества помещичьей земли, отводимой на крестьянское тягло; но на одинаковых долях земли работы могли быть различны, а следовательно земля далеко не определяла количества обязанного труда. Крестьяне, поселенные на господских землях, обыкновенно обрабатывали в то время тоже количество помещичьей земли, какое сами получали на крестьянскую выть (по 6 дес. доброй земли в 3-х полях), но к этому присоединялись в большинстве случаев сгонная Б. и другие мелкие повинности, вполне зависевшие от помещика. Указ 22 января 1719 о первой ревизии, уничтожившей различие между холопами, кабальными и крестьянами, уравнявшей за дворней и деловых людей с дворовыми и изменение податной системы с поземельной на подушную, с возложением ответственности в уплате податей на помещиков, вызвали совершенное разобщение крестьян с правительством и утвердили все притязания господской власти над прежними полусвободными, хотя и крепкими к земле, людьми, закрепостив их личности помещика. Кроме того указом 18 января 1721 г. о приписке к заводам и фабрикам создан новый класс крепостных и установлена особая форма барщинного труда. Положение крестьян в царствование Петра I и в последующее затем время представляет собою весьма печальную картину; помещики, не стесняясь, пользуются крестьянским трудом в рабочее время, отнимая у земледельца всякую возможность возделывать собственный надел; они, по рассказу Посошкова, держатся того мнения что не следует «давать обрасти крестьянину, а надо стричь его яко овцу до гола». До конца XVIII в. все законодательные положения содействуют лишь все большему и большему закрепощению крестьян и увеличению над ними власти землевладельцев. Единственным исключением в этом отношении является указ Правительствующего Сената 5 июля 1728, содержащий в себе намеки на особое уложение, в котором должны были быть определены права и обязанности крепостных; но указ этот не привел на практике ни к каким результатам и упомянутое уложение никогда не было издано. Ужасное положение крестьян и влияние идей энциклопедистов побудили Екатерину II включить в первый проект ее Наказа мысль об отмене крепостного права, но по настоянию Сената заявление это было вычеркнуто и, таким образом лежащая на крестьянах тяжелым ярмом Б. осталась в прежней неопределенной форме. В дошедшей до нас инструкции Артемия Петровича Волынского дворецкому Немчинову, относящейся к второй четверти ХVIII ст., лежащая на крестьянах Б. определяется следующим образом: «повинен всякой крестьянин, имея целое тягло, вспахать моей земли 2 дес. в поле..., а которая земля учреждается под мелкой хлеб, под пшено, под горох, под конопли, под мак, просо, репу и лен оную пахать и собирать всем поголовно, кроме положенной на них десятинной пашни», причем в соответствие с этими повинностями поставлено и количество земли, предоставленной крестьянину, долженствующее быть вдвое больше запашки в пользу помещика. На эту инструкцию, однако, можно смотреть лишь как на выражение частной воли отдельного попечительного и разумного вотчинника, примеру которого, вероятно, следовали лишь весьма немногие. Столь тягостная для крестьян неопределенная Б. получила законодательное ограничение лишь в конце прошлого века. Указом императора Павла и от 5 апреля 1797 помещикам было воспрещено принуждать крестьян к работам по праздникам и следуемая с них Б. не должна была превышать трех дней в неделю. Первая половина нынешнего века внесла лишь незначительные изменения. Мечты Александра и об освобождении крестьян ограничились на практике лишь дозволением отпускать на волю целые деревни (за что отпускавшие награждались орденами), и улучшением быта крестьян Остзейских провинций. Образовавшиеся в царствование Николая и секретные комитеты, имевшие целью улучшить бедственное состояние крепостных, не привели ни к чему, кроме записок (Киселева, Перовского) о подготовке освобождения крестьян . Таким образом, прежние порядки остались неизмененными и вошли в IX т. Св. Закон. (1857), где статьями 1045 — 1049 определены правила о повинностях крепостных людей. По силе этих постановлений владелец мог налагать на своих крепостных людей всеми работы и исправление личных повинностей, с тем только, чтобы они не претерпевали чрез это разорения, и чтоб положенное законом число дней оставляемо было на исполнение собственных их работ; положенное законом число дней, по прежнему, равнялось трем, причем помещик не мог заставлять крепостного работать на него в воскресные дни, в двунадесятые праздники, день апостолов Петра и Павла, в дни св. Николая и в храмовые в каждом селении праздники; строжайшее за сим наблюдение возложено было на губернское начальство чрез посредство местной полиции, от усмотрения землевладельца зависело переводить крестьян своих во двор или дворовых людей на пашню и изменять по своему усмотрению их повинности, и наконец он имел право не только употреблять своих крепостных людей для личных своих услуг и работ, но и отдавать посторонним лицам в услужение, но не в работу на горные заводы. После освобождения крестьян (19 февраля 1861) Б. была сохранена лишь временно, как повинность, лежащая на временно обязанных крестьянах, причем она могла быть определяема по добровольному между крестьянами и помещиком соглашению лишь при соблюдении следующих условий: 1) чтобы она определялась временными договорами на сроки не свыше 3 лет и 2) чтобы сделки эти не противоречили общим гражданским законам и не ограничивали прав личных, имущественных и по состоянию предоставленных крестьянам. В случае отсутствия такого договора, Б., где она существовала по обычаю, должна была быть отбываема по указанным законом правилам, коими все повинности были приведены в соответствие с определенным для каждой местности размером поземельного душевого надела и отменялись так называемые добавочные повинности, как то: всякого рода караулы, уход за господским скотом, сгонные дни и т. п., требуемый от крестьян сверх обыкновенной Б. Этими же правилами были также установлены: 1) Размер Б., определяемый рабочими днями или, по обоюдному согласию, известным пространством земли, и не превышающий 40 мужских и 35 женских рабочих дней в году; при этом были составлены особые правила для соразмерения числа рабочих дней с величиною земельного надела крестьян. 2)Разделение дней на: летние и зимние, мужские и женские (мужские — на конные и пешие) и распределение общего числа их по летнему (3/5) и зимнему (2/5) полугодиям и по неделям. 3) Порядок назначения работ помещиком и наряд на них крестьян сельским старостою, причем приняты во внимание пол, возраст и здоровье работника и дана им возможность заменять друг друга. 4) Порядок отправления Б. с определением в особом «урочном положении» количества работы, которое в течение дня должно быть исполнено в счет повинности, и ограничение качества работ требованием, чтобы они не были вредны для здоровья и сообразны с силами и полом рабочих. 5) Порядок учета Б. и 6) условия, при которых допускалось отбывание особых видов Б., как напр. работы на помещичьих заводах, хозяйственные должности, подводная повинность и т. п. Кроме того, было дозволено как целым сельским обществам, так и отдельным дворам или тяглам переходить с Б. на оброк (до истечения однако 2 лет со времени утверждения Положения о сельском состоянии на это требовалось согласие помещика), выкупать усадебную оседлость и вступать с помещиком в соглашение относительно приобретения путем выкупа полевого надела с прекращением в последнем случае всех обязательных к помещику отношений. Эти отношения окончательно были прекращены 1 января 1883 г. В губерниях Великороссийских и Новороссийских на основании Высочайше утвержденных 28 декабря 1881 Правил об обязательном выкупе. Подобные настоящим правила установлены для крестьян, вышедших из крепостной зависимости в губерниях Тифлисской и Кутаисской, с сухумским округом, где точно также допущен замен Б. (бегара) и других натуральных повинностей денежным оброком и предоставлено крестьянам право приобретения в собственность всего отведенного им в пользование земельного надела, по добровольному с помещиком соглашению. В Бессарабской губ. так называемые «царане», т. е. поселяне, водворенные в имениях крупных и малоземельных, а также принадлежащих заграничным духовным установлением, на основании Высочайшие утвержденных 14 июня 1888 правил, были переведены с оброчной или издельной повинностей с и августа 1888 на выкупные платежи, чем прекратились их обязательные отношения к помещикам.