Аметистовое ожерелье - Брендан Мэри - Страница 7

– Ты будешь сегодня на вечере у Марии? Она говорила, что приедут сестры Кларк. Думаю, обласканному королем борцу с контрабандистами позволительно приволокнуться за какой-нибудь из них, а то и за обеими; если, конечно, ему удастся вырваться из когтей Сесили. А в Кент можно уехать и завтра утром, – предложил Гай.

– Нет, я хочу приехать в Стрэттон-Холл сегодня, – покачал Росс головой. – У меня назначена встреча с архитектором… – Он взял письмо с серебряного круглого подноса, поданного камердинером.

– Ты, я смотрю, помешался на переустройстве усадьбы, как и мой отец. От него только и слышишь: снести этот флигель… построить террасу… починить крышу…

– Когда поместье твоего отца станет твоим, ты меня поймешь, – ответил Росс с улыбкой.

Он отошел к окну и начал читать письмо. Увидев красиво выписанный адрес в верхнем левом углу страницы, он улыбнулся: Эдвина словно прочитала его мысли и сама прислала письмо.

В комнате вдруг повисла странная тишина, и Гай удивленно посмотрел на друга. Лицо Росса застыло, словно маска. Он скомкал письмо и беззвучно выругался сквозь стиснутые зубы.

– Что, плохие новости? – тихо спросил Гай.

– Плохой ход… – проговорил Росс с такой улыбкой, что у Гая мороз побежал по коже. – Очень плохой ход, Эдвина! – Он зловеще усмехнулся и вышел из комнаты.

Глава четвертая

– Миссис Сэмпсон, успокойтесь! Я не вижу причин поддаваться панике!

– Успокоиться?! Моя внучка два часа назад заявила мне, что не желает меня больше видеть… Пришлось запереть ее… чтобы не сбежала к своему священнику. А ведь я кормила и поила ее все эти годы, с тех пор как тот негодяй выставил ее. А теперь еще явился этот Трилоуни! Вы говорите, лицо у него перекошено от гнева? Все так запутано! Как я могу оставаться спокойной?

– Вы могли бы и сами догадаться, что леди Элизабет будет против. Такая новость кого хотите, приведет в отчаяние. Виконт внешне сдержан, но внутри у него все кипит от гнева.

Эдвина пристально посмотрела на своего дворецкого.

– Я должна понять, хорошая ли я бабушка, – проговорила она. – Я могу каждую минуту покинуть этот мир и не хочу, чтобы это случилось раньше, чем жизнь Лиззи окончательно устроится. А если Стрэттон ее отвергнет? Что мне тогда делать? – Эдвина закрыла глаза и начала что-то шептать. – Лиззи нужен человек, который бы любил ее и заботился о ней. И относился к ней с уважением. Я не представляю никого другого, кроме Стрэттона. А как вы думаете, Петтифер?

Дворецкий улыбнулся и подтвердил, что он полностью согласен с мнением хозяйки.

– Дело сделано исключительно для блага моей дорогой внучки. Ей никогда не придется просить помощи у другой бабушки, как и у ее неприятной невестки… мачехи Лиззи. – Эдвина с отвращением сморщила нос. – Вторая жена ее отца никогда не интересовалась своей падчерицей. Итак, я должна успокоиться, набраться храбрости и перестать болтать…

– Рад слышать это, миссис Сэмпсон, – раздался знакомый голос у двери. – Признаться, прочитав ваше письмо, я уже начал бояться, не сошли ли вы с ума. Извините за вторжение, но у меня очень мало времени. Мне кажется, мы должны сейчас же во всем разобраться.

Эдвина в смущении поправила юбки и широко улыбнулась.

– Входите, входите, Стрэттон. Хорошо, что вы так быстро ответили на мое письмо. Петтифер, прикажите подать чай. И поторопитесь. Вы слышали: виконт очень занятой человек… Да, Петтифер, не забудьте зайти к моей внучке…

Гарри Петтифер наклонил голову в знак того, что он ничего не забыл.

Элизабет – в который раз! – подбежала к двери, подергала ручку и посмотрела в замочную скважину. Дверь не поддавалась. Тогда она несколько раз стукнула по ней маленькими кулачками, вернулась в комнату и закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Нельзя во всем винить Эдвину. Таким дурацким способом эта упрямая женщина хочет обеспечить ей, ее дорогой Лиззи, счастливое будущее. И свято верит, что совершает доброе дело, привлекая для этого «шаловливого джентльмена», как Эдвина окрестила Росса Трилоуни.

Элизабет горько улыбнулась: значит, ее предположение, будто виконт ищет себе супругу благородного происхождения, оказалось верным и ей, по словам бабушки, предстоит стать женой этого выскочки.

Но они ошибаются, им обоим придется скоро убедиться, что она, Элизабет, не позволит обращаться с ней, как с тряпичной куклой! Она никогда не выйдет замуж насильно, даже если ей придется поплатиться за это приданым. Стоит только намекнуть Хью – и он сделает ей предложение. Правда, им придется жить впроголодь в этом забытом Богом приходе, который бабушка так презирает, но уж лучше так, чем всю жизнь стыдиться грубого, неотесанного мужа-разбойника, который женился на ней только из-за денег ее состоятельной бабушки.

– Я решил, что вы пошутили, Эдвина, – Тихо сказал Росс, ставя чашку на стол и откидываясь на спинку стула.

– Пошутила?! Вы считаете, что я могу шутить такими вещами? Мне самой все это не нравится, не только вам, но мне сейчас просто не везет. Я проиграла пари. Я не бедная, но сейчас у меня просто нет наличных денег. Один торговец, вернувшийся из Индии, привез мне товары, и я не сомневаюсь, что заработаю на их продаже кругленькую сумму, по сравнению с которой десять тысяч – сущий пустяк. Вы должны немного подождать, вот и все, – сказала Эдвина, не глядя на Росса.

– Я никому ничего не должен! – возразил он таким тоном, что у нее по спине побежали мурашки. – Я хочу одного – получить свои деньги. По договору, подписанному вами, долг нужно было вернуть еще вчера. Не сегодня-завтра в Кент прибудут строители, кирпич, черепица, древесина… Я не намерен отправлять все обратно поставщикам! – сухо проговорил Росс.

Эдвина была одной из самых богатых вдов Лондона. И самая умная. Почему она лжет, будто у нее денежные затруднения, Росс объяснить себе не мог.

К деньгам он всегда относился пренебрежительно, как, впрочем, и к женщинам, и теперь пожинал плоды своей двойной глупости. Возведенный в аристократы всего несколько недель назад, теперь он вынужден был следовать незыблемому принципу «происхождение обязывает».

– Эдвина, мы были друзьями столько лет! Мне не хотелось бы, чтобы наша дружба оборвалась подобным образом, – проговорил он с располагающей улыбкой, которая не вязалась ни с холодным блеском его зеленовато-карих глаз, ни с твердой линией плотно сомкнутых губ.

– У Сэмпсон остался только один верный способ обзавестись деньгами – пойти попрошайничать! – воскликнула Эдвина. У нее пересохло во рту, язык еле ворочался, лицо пылало под проницательным взглядом Росса. Никогда еще им не приходилось так серьезно противостоять друг другу. Она знала, каким беспощадным он может быть в ярости, но так он расправлялся только со своими заклятыми врагами. Эдвина никогда не думала, что ей придется испытать все это на себе.

Впрочем, панический страх, охвативший ее вначале, понемногу прошел. Все больше успокаиваясь, она поняла, что Росс очень подходит гордой, неуступчивой Лиззи. Они прекрасно дополняли бы друг друга: хрупкая, женственная Элизабет и мужественный, атлетически сложенный Росс. Когда они окажутся в одной комнате, от столкновения их страстных темпераментов и незаурядных характеров полетят искры, но пламя, зажженное ими, будет согревать их всю жизнь.

– Моей внучке несколько лет назад был установлен пенсион: пятнадцать тысяч единовременно и пожизненная ежегодная выплата в десять тысяч фунтов стерлингов каждый январь, – ехидно заметила Эдвина. – Почему же вы сразу не сказали? – сердито буркнул Росс. – Надеюсь, вы не сильно попользовались наследством вашей внучки? В противном случае меня бы мучили угрызения совести. Впрочем, вы восполните урон, когда ваш корабль прибудет из Индии, – насмешливо добавил он, неожиданно поднялся, поправил манжеты и, подойдя к большому стенному зеркалу, поправил шейный платок. – Эдвина, я беру эти деньги. Благодарю вас. – Он внимательно посмотрел на свое отражение. – Теперь позвольте откланяться – я хочу прибыть в Кент засветло. Когда я могу заехать к вашему банкиру? – Росс остановился у двери.