Японская фантастическая проза - Абэ Кобо - Страница 4

Еремей Парнов

САКЁ КОМАЦУ

Гибель Дракона[1] 

Японская морская впадина

 1

Зал токийского вокзала со стороны Яэсугути был, как всегда, переполнен. Кондиционеры работали в полную силу, потоки охлажденного воздуха создавали заслоны у всех входов, но в зале все равно было нестерпимо душно и жарко. Казалось, разгоряченные тела сами источают зной.

Особенно много было здесь молодежи. Парни и девушки ехали кто куда: в горы, на море, домой на День поминовения усопших.

В сезон дождей, в июне и самом начале июля, погода стояла холодная, как в марте. По прогнозам лето ожидалось не теплое. И вдруг, когда дожди пошли на убыль, наступила страшная жара. В последние дни столбик термометра не опускался ниже тридцати пяти градусов. В Токио и Осаке люди просто изнывали от зноя. Участились случаи сердечных заболеваний, порой с трагическим исходом. Как всегда в летние месяцы, не хватало воды. Эту проблему все еще никак не могли разрешить...

Тосио Онодэра отер с подбородка пот и огляделся. До прибытия поезда оставалось минут семь-восемь.

В кафетерий он даже не заглянул — там все кипело и бурлило, словно в котле с густым овощным супом. Без всякой определенной цели он стал пробираться сквозь толпу. Тела людей, которых он невольно задевал, обдавали жаром, словно раскаленная печка. Сколько все-таки народу! Полусонный служащий; средних лет крестьянка с огромным узлом в руках, в нарядном — наверное, единственном — выходном платье и в туфлях со стоптанными каблуками; девушка-подросток, пунцово-красная, в соломенной шляпе с ярким бантом, синих до колен джинсах и слишком узкой, похожей на чулок, полосатой кофточке, вызывающе обтягивающей грудь. Проходя мимо нее, Онодэра ощутил тяжелый запах немытых волос и пота. Он подумал, что и от него, должно быть, пахнет не лучше, еще и перегаром несет... Всю ночь промаялся без сна, беспрестанно прикладываясь к бутылке с джином.

Неожиданно для себя Онодэра очутился возле бака с питьевой водой. Ему показалось, что сюда-то он и шел. Склонившись над краном-фонтанчиком, Онодэра нажал на педаль. Взметнулась тонкая струйка.

Но пить он не стал. Застыв в нелепой позе с широко открытым ртом и низко склоненной головой, он смотрел на стену за краном. По стене до самого потолка бежала тонкая, с едва заметным изломом трещина. Нижнюю ее часть загораживал бак с водой. Справа от трещины стена почти на сантиметр, а то и больше выступала вперед.

— Позвольте-ка!..— услышал Онодэра голос сзади.

За его спиной стоял плечистый великан в нелепой широкополой шляпе, которые называют десятигаллоновыми.

— Извините, пожалуйста!

Заторопившись, Онодэра судорожно сделал один большой глоток и посторонился, пропуская мужчину к крану. Но тот преградил ему путь. Онодэра с удивлением поднял глаза.

— Не узнаешь?

Огромной, как бейсбольная перчатка, рукой мужчина крепко схватил Онодэру за плечо.

— Это ты? А я-то думаю, что за нахал...— рассмеялся Онодэра.

— Небось; с похмелья? — мужчина, Рокуро Го, шумно втянул носом воздух.— Так-так. То-то, гляжу, хлебаешь воду, будто карп.

— В том-то и дело, что не хлебаю,— сказал Онодэра.— А вот с похмелья — это точно.

Го, уже не слушая, склонился над фонтанчиком. Казалось, он одним духом опустошит весь бак.

— Куда собрался? — вытирая здоровенной жилистой рукой пот, Го обернулся к Онодэре.

— В Яидзу.

— Опять? — Го выразительно спикировал рукой.

— В общем да, А ты?

— В Хамамацу. Ты на следующем поезде?

— Да. Вместе, значит?..— Онодэра показал свой билет.

— Он вот-вот придет.— Го посмотрел на часы.— А чем объясняется твое «в том-то и дело, что не хлебаю»?

— А,— не сразу понял Онодэра.— Ты меня испугал, и я сделал всего один глоток.

— Чего ж ты там так долго торчал? Смотрю, застыл над краном под прямым углом. Я уж хотел дать тебе пинка под зад.

— А вот гляди,— Онодэра кивнул на стену.— Кажется, это по твоей части, а?

— Это? — Го крепким костлявым пальцем ткнул в трещину.— Пустяки, ничего страшного.

— Ты так считаешь? Мне, неспециалисту, трудно судить. Наверное, все от землетрясений?

— Нет,— Го нахмурился.— Я просто говорю, что это пустяки. Пошли, а то опоздаем.

— Ты зачем в Хамамацу? По работе?

Этот вопрос Онодэра задал уже в прохладном вагоне-ресторане, где они не торопясь потягивали пиво.

— Да, на известную тебе стройку.

— Суперэкспресс на воздушной подушке?

— Ага... Конца нет проблемам, так что никак не сдвинемся с мертвой точки.

Поезд тронулся. Пейзаж за окном поплыл назад и на мгновение отвлек внимание Онодэры.

— А какие проблемы? — Онодэра опять повернулся к Го.

Тот, крепко сжав в руке стакан, задумчиво смотрел на оседающую пену.

— Да всякие,— он продолжал разглядывать пиво.— Пока об этом лучше помалкивать. Не дай бог газетчики пронюхают... В общем, всего хватает...

Онодэра молча налил себе пива.

— Понимаешь, просто невероятно, чтобы в предварительных геодезических промерах было столько ошибок,— тихо, словно про себя, заговорил Го.— На всем участке промеры придется производить заново. Да и еще кое-что есть... Но главное, на самых трудных отрезках дороги геодезические данные изменяются прямо в ходе строительства.

— А это значит, что...

— Да ничего особенного это не значит! Просто, мне кажется, в последнее время вся Япония содрогается, словно студень...

— Понятно,— кивнул Онодэра.— Я чуть было не запамятовал, что передо мной собственной персоной конструктор высокоточной аппаратуры для геодезических измерений, как это, «резонансно...»

— Выпьем еще по бутылочке? Или пойдем в купе? — перебил его Го, оглядывая вагон-ресторан, где становилось все многолюднее.— А что у тебя за дела в Яидзу, какая-нибудь посудина затонула, что ли? В такую жару твоей работе только позавидуешь...

— Чему завидовать-то? — Онодэра усмехнулся.— Буду торчать на корабле Управления безопасности и с утра до ночи отлаживать глубоководный батискаф. Ну, ты знаешь, «Вадацуми». Идем на юг.

— На юг, говоришь? А далеко? — Го поднялся из-за стола.

— К юго-востоку от острова Тори. Это чуть севернее островов Бонин. Там остров один исчез.

— Вулканическое извержение? — Го на мгновение задержался у выхода.

— Нет, не извержение,— Онодэра подтолкнул Го в широкую спину.— Просто так, без всякой видимой причины — взял да и исчез под водой.

 2

Расставшись с Го в Сидзуока, Онодэра пересел на старо-токайдоский поезд. На этой линии курсировали поезда устаревшего образца. В подслеповатом купе, в каком Онодэре давно уже не приходилось ездить, с ним сразу заговорил сидевший напротив загорелый старик. К нему присоединилась такая же темная от солнца женщина. Она* извлекла откуда-то заварку чая, завернутую в паутинку тонкой шелковой ваты. Сама собирала, сказала она. Сидзуока славится своим чаем, а ту бурду, что продают на станциях, пить невозможно. Женщина заварила чай кипятком из термоса и угостила Онодэру. Румяная девочка, должно быть внучка старика, стала рассказывать, что у развалин Торо обнаружены остатки древнего поселения, и поинтересовалась, зачем Онодэра едет в Яидзу. Пока он думал, как ей лучше ответить, поезд прибыл на станцию. Оставалось только попрощаться.

На платформе, продуваемой соленым морским ветром, он обернулся. Девочка махала рукой. Онодэра ответил ей, поймав себя на мысли, что растроган. Какие они доброжелательные и приветливые, эти люди, ездящие в старых поездах по старым железным дорогам!

Тут он невольно вернулся мыслями к Го, который, должно быть, уже давно в Хамамацу. Конечно, не может не захватить строительство суперскоростной магистрали, где расстояние между Токио и Осакой уляжется в час десять минут. Но нельзя забывать и о человеческой ценности таких вот, как эта, старых железных дорог...