Жила-была девочка, похожая на тебя… - Бретт Дорис - Страница 27

Мама снова обняла Энни. «Тебе должно быть это очень неприятно», — сказала она.

«Она просто не перестает дразниться — все дразнит и дразнит меня». Глаза Энни наполнились слезами. Она захлюпала носом. «Мне это противно; она все продолжает дразниться, и я ничего не могу поделать».

«Ты, наверное, чувствуешь себя просто ужасно, особенно когда думаешь, что ничего нельзя сделать», — сказала мама.

Энни грустно кивнула головой.

«Но это не так, — сказала мама, — кое-что ты все-таки можешь сделать. И даже довольно многое».

"Правда? — удивилась Энни. — Ты хочешь сказать, что я в самом деле могу что-то сделать1?"

«Конечно», — сказала мама.

«Это было бы замечательно!» — обрадовалась Энни. Она уже почувствовала какое-то облегчение.

«Пойдем посидим на кухне», — предложила мама.

"Надо кое-что спланировать. Мы сделаем из тебя младшего научного сотрудника, изучающего поведение.

«Младшего кого?» — переспросила Энни. Она никогда не слышала таких слов, но они звучали внушительно и солидно.

«Ученого-психолога, — уточнила мама. — Ученый — это очень и очень важная персона, которая изучает разные вещи. Его интересуют, как работают люди, почему они поступают так, а не иначе, и что, например, надо сделать, чтобы они так не поступали, если что-то плохо».

«Это интересно, — сказала Энни. Она начинала убеждаться, что быть таким младшим научным сотрудником не только солидно, но и полезно. — С чего нужно начинать?» — спросила она.

«Помнишь, когда наш Черныш был маленьким щеночком и нам приходилось приучать его не делать свои естественные собачьи дела дома?»

«Да, помню», — ответила Энни.

«Мы знали, что обычно щенки освобождают желудок сразу после еды. Поэтому, покормив его, мы за ним следили, а когда становилось ясно, что он собирается это сделать, мы сразу летели с ним во двор и после окончания его „процедуры“ щедро похлопывали его по спине и приговаривали: „Вот какая умная, хорошая собачка у нас“. Скоро он научился делать свои собачьи дела не дома, а во дворе».

«Я это хорошо помню. По отношению к Чернышу вы с папой были учеными-психологами».

«Ты совершенно права, — ответила мама. — Он делал то, что нам не нравилось, и поэтому мы придумали способ изменить его поведение».

«Это интересно, — сказала Энни. — Я никогда раньше не думала, что такое возможно».

"У нас как ученых, занимающихся вопросами поведения, были и другие способы отучить собаку отправлять свои естественные потребности дома. Мы, например, могли подождать, когда Черныш закончит свои собачьи дела, а потом отшлепать его и выставить за дверь — «прохладиться».

«А если существует несколько способов, как вы решаете, какой именно нужно выбрать?» — спросила Энни.

« Настоящий психолог должен попробовать каждый метод по очереди, чтобы убедиться, какой из них самый эффективный, а затем применить его в дрессировке. Мы могли бы так сделать и в случае с нашим Чернышом, но первый метод был настолько хорош, что нам не потрсбов;игась пробовать другие».

«Ну, а с чего же мне начать дрессировать и перевоспитывать Мэри?» — спросила Энни. Она начинала горячиться.

«Давай-ка присядем для начала и обдумаем несколько разных способов воздействия на Мэри. Тогда ты как ученый сможешь испытать их на практике и убедиться, какой из них наиболее эффективный».

«О, это, похоже, будет интересное занятие», — сказала Энни.

«Начнем с того, — сказала мама, — что мы знаем один способ, который не дает результатов».

«Какой?» — спросила Энни с удивлением.

«А ты подумай», — ответила мама с улыбкой.

Энни подумала несколько мгновений, и ее лицо вдруг озарила догадка.

«Я знаю, — сказала она. — Это — то, что я делаю сейчас. Этот способ не действует, потому что Мэри продолжает меня дразнить. Он не изменил ее поведения1».

«Правильно, — сказала мама. — Я вижу, из тебя получится отличный ученый-исследователь».

«Исследователь? — удивилась Энни, а потом засмеялась. — Ты хочешь сказать, что мою проблему можно исследовать?» 

«Да». 

«Я стану великим исследователем», — сказала Энни. Она уже предвкушала, как это здорово у нее получится.

«Ну, хорошо, — сказала мама. — Приступим». Она взяла лист бумаги и разлиновала его на три колонки. Над первой колонкой она написала: «Что сделала Мэри». Над второй — «Что сделала Энни». А над третьей — «Что произошло». «Теперь, — сказала она, — давай напишем, что мы уже знаем».

В первой колонке, под словами «Что сделала Мэри», мама написала: «Мэри дразнила Энни». Дойдя до второй со словами «Что сделала Энни», она спросила Энни: «Что мы здесь напишем?»

«Не знаю, но когда Мэри меня дразнила, я расстраивалась и начинала плакать».

И мама вписала слова: «Энни расстраивалась и плакала».

«Ну, — спросила она, — а что происходило после того, как ты расстраивалась и плакала?»

«Мэри продолжала дразниться», — ответила Энни.

И мама написала в третьей колонке: «Мэри продолжала дразниться».

«Так, — сказала она. — Давай подумаем, что еще ты могла бы предпринять».

Энни подумала. «Я могла бы притвориться, что мне все было безразлично, и не обращать никакого внимания на то, что она говорила».

«Неплохой вариант», — сказала мама. Она взяла другой лист бумаги и написала на нем: «Что надо сделать», а под этим заголовком: «1. Притвориться, что не замечаешь».

«Что еще ты могла бы сделать?» — спросила она.

«Я могла бы притвориться, что мне все это было смешно, и рассмеяться», — ответила Энни.

«Да», — согласилась мама и написала эти слова под номером .

"Я могла бы скорчить рожицу ей, — сказала Энни. — И это будет номер ".

«Правильно», — сказала мама и внесла это в список.

«Я могла бы подразнить ее в ответ, — продолжала Энни. Она так и фонтанировала все новыми и новыми идеями. — Я могла бы сказать ей, что она ведет себя глупо, и потребовать, чтобы она прекратила свои штучки».

«Это можно поставить под номерами 4 и 5», — согласилась мама.

«Я могла бы ей сказать, что мне не нравится, когда меня дразнят и спросить ее, почему она так поступает».

«Прекрасно, — похвалила ее мама. — У нас получилось всего шесть вариантов того, что ты могла бы сделать».

Энни была удивлена — оказывается, сколько существовало выходов из ее ситуации.

"Теперь, — сказала мама, — нам нужно выработать последовательность, в которой мы их испробуем.

«А почему бы нам не придерживаться порядка, в котором я их придумала», — спросила Энни.

«Хорошо», — согласилась мама.

«Начнем?» — спросила Энни. Ей не терпелось заняться этим интересным делом.

«Значит так, — сказала мама. — Возьми с собой в школу небольшую записную книжку и каждый раз, когда Мэри начинает тебя дразнить, делай в ней пометку. И повторяй это ежедневно в течение двух недель. Тогда мы узнаем, сколько раз в день, в среднем, дразнит тебя Мэри. Две недели — значит десять школьных дней. А если на какой-то день падает праздник или Мэри пропустит уроки по какой-нибудь причине, добавь дополнительный день, чтобы довести общее количество дней до десяти».

«Кажется, это нетрудно, — сказала Энни. — Я начну с завтрашнего дня».

Через две недели она показала маме свою записную книжку.

«Вот, посмотри, — сказала она. — За десять дней у меня получилось двадцать пометок в записной книжке».

«Хорошая работа», — поощрила ее мама.

«Получается, что в среднем Мэри дразнит тебя два раза в день».

«Но что интересно, — сказала Энни задумчиво, — я сейчас так занята своей научно-исследовательской работой, что всякие штучки Мэри уже не действуют на меня, как раньше».

«Да, это действительно интересно, — сказала мама. — Давай посмотрим в твою записную книжку».

Энни показала книжку. «Я оставила место для каждого дня, — сказала она, — и отметила, сколько раз Мэри дразнила меня каждый день».

«Посмотри на разницу между первой и второй неделями», — сказала мама.