Тайны далекой звезды - Джейкс Джон - Страница 26

– Я пойду первым. А вы ждите здесь.

Безродный не возражал. В это время самый большой эмптс бросился наутек вниз по холму. Отшельник издал крик, имитирующий чи-ви. Роб всплеснул руками.

Крик громко раскатился в горах. Но Безродный, как ни в чем не бывало, растянул губы в бессмысленной, глупой улыбке и, по примеру Роба, приставил палец к губам.

Роб, пытаясь сохранять терпение, ответил ему улыбкой. Безродный стал на колени. Он произносил свое чи-ви снова и снова, но теперь значительно тише. Круглые существа, включая и беглецов, собрались вокруг его ног. Он гладил их всех по очереди.

Роб протиснулся между валунами и начал карабкаться на гребень горы. Здесь уже был полумрак. Постоянно дующий ветер становился холоднее. Роб заметил мелкую лощину, которая, как он понял, может оказаться довольно удобной дорогой наверх.

Когда он шагнул в лощину, его левая нога зацепилась за край острого камня. Роб чуть не закричал. Появилась еще одна рана, из которой потекла кровь. Он вспомнил о Линдси Линг и уже не думал о боли.

Почти у самой вершины Роб лег и остаток пути прополз на животе. Затем осторожно высунул голову.

Перед ним было то, что он искал!

Внизу, в чашеобразном углублении, окруженном с трех сторон скалами, стояла электростанция. Сооружение напоминало большое, устойчивое против атмосферных влияний, пластиковое яйцо, – примерно восьми футов по длинной оси. Внутри Роб увидел электрические схемы разноцветной окраски и как бы уложенные по полкам вертикальными складками. Яйцо было вправлено в предварительно отформованный бетонный цоколь. А рядом – Луммус, Блеко и – спасибо всевышнему! – Линдси.

Девушка лежала на земле в очень неудобной позе между станцией и горой. Длинные волосы упали ей на глаза. Ее платье, выглядевшее утром таким свежим, теперь было грязным и порванным. Линдси связали руки и ноги несколькими витками ремня, похожего на тот, что был в брюках Луммуса.

Линдси не обращала никакого внимания на своих попутчиков. Ее неподвижный взгляд был обращен в ту сторону маленькой низины, которая не была загорожена валунами. Оттуда открывался вид на пустыню, мерцавшую под лучами заходящего солнца. Судя по этому подавленному взгляду, Роб сделал вывод, что она, должно быть, невероятно утомлена и перепугана.

Блеко и фиктивный коммивояжер трудились в поте лица. Они уже выбили две дверцы в просвечивающемся яйце. Несколько панелей с электросхемами были вытянуты наружу по автоматически выдвигающимся роликовым рельсам. А приборы в дальнем конце станции уже были превращены в сплошное месиво. Теперь они проделывали то же самое в той стороне яйца, которая была ближе к месту укрытия Роба. Блеко влез внутрь и выкатил следующую панель.

Луммус шелестел своими диаграммами.

– Это не та, химический идиот! Нужна с зелеными кодами.

– Мне кажется, она зеленая, – сказал Блеко, постукивая своими изумрудными пальцами по желтой станине.

– Такого же цвета, как твоя шкура, да?

Когда Блеко выказал свое молчаливое согласие, Луммус совсем разозлился и толкнул робота в плечо. Толстяк вкатил по рельсам желтый блок назад в яйцо и выдвинул другой – как ему представлялось, тот, что нужен.

– Кто-то, вероятно, допустил ошибку при твоей сборке в этой чертовой лаборатории, – орал Луммус. – Никуда не годная работа. Ты не различал цвета еще до того, как мы добрались сюда. Стань в сторону и не мешай мне!

Гнев Луммуса вряд ли воспринимался роботом. Блеко спокойно стоял, сложив руки, пока хозяин, выкрикивая ругательства в его адрес, вытаскивал из яйцеобразного сооружения еще две стойки разных цветов. Луммус быстро посмотрел на свои диаграммы. Лицо его стало белым от слоя пыли, перемешанной с потом. Он, сильно нервничая, сложил свои бумажки.

– Где карта пещер, которую я дал тебе? Она дороже, чем все драгоценности.

Робот достал из-под плаща свернутые в рулон бумаги. Луммус спрятал их вместе с диаграммами в своем поясе.

– Сожги эти блоки, – приказал Луммус и, с ужасной одышкой сел на близлежащий камень.

Блеко вытащил лазерное оружие. Он развернул его в нужном направлении и сфокусировал тонкий ярко-красный луч на четыре стойки, выдвинутые изнутри станции-яйца. Поверхности панелей со схемами начали покрываться искрами, а потом обугливаться. Сами же панели оставались целыми и невредимыми.

Луммус поднял с земли голыш и, подбрасывая его в руке, сказал:

– Я бы хотел узнать формулу сплава, из которого сделаны эти блоки. Я бы построил из него легкий небольшой корабль такой прочности, что никакие блюстители порядка во всей галактике не смогли бы сжечь его корпус.

Он посмотрел на темнеющее небо. В северо-восточной его части появлялись первые отблески от поднимавшейся луны. Остроконечные вершины гор начали окрашиваться зеленоватым сиянием.

– Как только эти проклятые цепи разомкнутся, Блеко, в небесном электронном заграждении откроется проход. Сколько времени ты еще будешь возиться, черт побери?

Робот продолжал бесстрастно сжигать электрические схемы.

– Еще пять-десять минут.

– Если капитан Ридириго не посадит корабль в течение пятнадцати минут после того, как мы пробьем барьер, я сниму с него шкуру. Мы уже выбились из графика.

Как бы подчеркивая свое крайнее недовольство, Луммус швырнул голыш в сторону Линдси. Камень попал ей в плечо. От неожиданности и боли она тихо, испуганно застонала.

Роба охватила ярость. Над выдвинутыми стойками вились клубы дыма. В воздухе стоял сильный запах озона. Характерный треск, сопровождавший излучение интенсивного красного луча, раздавался в горах, повторяемый эхом. Роб уже не мог терять ни минуты.

Он пополз назад вниз по лощине. Его нога задела несколько лежавших камней. В тишине гор их падение было подобно грохоту.

Роб весь сжался и замер на месте. Бартон Луммус, услышав шум, спросил:

– Блеко! Ты что-нибудь слышал?

Робот, очевидно, ответил, что нет. Роб не мог расслышать слова Блеко из-за продолжавшегося треска, вызванного световым оружием. Но шумовой эффект от лазера внезапно стих, и Роб отчетливо услышал Луммуса, говорившего спокойным голосом:

– Наверное, один из маленьких эмптсов. У меня нервы на пределе. Я очень чувствительный человек, Блеко. Из-за того, что ты неживой, тебе не понять, как действует на нервы любая помеха моим хорошо продуманным планам. Я не предполагал брать эту девчонку в заложницы. И не ожидал, что молодой господин покажет свой характер и окажется таким упорным. Молодежь в наши дни… одинакова на всех планетах…

Роб не дослушал его сварливый монолог до конца, так как продолжал спускаться ползком к основанию горы.

Безродный увидел, что он возвращается, и встал. Роб с помощью жестов повторил свои инструкции. В третий раз за это сравнительно короткое время ему показалось, что Безродный все понимает.

Надеясь, что это именно так, Роб повернулся к горе и снова начал взбираться по ней. Добравшись до лощины, он оглянулся назад.

Внизу Безродный начал собирать эмптсов вокруг себя. Он не переставая разговаривал с ними, но, к счастью, приглушенным голосом.

Самый большой эмптс, тот, который все время пытался убежать, вдруг начал сильно дрожать. Он издавал один крик за другим – как бы скороговоркой! «Чи-ви, чи-ви, чи-ви».

Роб взобрался на гребень горы и, соблюдая осторожность, снова посмотрел на электростанцию.

Блеко почти расправился со всеми электрическими цепями, превратив их в обугленные провода. Бартон Луммус ходил взад и вперед. Услышав крик эмптса, он остановился.

– Где-то близко, по-моему, с другой стороны этой горы, все-таки пищит один из малышей! Надо прихватить его в сумку, а? Пойду посмотрю.

Луммус начал подниматься по склону. Когда он взойдет на вершину, то выйдет как раз на Роба. Руки Роба снова похолодели, а сердце выскакивало из груди.

Но в эту минуту Безродный, к счастью для Роба, справился со своим заданием.

Слева, там, где гора спускалась в низину, двигались с поразительной скоростью полдюжины эмптсов. Самый крупный из них уже приближался к цоколю электростанции. Остальные быстро бежали за ним.