Шеннеч — последний - Брэкетт Ли Дуглас - Страница 17

Ярость за себя, оскверненного, униженного. Ярость за Джин с кровавыми рубцами на плечах. Ярость за Хьюго, лежавшего мертвым под своим отвратительным убийцей, и ярость за все поколения высадившихся тут людей, которые жили и умирали в работе для того, чтобы облегчить Шеннечу время ожидания.

Он увидел рядом с собой странно-огромное лицо Гелта, потрясенное и испуганное. Тревер оскалился.

— Я убью его когда-нибудь, — сказал он Корину.

На поясе Гелта висел нож, но Гелту не было приказано пользоваться им. Только один Тревер мог заставить корабль лететь. Гелт схватил Тревера, протянув руки, но сделал это очень неуверенно, и мозг Корина кричал Шеннечу:

— Ты не можешь его остановить! Не можешь!

Тревер, теперь только частично слитый с Шеннечем, услышал этот крик и засмеялся. Что-то взорвалось в нем от физического прикосновения Гелта. Теперь его не контролировали, неистовые мысли ушли, остались только два сильнейших желания, одним из которых было уничтожение чудовища, державшего его.

— Убей его! — неожиданно сказал Шеннеч. — Он безумен, и никто не может управляться с сумасшедшим.

Гелт старался, но руки Тревера уже схватили горло Корина. Пальцы его глубоко погрузились в плоть Гелта. Затем раздался хруст сломавшихся позвонков.

Тревер отбросил труп. Он ничего не видел, кроме одной крошечной точки света в темноте. В центре этой светлой точки была красная кнопка. Тревер подскочил к ней и нажал. Это было его второе желание.

В первый момент ничего не произошло. Тревер упал поперек Гелта. Шеннеч выкрикивал предупреждения, которые уже опоздали: Тревер имел время торжествующе вздохнуть и встать.

Корабль тронулся под ним. Раздался глухой рев, потом еще один, когда бункеры с остатками горючего заработали. Рубка закружилась и остановилась со скрипом и дрожью, все проходы распахнулись, мир наполнился лязгом и грохотом отрывающегося и разлетающегося металла. Затем все успокоилось. Настала тишина.

Тревер прополз по новому склону пола и через разбитый люк в безжалостный солнечный свет. Теперь он ясно видел, что наделал. Сделано все было хорошо. Последнего запаса горючего хватило…

Вся задняя часть корпуса исчезла, и с ней все Корины, бывшие в задних трюмах.

Затем в мозгу Тренера заговорил удивленный голос Шеннеча:

— Я и в самом деле состарился! Я недооценил силу и тайны свежего крепкого мозга. Я слишком привык к повиновению со стороны Коринов.

— Ты видишь, что происходит с последними Коринами? — спросил Тревер. — Ты можешь видеть?

Последние Корины, которые оставались с рабами снаружи, были потрясены крушением их привычного мира. А рабы тут же поднялись против остатков своих ненавидимых хозяев. Они долго ждали, очень долго, и теперь Корины и соколы подлежат смерти.

— Ты видишь это, Шеннеч?

— Вижу, Тревер. А теперь… они идут на тебя!

Да, они шли. Шли, обезумев от крови, шли против всех, кто носил солнечный камень. Впереди шли Джин и Сол.

Тревер знал, что ему осталось меньше полминуты на разговор о своей жизни, И он знал, что Шеннеч следит с интересом.

Тревер резко сказал Солу и другим:

— Я дал вам свободу, а вы хотите убить меня за это?

— Ты выдал нас в пещере, — прорычал Сол, — и вот теперь…

— Я выдал вас, но сделал это не намеренно. Здесь есть кое-кто посильнее Коринов, а вы даже не знали об этом. Откуда же было — знать мне?

Тревер быстро рассказал им о Шеннече и о том, как сами Корины попали в рабство.

— Вранье все это, — сказал Сол.

— Посмотрите сами в подземелье под городом. Только будьте осторожны.

Он смотрел не на Сола, а на Джин. Подумав, она медленно произнесла:

— Возможно там и вправду есть Шеннеч… Может, поэтому нам никогда не позволяли входить в город, и Корины могли уверять, что они боги.

— А я говорю — вранье!

Джин повернулась к Солу:

— Пойди и посмотри, Сол. А мы его пока покараулим.

Сол поколебался, он и шестеро других рабов пошли к городу.

Тревер сел на горячую выжженную траву. Он страшно устал. И ему не нравилось, что сосредоточенная тень Шеннеча покрывает его мозг.

Горы отклонились от солнца, и по нижним склонам поползли тени. Сол и другие вернулись. Тревер взглянул на их лица и невесело рассмеялся:

— Все правда, не так ли?

— Да, — сказал Сол, вздрогнув. — Да…

— Он говорил с вами?

— Начал, но… мы убежали… — и Сол неожиданно закричал, но уже не от ненависти, а от страха: — Мы не сможем убить его. Это его долина. И мы, о боже, заперты с ним и не можем уйти!..

— Можем, — возразил Тревер.