Звездный прилив - Брин Дэвид - Страница 35

Тшут отвела взгляд.

– Сссомневаюсь, чтобы он сссказал нет, – почти неслышно просвистела она.

– Гм? Что вы имеете в виду?

Тшут уклончиво ответила на тринари:

Том вздохнул. Вот опять. Подозрение, что Земля не отпустила бы корабль с дельфинами без тайного присмотра людей. Естественно, слухи сосредоточились вокруг него. Неприятно, потому что Крайдайки – замечательный капитан, но мешает главной цели экспедиции. Ее успех продвинул бы на целое поколение вперед развитие неодельфинов.

У Тшут, должно быть, кончался запас воздуха. Из ее дыхала выходили пузыри. Но она покорно взглянула на него и заговорила на англике:

– Хор-рошо. После отъезда Свесси отправим вас. А сами будем продолжать работать здесь, пока не получим приказ Крайдайки.

– Ладно, – кивнул Том. – А остальную часть плана вы по-прежнему одобряете?

Тшут отвернулась, потупила взгляд.

Мы все выполним свою часть.

Том обнял ее.

– Я знал, что могу рассчитывать на вас, моя милая рыбачила. И я совсем не волнуюсь. Давайте прощаться с Ханнесом, чтобы я тоже смог отправиться. Не хочу, чтобы Джилл оказалась на острове раньше меня.

Он нырнул к саням. Но Тшут ненадолго задержалась. Хотя в легких ее почти не осталось кислорода, она некоторое время лежала и смотрела вслед Тому.

Спускаясь, он услышал ее сонар. Мягкие щелчки напевали ему тихий реквием:

Глава 26

КРАЙДАЙКИ

Даже самый правильный англик в тщательном произношении неодельфина человек, знающий только людской английский, поймет с трудом. Синтаксис и большинство корней те же самые. Но лондонец периода до контакта решил бы, что звуки такие же странные, как и произносящие их голоса.

Модифицированные дыхала дельфинов способны производить свистки и писки, произносить гласные и некоторые согласные. Щелчки сонара и различные другие звуки производят сложные резонирующие полости в черепе.

В речи эти различные составляющие иногда совпадают по гармоникам, иногда нет. Даже в лучшие времена встречаются долгие шипящие, "т" с придыханием, стенающие гласные. Речь – это большое искусство.

А тринари – отдых, область воображения и личного. Он сменил дельфиний праймал, значительно расширив его возможности. Но именно англик связывает дельфинов с миром причин и следствий.

Англик – это язык-компромисс, учитывающий голосовые способности обеих рас, мост между миром рук и огня, миром людей, и легендами «сна китов». С помощью этого языка дельфину удалось сравняться с человеком в аналитическом мышлении, в осмысливании прошлого и будущего, в составлении планов, использовании орудий труда и ведении войн.

Некоторые мыслители-люди задавались вопросом, хорошо ли такое благодеяние для китообразных – умение разговаривать на англике.

Между собой неодельфины могут говорить на англике, чтобы сосредоточиться, но при этом они не стараются, чтобы звучание походило на английскую речь. Они перейдут на частоты, недоступные человеческому восприятию, и согласные в их речи вообще исчезнут.

Кининк позволяет это. Главное для него – семантика. Грамматика, двухуровневая логика, временная ориентация остаются английскими, но главное – прагматический результат.

Принимая доклад Хикахи, Крайдайки сознательно использовал очень свободную форму фин-англика. Он хотел подчеркнуть, что дальше последует личное.

Слушая, он одновременно в соответствии с запросами тела совершал быстрые круги в бассейне. Хикахи пересказывала содержание разговора планетологов, наслаждаясь свежим воздухом в своих основных легких. Изредка она замолкала и проплывала рядом с ним, потом продолжала.

Сейчас ее речь звучала не совсем по-человечески, но хороший звукозаписывающий аппарат мог их расшифровать.

– …Он очень этим озабочен, капитан. В сущности, Чарли считает, что даже если «Стремительный» попытается уйти, мы должны оставить здесь небольшую исследовательскую группу с баркасом. Брукиде тоже понравилась эта мысль. Я была ошеломлена.

Крайдайки проплыл перед нею. Быстро задал вопрос.

– Что они будут делать, если мы их оставим, а нас захватят? – Снова нырнул и поплыл к дальней стене.

– Чарли полагает, что он со своей группой должен относиться к мирному населению, как и группа Судман-Сахота на острове. Он говорит, что есть прецеденты. Таким образом, от нас ничего не зависит, часть экспедиции будет сохранена.

Помещение для упражнений размещалось в центральном кольце «Стремительного», на десять градусов выше колеса. Стены скошены, и Крайдайки приходилось следить за эхом от мелей слева. Справа на воде плавали мячи, круги и другие игрушки.

Крайдайки быстро поднырнул под связку шаров и выскочил из воды.

Перевернулся в воздухе и с плеском упал на спину. Снова перевернулся под водой и встал на хвосте. Тяжело дыша, он одним глазом смотрел на Хикахи.

– Я уже думал об этом, – сказал он. – Мы могли бы оставить и Метца с его записями. Сбросить его с хвоста – это стоит тридцати селедок и анчоусов на десерт.

Он снова опустился в воду.

– Жаль, что такое решение аморально и неконструктивно.

Хикахи удивленно взглянула на него, стараясь понять смысл сказанного.

Крайдайки почувствовал себя значительно лучше. Беспокойство, которое все усиливалось, когда он слушал сообщение Тома Орли, улеглось. Уныние, в которое его поверг план человека, на мгновение улетучилось.

Теперь остается формальность – согласие совета корабля. Он надеялся на чьи-нибудь светлые мысли, но сомневался в этом.

– Подумай, – сказал он своей помощнице. – Статус мирного населения мог бы подействовать, если бы нас убили или захватили в плен. Но если мы уйдем и увлечем за собой ити?

У Хикахи чуть отвисла нижняя челюсть – жест, заимствованный у людей.

– Конечно. Понимаю. Ктсимини очень изолированная система. Туда и обратно ведет лишь несколько дорог. Баркас, очевидно, в одиночку не сможет вернуться к цивилизации.

– А что это означает?

– Они застрянут на смертоносной планете почти без медицинского оборудования. Прости, я и не могла предположить.

Она слегка повернулась, подставляя левый брюшной плавник. Это цивилизованный признак покорности, существовавший издревле, когда ученик преклоняет голову перед учителем.

Когда-нибудь, если повезет, Хикахи будет командовать гораздо большим кораблем, чем «Стремительный». Капитан и учитель был доволен одновременно скромностью и остротой мышления. Но перед ним стояла более близкая задача.

– Ну, хорошо, мы обсудим их идею. На всякий случай, проверь, чтобы баркас был готов незамедлительно вылететь. Но приставь к нему охрану.

Оба считали дурным предзнаменованием, когда меры безопасности принимаются внутри, а не снаружи корабля.