От Анны де Боже до Мари Туше - Бретон Ги - Страница 8

Да, она «ему это запомнила». И чтобы отомстить за обиду, решила помешать его новому браку, который и без того «заставлял страдать ее сердце и вызывал острые уколы ревности».

Но чтобы расстроить этот брак, требовалось обручить Анну Бретонскую с другим женихом. С другим? Но с кем?

Регентша недолго искала. «А почему бы этим женихом не быть королю Франции?» — подумала она.

Пока Анна де Боже строила планы по поводу женитьбы юного короля на герцогине Бретонской, другая очаровательная пятилетняя девчушка играла в саду замка Монришар со своей гувернанткой м-м де Сегре. Этим ребенком была невеста Карла VIII. Ее звали Маргарита Австрийская. Эта брюнетка с темно-синими глазами все время забавлялась с маленькими животными, которых для нее специально приручали и дрессировали. Король, которому тогда было четырнадцать лет, просто обожал ее. Он называл девочку «своей любимой женой», и все вокруг относились к ней как «к маленькой королеве» Франции, хотя многие сомневались, что брак осуществится.

Маргарита жила во Франции с двух лет. Ее отец, Максимилиан Австрийский, был вынужден отдать руку дочери дофину Франции во исполнение одного из пунктов Аррасского договора, подписанного в 1482 году с Людовиком XI.

Девочку привезли во Францию в носилках, на коленях у кормилицы, июньским вечером 1483 года. Толпы людей на улицах встречали ее одобрительными возгласами. Карл, облаченный в платье из расшитой золотом ткани, встретил Маргариту на Амбуазском мосту. Потом навстречу кортежу вышли Анна и Пьер де Боже в сопровождении высшего представителя римской церкви, прибывшего специально по этому случаю, и многочисленных вельмож. Обручение было отпраздновано тут же, под открытым небом, на площади, устланной коврами. Папский посланник соединил руки детей, н монсеньор дофин дважды поцеловал мадам дофину.

На следующий день в часовне замка обрученные получили благословение и преклонили колени, чтобы дать друг дугу обет, «как это делается при бракосочетании, то есть поклясться в верности как в печали, так и в радости». После чего Карл надел на пальчик девочки обручальное кольцо.

Потом были грандиозные народные гулянья. Все просто обессилели от танцев, песен и туреньского вина, выпитого в честь хорошенькой принцессы, в приданое за которой Дофину отдают области Артуа, Маконне, Шароле и Оксерруа…

А еще через день, когда народ продолжал веселиться. Карл возвратился к тихой и спокойной жизни в замке Амбуаз под присмотром своей старшей сестры мадам Анны.

Смерть отца и восшествие на престол никак не изменили жизнь дофина. Зато жизнь маленькой дофины переменилась так, что ее отец Максимилиан, которому обо всем сообщали жившие в Монришаре послы, чувствовал себя польщенным. Маргариту, к которой с первого дня относились как к королеве Франции, окружили свитой из более чем ста фрейлин и знатных дам, которым надлежало заботиться о ней и составить ее собственный двор. Наконец, хотя она была слишком мала, чтобы оценить такие детали, ее стали «одевать по-королевски».

Во Французском королевстве Маргариту очень любили, и простой народ, охочий до всяких праздничных церемоний, ждал с нетерпением, когда наступит день настоящего бракосочетания и можно будет снова поздравлять свою маленькую государыню.

Отсюда ясно, что осуществление плана Анны де Боже было делом далеко не простым. Однако, «женщина тонкая, а если надо, то и проницательная», как пишет Брантом, регентша, приняв решение женить брата на Анне Бретонской, не сказала об этом никому, даже королю, и стала ждать нужного часа…

* * *

А тем временем Людовик Орлеанский вновь принялся за интриги. Объединившись с герцогом Бурбонским и с Франциском II герцогом Бретонским, он создал феодальную коалицию против четы де Боже и начал с того, что попытался похитить Карла VIII. Предупрежденная о заговоре, Анна покинула Амбуаз вместе с королем и укрылась в Монтаржи. Тогда Людовик написал в Парламент и обвинил Анну в том, что она держит короля в качестве пленника. «Эта женщина завладела государством, не соблюдает решения, принятые Генеральными Штатами, увеличивает подати, раздает пенсии своим сторонникам, проматывает государственную казну в собственных интересах. Она стремится к личной власти, к тирании. Доказательства? Пожалуйста: гвардейцы должны присягать на верность только королю, а она потребовала, чтобы присягнули ей».

Но Парламент не дал сбить себя с толку, а председатель Жан де ла Вакри жестко возразил герцогу Орлеанскому: «Постарайтесь приложить ваши усилия к тому, чтобы не допустить разделения Франции и не смущайте общественный покой!»

В ответ на это Людовик поднял армию, сговорился с англичанами, потребовал помощи от Максимилиана Австрийского и втянул государей, участвовавших в коалиции, в «безумную войну», длившуюся два года.

Первые же сражения показали превосходство королевских войск, а главное — редкий полководческий талант Анны де Боже, которая руководила военными операциями. Армия заговорщиков, потерпевшая многочисленные поражения, вскоре оказалась неспособной продолжать свой поход на Париж. Ей пришлось вернуться в Нант, в то время как Анна Бретонская поспешила укрыться в Ренне.

Маленькая герцогиня, которой должно было исполниться десять лет, пережила в те дни немало волнений. Окруженная всеми государями Европы, каждый из которых мечтал однажды присвоить ее герцогство, она была объектом всевозможных сговоров. Каждый день ее отец Франциск II принимал послов, которые приезжали, чтобы предложить свою помощь в обмен на обещание брака. Чувствуя, что находится в безнадежной ситуации, старый герцог, приходивший в ужас от одной только мысли, что Бретань может потерять свою независимость, обещал свою дочь всем и каждому.

«Остановить бы сначала войска Анны де Боже, — думал он, — а уж потом посмотрим…»

Вот почему у маленькой Анны появилось вскоре «множество женихов, среди которых были герцог Букингемский, сын герцога Роганского, Жан де Шалон, принц Оранский, инфант испанский, Максимилиан Австрийский (отец невесты Карла VIII) и Ален д'Альбре, который, владея графством Фуа, правил в Беарне и Наварре.

В этом ряду, однако, не хватало одного молодого человека — Якова III Шотландского, который недавно погиб и столь необычным образом, что вся Европа не могла удержаться от смеха.

Во время наступления войск дворянской коалиции этот король был вынужден спешно покинуть свой замок. Удирая, он свалился вместе с конем в реку. Местные крестьяне вынули его из воды и отнесли на ближайшую мельницу. Пострадавший потребовал привести исповедника.

Явился священник и, выслушав короля, отпустил ему грехи.

— Теперь наступил момент, когда вы должны предстать перед Богом, — воскликнул святой отец, странно ухмыляясь. — Этим моментом надо воспользоваться…

И выхватив из рукава кинжал, он заколол короля. Потому что это был священник из вражеского лагеря.

Таким образом у Анны Бретонской осталось семь женихов, что, в общем, тоже немало.

* * *

Что и говорить, все они ненавидели друг друга. Из-за этого в стане заговорщиков царила странная атмосфера. Каждый следил за своим соседом, ревновал его и готов был предать в любой момент. При столь плачевном состоянии духа друзья Людовика Орлеанского вынуждены были вступить в бой 28 июля 1488 года в местечке Сент-Обен-дю-Кормье.

Результаты сражения превзошли все ожидания регентши. Плохо организованная коалиционная армия была сметена войсками короля, а Людовик Орлеанский был взят в плен Луи де ла Тремуйлем.

Анна де Боже ликовала. Теперь бесценный враг был в ее руках. Сначала она приказала отвести его в подвал замка Люзиньян, а позже он был переведен в большую башню Буржа.

После битвы при Сент-Обен-дю-Кормье ла Тремуйль двинулся на Сен-Мало, который сдался почти без боя. На этот раз Бретань, разделенная надвое, не могла больше бороться. У Франциска II не было больше ни укреплений, ни армии, ни денег: даже с солдатами ему пришлось расплачиваться медными деньгами.

Чувствуя надвигающийся конец, он направил парламентеров к королю, который с частью своего войска находился в это время в замке Верже, в Анжуйской провинции.