Маленький большой человек - Бергер (Бри(е)джер) Томас - Страница 37

Вам может показаться, что последующее поведение шайенов вообще типично для них: после стольких разговоров о том, как вышвырнуть всех бледнолицых со своих земель, и после разного рода церемоний, должных укрепить их в этом решении, они начали сворачивать лагерь и готовиться к походу… назад, дабы держаться подальше от неприятностей. Все очень просто. Индейцы все время воюют между собой, но им просто не доставляет никакого удовольствия драться с белыми. Это абсолютно неблагодарное занятие, особенно если чудом удается победить.

Каждое мини-племя, то есть семья, двигалось чуть поодаль от остальных, но вскоре они образовали два внушительных по размерам потока, один из которых отправился на север, к плато, а другой — на юг, в Колорадо, к торговому форту Вильям Бент у рек Пургатори и Арканзас. Мы отправились вместе с Горелой Дорогой.

Но пока краснокожие отошли не так уж далеко от места бывшей стоянки, самое время сказать, что Старая Шкура полностью достиг своей цели и выдал замуж большинство свободных девиц. Их мужья шли теперь с нами, а вождь пребывал в столь приподнятом настроении, что наверняка опять забрался бы под чужую бизонью шкуру, находись он по-прежнему в лагере Горелой Дороги. Я не раз замечал, как при взгляде то на одну, то на другую толстуху в глазах его появлялось мечтательное маслянистое выражение. Мою голову подобные мысли тогда еще не посещали, мне просто хотелось иногда услышать мягкий голос Ничто, заглянуть в ее огромные черные глаза…

Примерно через день пути вернулись наши разведчики и доложили, что нам навстречу движется конная колонна солдат. К тому времени уже трое шайенов были вооружены карабинами, и Бугор, давно мечтавший опробовать их в деле, предложил принять бой. Но Старая Шкура и верховные вожди Горелой Дороги, заботясь о женщинах и детях, решили повернуть обратно на юг и соединиться с другими шайенами. Мы повстречали их недалеко от Развилки Соломона. Конечно, это были лишь остатки былого огромного воинства, остальные ушли далеко вперед, но все же теперь мы насчитывали около трех сотен воинов и штук пятнадцать ружей, что казалось шайенам мощной и прекрасно оснащенной армией.

Возбуждение перед предстоящей схваткой было столь велико, что я даже не сразу разобрался со своими собственными соображениями на этот счет: поначалу мне было абсолютно наплевать на избиение бледнолицых в западной прерии, поскольку я не знал других белых к западу от Сент-Джо, кроме остатков моей семьи, да и те наверняка уже перебрались к мормонам в Солт-Лейк-Сити. Но, подумав получше, я понял, что не смогу принять участия в этой бойне. Предстояло нешуточное сражение с кавалерией Соединенных Штатов, а я был теперь шайенским воином, причем неплохо себя зарекомендовавшим. Итак, мне предстояло стать либо трусом, либо предателем, и я искренне сожалел, что драться мы будем не с кроу.

Размышляя таким образом, я покрывал себя красными и желтыми полосами боевой раскраски и затачивал плоским камешком наконечники стрел. Есть люди, которые в момент принятия трудного решения не могут ничего делать, давая мозгам полный простор для работы, но я не из таких: если мои руки чем-то заняты, то и голова работает лучше, а если УЖ и это не помогает, то тем более бессмысленно сидеть, теребя подбородок или чеша в затылке.

Мы отправили женщин и детей на юг, к реке Арканзас, а сами снова поставили палатки. Затем шаман Лед привел нас к маленькому озерцу, воды которого, по его словам, должны были сделать нас неуязвимыми. Когда солдаты начнут стрелять, сказал он, нам надо поднять руки ладонями вверх, и все пули будут падать у наших ног, не причиняя ни малейшего вреда.

Вот тут-то мне все стало ясно: меня наверняка убьют.

Когда живешь среди индейцев, подобные озарения приходят нечасто. Да, я знаю, что лекарство Волка-Левши вылечило мою страшную рану на голове, но ведь я был без сознания и просто не имел возможности рассуждать! Вдребезги пьяный человек может свалиться с крыши, отряхнуться и пойти дальше, тогда как трезвый на его месте разбился бы в лепешку. Я вовсе не утверждаю, что волшебство, колдовство или магия, называйте это как хотите, не может остановить ружейную пулю. Я только хочу сказать, что пулю не сможет остановить тот, кто в это не верит. То есть я. Все эти заговоры и внушения вполне могли помочь Буфу, Красному Загару, Маленькому Медведю, но не мне.

Если вы внимательно меня слушали, то без труда вспомните, как воин кроу — тот, которого я убил, — распознал во мне белого ночью. А теперь-то предстояло сражаться днем! Я был весь вымазан краской, но ведь у меня рыжие волосы! Мне не хотелось, чтобы все было слишком явно, и, когда пошли последние приготовления к бою, я подошел к Старой Шкуре с такими словами:

— Дедушка (а именно так и следовало обращаться к мужчине его возраста), я не знаю, как мне следует поступить. Я не хочу показывать врагу цвет моих волос, но и не хочу обрезать их, чтобы враг не подумал, что я трус и боюсь быть скальпированным. С другой стороны, я слишком молодой и неопытный воин для полного головного убора из перьев.

Вождь задумчиво пожевал губами, а потом снял свой видавший виды цилиндр и надел его на меня. Размер был определенно не мой: лишь уши помешали ему опуститься мне до плеч.

— Носи это, пока сражаешься, — сказал Старая Шкура, — но не потеряй и не забудь вернуть потом, ведь мне дали его вместе с медалью Великого Отца из главного стойбища бледнолицых.

Дабы мое новое приобретение не свалилось, я проделал в полях дырки, пропустил через них веревку и завязал ее под подбородком.

Отряд выступил. Я ехал рядом со старым вождем, который восседал на своей лучшей лошади. Вскоре мы с ним оказались на небольшой возвышенности, и он сообщил мне, что навстречу нам движутся двести пятьдесят всадников, до них еще миль пять, а еще через три мили за ними следует пехота. Как я ни вглядывался в даль, я видел только пыльную прерию, и ничего, кроме нее.

Вождь обратил ко мне свои старые выцветшие глаза и сказал:

— Нам предстоит разбить бледнолицых, сынок. Впервые я встречаюсь с ними как с врагами. Я всегда считал, да и продолжаю считать, что всем их поступкам должно быть какое-то объяснение… Они, конечно, странные и, похоже, не знают, где находится центр вселенной. Поэтому-то я никогда и не любил их, хотя и не испытывал к ним ненависти. Но последнее время они нехорошо поступали с Людьми. И мы должны проучить их.