От Анны де Боже до Мари Туше - Бретон Ги - Страница 6

На следующий день он без конца находил всякие предлоги, чтобы уклониться от супружеских обязанностей. Тогда, по указанию короля, гвардейцы охраны отправлялись с ним сыграть несколько партий в лапту с тем, «чтобы тело его разогрелось и чтобы он пришел в возбуждение, необходимое для занятий любовью». Обычно этот прием давал удовлетворительные результаты: ослепленный желанием, Людовик после таких игр спешил к Жанне в спальню.

И тут же из замка отправляли вестника в Плесси-ле-Тур. Людовик XI, получив донесение, потирал руки и посмеивался.

Но на всякого мудреца довольно простоты. Однажды, поняв, что он стал жертвой бесчестной игры, юный герцог привез с собой в Линьер куртизанку. После нескольких партий игры в мяч он укрылся с нею в одной из комнат большой башни…

* * *

О разладе в семействе молодоженов вскоре узнали не только в Берри и на берегах Луары, но и в Париже, где все тут же принялись с жаром обсуждать это событие. Одни жалели юную герцогиню Орлеанскую, другие защищали Людовика, «которого женили насильно», и все вместе дружно обвиняли Людовика XI в несчастье обоих.

Правда, был момент, когда о супружеских неурядицах в Орлеанском доме не вспоминали несколько недель. Всеобщее внимание было поглощено деталями ужасного преступления на почве ревности: убийца имел титул сенешаля, а одной из жертв была старшая из дочерей Агнессы Сорель и Карла VII.

Эту даму звали Шарлотта. Людовик XI выдал ее замуж за Жака Брезе, маршала и Великого сенешаля Нормандии. Наделенная несколько избыточным темпераментом, умиротворение которому она искала отнюдь не на супружеском ложе, Шарлотта совершила несколько неосторожных поступков, вызвавших подозрение мужа. Он не только распорядился проследить за ней, но и сам усердно шпионил. Однажды поздно вечером он заметил, что Шарлотта не спешит лечь в постель, где он ее ждал.

— Что вы там делаете, Шарлотта?

— Я заканчиваю свой туалет, — отозвалась она, — спите, я сейчас приду.

Хитрый муженек притворился спящим.

Час спустя аптекарь и брадобрей сенешаля, которым было поручено следить за упомянутой дамой, явились незаметно к нему в дом и сообщили, что Шарлотта и один из слуг дома, Пьер де ла Вернь, «улеглись в постель и занимаются адюльтером в комнате наверху». Жак Брезе встал, взял кинжал и шпагу, поднялся по лестнице и неожиданно появился в комнате, где любовники неистово предавались любви.

Не говоря ни слова, он одним ударом шпаги пригвоздил слугу, затем, повернувшись к закричавшей от страха Шарлотте, вонзил ей в грудь кинжал.

Арестованный по приказу короля, сенешаль был посажен в большую башню Вернона, и все королевство ломало голову над тем, какое же наказание понесет убийца.

Дебаты в суде были долгими. В конце концов, судьи посчитали вполне нормальным тот факт, что рогоносец проявил некоторый характер, и осудили Жака Брезе на пять лет тюремного заключения.

Вздохнув с облегчением, публика получила возможность вернуться к спорам о Жанне и Людовике Орлеанском. В марте 1479 года эту тему вновь пришлось отложить, поскольку все забеспокоились о здоровье короля, вдруг заболевшем какой-то неведомой болезнью. Утверждали, что у него частичный паралич и потеря речи, а также что какой-то божий человек по имени Франсуа де Поль, прибывший из Калабрии, сидя у постели больного, совершает некие чудеса, чтобы поразить обычных врачей.

Пока мелкий парижский люд питался самыми невероятными слухами, в Амбуазе Анна де Боже, семнадцатилетняя красавица-принцесса, не находила себе места из-за Людовика Орлеанского.

На протяжении многих месяцев она была доверенным лицом своего отца, который восхищался ее живым умом, ее политическим чутьем, находчивостью, хитростью. Иногда он говорил, улыбаясь: «Это самая разумная женщина во Франции, и я не знаю никого, кто бы превосходил ее умом». Именно ей король поручил охрану дофина Карла, своего позднего сына, которому предстояло со временем унаследовать «самое прекрасное королевство на земле».

Но вот Анне сообщили, что группа мятежных вассалов короля готовит похищение ее маленького брата, а главное, во главе заговора стоит тот самый человек, которого она любит больше всех на свете.

Конечно, Анне были известны честолюбивые замыслы Людовика Орлеанского, невероятно гордившегося титулом первого принца крови, но она никогда бы не подумала, что он способен пойти на уничтожение Карла ради того, чтобы занять трон после смерти короля.

И потому «с болью в сердце» она приняла все необходимые меры, чтобы не допустить похищения.

* * *

Людовик XI поправился. Тревога оказалась ложной. А раз так, Людовик Орлеанский, человек легкомысленный и сластолюбивый, тут же оставил политику и снова окунулся в беспутную жизнь. Именно к этому времени относится его связь с известной куртизанкой, красавицей Амазией, чья неверность доставляла ему много огорчений.

Стоило ему оставить ее хоть на мгновение, как она тут же оказывалась в объятиях какого-нибудь слуги, лакея, а то и случайного прохожего. Дошло до того, что юный герцог заперся с нею в собственном доме, без всякой свиты, и даже кухней занимался сам, лишь бы в один прекрасный день не застать Амазию на коленях у повара…

Однажды вечером с ним произошла история, о которой он потом не раз рассказывал со смехом. В тот момент, когда он поджаривал на огне голубей, в дверь постучали.

— Пойду посмотрю, кто это рвется к нам, — сказала плутовка. — Наверное, принесли абрикосовый торт. Вы только, ради бога, не пережарьте мясо. Продолжайте потихоньку вращать вертел…

Людовик подождал минут пять. Потом, заподозрив что-то неладное, он оставил вертел с голубями и, неслышно ступая, направился к входной двери: то, что он увидел, заставило его побагроветь от злости. Лежа на сундуке, Амазия «с удовлетворением принимала щедрые знаки внимания, оказываемые средоточию ее чести».

В ответ на упреки Людовика она призналась, что, когда постучали, она нашла только один способ впустить галантного кавалера.

Как сообщает историк, Людовик простил ее, «потому что вся эта история была в высшей степени непристойной, а он просто обожал женщин подобного сорта».

Из-за этой же склонности он, поддавшись порыву, в день Рождества 1480 года щедро одаривал деньгами девиц, промышлявших на улицах Тура. Его от души позабавило, как чиновники с важным видом вручали золотые монеты всем этим особам, выражавших свою благодарность похабным жестом задранной вверх юбки.

* * *

В 1483 году Людовик XI умер. Новый король, Карл VIII, которому было всего тринадцать лет, не мог сам править страной. Поэтому Анна де Боже в свои двадцать два года стала регентшей.

И снова, в который раз, она с нежностью подумала о Людовике, потому что все еще было возможно. Она могла простить попытку похищения 1477 года, аннулировать свой брак с Пьером де Боже, равно как и брак, соединяющий Людовика и Жанну… Да, все еще было возможно. Стоило только Людовику улыбнуться.

Проявив впервые в своей жизни слабость, она осыпала Людовика подарками и благодеяниями; назначила губернатором Иль-де-Франса, подарила дорогое кольцо и серьги из чистого золота, послала двух борзых.

Напряженная, взволнованная, она бросала на него еще более пылкие взгляды, чем когда бы то ни было. Он же притворялся, что не замечает этого, и оставался бесстрастным.

И тогда она отступилась от него, отступилась окончательно и бесповоротно.

В первую очередь это было потерей для герцога, если верить Брантому, который писал: «Если бы Людовик Орлеанский хоть немного откликнулся на любовь м-м де Боже, он бы имел от этого немалую выгоду; она была очень влюблена в него, об этом мне сказал хорошо осведомленный человек».

АННА БРЕТОНСКАЯ — НЕВЕСТА ЕВРОПЫ

Анна де Боже была не официальной, а фактической регентшей. Людовик XI просто поручил ей руководство своим сыном. Впрочем, положение Пьера де Боже было не более официальным, поскольку распоряжение управлять страной от имени молодого короля, было отдано умирающим монархом устно…