Озеро ушедших навеки - Брэкетт Ли Дуглас - Страница 7

— Благодарю. Вы были правы, когда угрожали им у стены. А если что-нибудь с нами случится, думаю, Фрейзер заставит их за это ответить.

— Ничего с нами не случится, — возразил Конвей. — Уведите Марсию в спальню — там теплее, и она сможет прилечь. — Он повернулся к Сьель и резко спросил: — Ты меня понимаешь?

Она угрюмо кивнула.

Конвей показал ей на Марсию:

— Иди с ней. Принеси воды и что-нибудь, чтобы перевязать раны.

Сьель послушно поднялась, но глаза ее с озорным выражением наблюдали, как земляне вышли из комнаты и зашагали по коридору.

Конвей остался один.

Он заставил себя немного постоять и подумать. Заставил сердце перестать колотиться, а руки — справиться с дрожью. Он не мог только изгнать из себя радостное волнение и страх.

Путь для Конвея теперь был свободен, хотя бы в настоящий момент. Почему? Почему Кра ушел и увел с собой сыновей?

Ветер свирепствовал и завывал, поднимая защитные занавески, рассыпая по полу снег. Белый ветер. Конвей улыбнулся. Он получил свой шанс. Другого у него может не быть никогда.

Он повернулся и быстро вышел во второй коридор, который располагался против того, куда ушли остальные. Там тоже оказались четыре маленькие спальни. Одна из них была вдвое больше других, и Конвей догадался, что она принадлежит Кра.

Он проскользнул туда, задернув за собой занавеску.

Все, что ему нужно, — находилось здесь. Все, в чем он нуждался, чтобы отправиться на поиски долины из своих снов.

Конвей начал раздеваться. Снял комбинезон, тонкий свитер, сапоги. Нельзя идти через город в земной одежде. А иначе как через город до цели было дойти невозможно. Он радовался белому ветру, тот поможет ему замести следы.

Конечно, будет холодно и опасно. Но Конвей презирал холод и не думал об опасности. Он не собирается умереть, как его отец, навсегда упустив свой шанс.

Через несколько минут вместо Рэнда Конвея в каморке стоял высокий светловолосый воин, закутанный в белые меховые шкуры, обутый в грубые пушистые сапоги, держащий в руке копье.

Он сохранил только два предмета, тщательно спрятанные за поясом, — маленький пистолет и крошечный пузырек в свинцовой оболочке и с такой же пробкой.

Конвей повернулся — и увидел Сьель. Девушка стояла в дверях и глядела на него расширенными от удивления глазами.

Сьель подошла так тихо, что Конвей ее не услышал. Он знал, что хватит одного ее крика, чтобы разрушить все его планы.

Он бросился к девушке и зажал ей рукой рот.

— Ты зачем сюда явилась? — зашипел Конвей. — Что тебе надо?

Глаза Сьель смотрели на него снизу вверх, такие же спокойные и злые, как у него.

— Крикнешь — убью, — предупредил Конвей. Сьель мотнула головой, и он немного ослабил хватку.

Медленно, на ломаном английском она сказала:

— Бери меня с собой.

— Куда?

— На Землю!

Настала очередь Конвея удивляться:

— Но зачем?

— Земные женщины гордые, как мужчины, — произнесла девушка с вызовом. — Свободные.

Так вот в чем причина тайного гнева, тлевшего в ней. Она не умела быть такой терпеливой, как местные женщины, потому что ей удалось заглянуть куда-то еще. Конвей вспомнил, что сказал сын старика Кра.

— Этому Конна научил? Она кивнула.

— Берешь меня? — спросила она. — Берешь? Я убегать от Кра. Прятаться. Берешь меня?

Конвей улыбнулся. Девушка ему нравилась. Они одного поля ягода, он и она, раз одинаково лелеяли безнадежную мечту и рисковали всем, чтобы сделать ее реальностью.

— Почему бы нет? — сказал он. — Конечно, я тебя возьму.

Ее радость была дикой и неистовой.

— Если обманешь, — шепнула Сьель, — убью тебя! Потом она его поцеловала.

Конвей понял, что она впервые поцеловала мужчину. Он понял также, что этот поцелуй у них не последний.. Он оттолкнул ее.

— Тогда ты должна мне помочь. Возьми это. — Конвей вручил ей узел одежды, которую снял. — Спрячь. Есть другой выход из этого дома?

— Да.

— Покажи мне его. Потом жди меня — и не говори никому. Никому. Поняла?

— Куда идешь? — спросила она Конвея. Выражение удивления вернулось на ее лицо, в глазах мелькнул страх. — Что делаешь, мужчина Искара?

Он покачал головой:

— Если ты мне не поможешь, если я умру, — ты никогда не увидишь Землю.

— Пойдем, — сказала она и повернулась.

Эсмонд и Роэн все еще были с Марсией, и кроме собственных страхов и обид их мало что интересовало, а тем более Конвей, человек посторонний. Дом Кра был пуст и молчалив, только ветер хохотал в оконных проемах — так смеется волк перед тем, как умертвить свою жертву. Конвею стало не по себе.

Сьель свела его вниз по маленькой лесенке и показала узкий проход, через который выносили требуху — женская работа, не подходящая для мужчины.

— Я жду, — сказала Сьель. Ее пальцы сжались на его руке. — Приходи назад. Приходи скоро!

Сьель боялась не за него — за себя; свобода, о которой она мечтала так долго, вот-вот готова была обернуться реальностью. Конвей понимал ее чувства. Он наклонился и быстро поцеловал девушку.

— Я вернусь.

Затем поднял шкуру, которая занавешивала проем, и выскользнул в темноту.

Глава 6. ЭХО СНА

Город наполняли голоса бури. Она кричала в узких улочках, ледяные башни домов содрогались и звенели. Нельзя было сказать, что идет снег, но плотная мутная белизна нависала, металась и кружила над городом под порывами ветра. А где-то над всем этим буйством горели ясные и неподвижные звезды.

Холод пронзал насквозь, в сердце Конвея впивались тысячи железных крючков. Он плотнее закутался в покрытые мехом шкуры. Сердцебиение усилилось. Кровь разгонялась, борясь с холодом; Конвей чувствовал странное волнение, порожденное диким вызовом ветра. Он двинулся быстрым шагом, уверенно ступая по блестящему льду и по схваченным морозом камням.

Он знал, в каком направлении идти. Он понял это в первый же раз, как только увидел город, и все это время знание жгло ему память.

Путь к озеру — озеру Ушедших Навеки.

Прохожих на улицах было немного, и никто его не разглядывал. Белый ветер накинул на все расплывчатую вуаль, и ничто не привлекало внимание к Конвею, тощему мужчине с гордым лицом, который сгибался под ветром, одинокий воин, идущий по своим делам.

Несколько раз Конвей пытался выяснить, не идет ли кто-то следом. Он не мог забыть скрытой радости на лице Кра и по-прежнему беспокоился, с чего это вдруг старик оставил землян без присмотра. Но в густом завывающем снежном вихре трудно было что-нибудь разглядеть.

Он проверил, на месте ли пистолет, и улыбнулся — пистолет был на месте.

Конвей чутьем находил дорогу в извилистых улочках, держась одного направления. Домов становилось все меньше. Потом они исчезли совсем, и Конвей оказался в долине. Высоко в небе сияли вершины гор, поднимающиеся к звездам.

Сильный порыв ветра налетел на него. Не пряча лицо, Конвей двинулся наперекор ветру в сторону громоздящихся скал. Легкое безумие, не покидавшее его с тех самых пор, как он оказался на Искаре, переросло во всепоглощающую страсть.

Часть его «я» отступила. Ветер, снег и дикие скалы завладели теперь этой утраченной сущностью. Он понимал их, и они понимали его. Они не могли ему повредить. Высокие вершины смотрели сверху с грозными ликами, и Конвею порою казалось, что они на него сердятся.

Он слышал смутное эхо, отзвуки своих снов, но они еще были слабыми. Страха не было. Даже наоборот, появилось странное ощущение счастья. Рядом с ним не было никого, и все же он не чувствовал себя одиноким. Что-то дикое, грубое поднималось в нем изнутри, чтобы схлестнуться с дикой грубостью бури, и Конвей ощущал пьянящую гордость, уверенность, что никто на Искаре не может ему противостоять.

Город остался позади. Долина поглотила Конвея незаметно, ее белые, туманные, бесформенные стены вырастали со всех сторон. В ночном путешествии Конвея появилось странное ощущение безвременья, беспространственности, как будто он существовал в своем собственном измерении.