Прыжок в солнце - Брин Дэвид - Страница 36

– Вон там, – уверенно сказал он, – вон там много ишточников швета.

Это большое штадо, и я уверен, паштухи тоже где-то рядом. Хелен де Сильва улыбнулась, и корабль устремился навстречу своей цели.

Глава 15

О ЖИЗНИ И СМЕРТИ…

Солнечный корабль мчался внутри светового волокна, словно рыба, увлекаемая стремительным потоком. Вот только поток этот был электрическим, а волна, омывавшая зеркальную сферу, представляла собой намагниченную плазму с невообразимо сложной структурой.

Во всех направлениях проносились огненные вихри и сполохи ионизированного газа, причудливо изгибаясь под действием сил, создаваемых их собственным движением. Струи светящейся материи то вдруг вспыхивали, то исчезали вследствие эффекта Допплера, когда спектр излучения газа попадал в полосу пропускания фильтров или выпадал из нее. Корабль, используя для движения энергию плазмы, лавировал меж огненных айсбергов, подгоняемый турбулентными хромосферными ветрами. Магнитные потоки надували паруса, созданные на основе математических принципов, обретших вдруг материальную природу. Мгновенное свертывание и усиление полей магнитных экранов, позволяя использовать толчки противоборствующих вихрей только в одном направлении, помогали устранять качку, неизбежную при подобной буре.

Те же самые экраны блокировали большую часть тепла, преобразуя оставшуюся часть в более приемлемые формы. А та тепловая энергия, что все-таки проникала сквозь экраны, отсасывалось в камеру и направлялась к охлаждающему лазеру – своеобразной почке корабля. Его отфильтрованный отработанный энергетический пучок представлял собой поток рентгеновских излучений, способный смести на своем пути даже плазму. Все эти устройства основывались на изобретениях землян. Но безопасными и комфортными солнечные корабли сделала галактическая наука. Гравитационные поля позволяли преодолевать властное притяжение Солнца, так что корабль мог свободно передвигаться, маневрировать и даже неподвижно зависать в одной точке. Силы, действующие внутри электромагнитного волокна, либо поглощались, либо нейтрализовались, а временной масштаб изменялся системой сжатия времени.

Корабль мчался вдоль линии солнечного магнитного поля со скоростью в несколько тысяч миль, но это по отношению к воображаемой неподвижной точке на Солнце. Относительно же окружающих плазменных облаков он еле двигался, вслепую нащупывая путь к мельком увиденной цели.

Джейкоб почти не следил за погоней. Все его внимание было сосредоточено на Кулле. На солнечном корабле чужак играл роль впередсмотрящего. Прингл неподвижно замер рядом с рулевым, его огромные глаза сверкали, указующий перст направлял корабль в слепящем солнечном мраке.

Это направление почти точно совпадало с показаниями приборов. Джейкоб был не в состоянии разобраться во всех этих цифрах, мелькавших на панелях управления, и потому был очень доволен, что ему просто указывали, куда следует смотреть.

Около часа корабль преследовал световые пятна, маячившие вдали. Пятна были очень слабыми, хотя Хелен и приказала приоткрыть диапазон сине-зеленого излучения. Но время от времени пятна ослепительно вспыхивали, заливая палубу зеленым сиянием, словно чей-то прожектор на мгновение освещал корабль, а затем уходил в сторону. Вспышки повторялись все чаще. В поле зрения наблюдателей находилась по меньшей мере сотня объектов приблизительно одинакового размера. Джейкоб взглянул на дальномер. Семьсот миль.

Когда расстояние сократилось до двухсот, стала отчетливо различима форма объектов. Магнитоядные имели форму правильных тороидов. Издали стадо представлялось скоплением крошечных обручальных колец голубого цвета. Все кольца имели одну и ту же ориентацию – вдоль электромагнитного волокна.

– Они выстраиваются вдоль магнитного поля на том участке, где напряженность поля максимальна, – пояснила Джейкобу Хелен, – и вращаются вокруг своей оси, генерируя электрический ток. Трудно сказать, как они перебираются из одного активного региона в другой, когда конфигурация магнитного поля начинает меняться. Сейчас нас больше интересует, что заставляет их держаться вместе.

Несколько крайних тороидов, не переставая вращаться, вдруг начали раскачиваться. Зеленое сияние залило солнечный корабль, исчезнув через мгновение.

Один из пилотов взглянул на Джейкоба.

– Мы только что прошли сквозь лазерный шлейф одного из тороидов. Кратковременные вспышки, подобные этим, не могут нанести, нам вред, но если мы окажемся сзади или снизу стада, то у нас могут возникнуть проблемы.

Темное облако плазмы, то ли более холодной, то ли более быстрой, чем окружающий газ, прошло прямо перед кораблем, на несколько секунд полностью перекрыв обзор.

– Для чего им нужен лазер? – спросил Джейкоб.

Де Сильва пожала плечами.

– Кто знает. Для динамической устойчивости. Или в качестве двигателя.

Возможно, как и нам, для охлаждения. Тогда в их структуре должно иметься твердое вещество. Но в любом качестве лазер обладает мощностью, способной пробить своим зеленым лучом наши экраны, настроенные в основном на красный диапазон. Только поэтому мы и смогли их обнаружить. Ведь как бы огромны ни были эти создания, здесь они всего лишь иголки в стоге сена. Мы могли бы искать их миллионы лет, да так и не обнаружить. В области альфа-линии водорода магнитоядные абсолютно невидимы. Поэтому для наблюдения мы приоткрыли пару диапазонов в зеленой и синей областях. Разумеется, длина волны их лазера в этот диапазон не попадает! Выбранные нами линии вполне спокойны и оптически слабо прозрачны. Непонятно, откуда берутся эти голубые и зеленые огоньки. Но, надо признаться, они вносят приятное разнообразие.

– Да, сейчас мне, пожалуй, понравилось бы все, что отличается от этой проклятой красноты.

Корабль наконец прошел сквозь темное облако, и тут выяснилось, что они почти у цели.

Джейкоб судорожно сглотнул слюну и на мгновение прикрыл глаза. Открыв их, он издал возглас изумления и восторга.

Если говорят, что рыба плывет косяком, а львы образуют прайд, то здесь подошло бы только одно слово – вспышка. Свечение было таким ярким, что солнечная хромосфера могла показаться чернотой открытого космоса. Ближайшие к кораблю тороиды поблескивали свежей зеленью распустившейся листвы. Вдали лазерный луч, пройдя сквозь плазменное яблоко, рассыпался суматошным темно-зеленым мельканием. Каждый тороид искрился ореолом.

– Синхротронное излучение, – сказал кто-то за спиной Джейкоба. – Эти младенцы действительно вращаются. Есть мощный поток частиц с энергией свыше ста киловатт!

Особенно бешено вращался тороид поблизости, на расстоянии не более двух миль. По его внешнему краю, как своеобразное ожерелье, кружился геометрический хоровод. Темно-синий восьмигранник сменялся пурпурными прямоугольниками и снова возникал перед глазами. Полный оборот вокруг блестящего изумрудного кольца занимал у него несколько секунд. Хелен, стоя у командного пульта, не сводила глаз с приборов. По ее бесстрастному лицу мелькали отблески сине-зеленого сияния, превращая коменданта в персонаж средневековых карнавалов. Всякий раз, когда Хелен поднимала голову, из глаз вылетал сноп изумрудных искр, придавая ее облику нечто совсем уж демоническое.

Внезапно все вокруг окуталось синей хмарью. Очередная световая вспышка высветила на теле кольцеобразного существа причудливый узор. Он явно напоминал сплетение нервных и кровеносных узлов. Зеленые артерии пульсировали, сплетаясь с искрящимися небесной голубизной венами. Зеленые и синие линии бились в противофазе, то набухая, подобно созревшей виноградной лозе, то сжимаясь и испуская облака крошечных световых треугольников. Невероятный цветок стряхивал двумерную пыльцу, рассеивавшуюся мельчайшими трехчастичными столкновениями вокруг неевклидова тела тороида. Внезапно все геометрические фигуры одновременно обрели совершенную правильность, а обод бублика ощетинился бесчисленными углами и гранями крошечных двумерных созданий. Похоже, это была кульминация. Узор Вокруг обода потускнел, а сам тороид словно бы отступил, стремясь затеряться в гуще себе подобных. Зелено-голубое свечение ослабло. Красный цвет снова заливал палубу.