Выбор Девлина - Брей Патриция - Страница 59

Прапорщик Миккельсон кивнул, показывая, что понял намек.

– Разумеется, милорд Избранный, – сказал он. – Мы обсудим наши планы завтра, после того как отдохнем.

По мере приближения к морскому побережью ландшафт начал изменяться. Хлюпающая дорожная грязь превратилась в песчаный грунт, а лес сменился зелеными холмами, поросшими редким кустарником.

В то утро в воздухе потянуло чем-то терпким, и Девлину почудился какой-то металлический привкус. Когда он сказал об этом Стивену, юноша с видом знатока кивнул и сообщил, что они добрались до моря. Позже с вершины холма Девлин и сам увидел необъятную морскую ширь, раскинувшуюся во всей своей величественной красе.

Он спустился к воде, восхищаясь открывшимся зрелищем. Море было огромным. Безбрежным. Темно-синяя гладь воды сливалась с горизонтом, а белопенные волны разбивались о прибрежный песок и с шипением уползали назад.

Спешившись, Девлин подошел к линии прибоя, зачерпнул ладонью соленую воду и, не стесняясь, что это может нелепо выглядеть, попробовал ее. Волны лизали его сапоги, а впереди, насколько хватал глаз, расстилался бескрайний морской простор, заставивший Девлина почувствовать собственную незначительность. В сравнении с этим великолепием человек казался ничтожеством.

Девлину вдруг страстно захотелось вновь стать кузнецом, художником по металлу, чтобы как-то уловить и запечатлеть красоту, но он сознавал, что его желание неосуществимо. Как изобразить вечность, которая ежесекундно изменяется? Ни металл, ни драгоценные камни не обладают чистотой и глубиной достаточной, чтобы выразить увиденное. Девлин понимал, что ему открылась только частица волшебства. Переливы волн под лучами весеннего солнца – лишь одно из тысячи лиц моря.

Он знал о существовании моря, видел его на карте и слышал рассказы путешественников, плававших на кораблях. Воображение рисовало Девлину огромное озеро, берега которого скрыты туманом, но действительность превзошла все его ожидания. Такая могучая красота ему даже не снилась.

Девлин стоял у воды словно завороженный, пока лейтенант Дидрик не вывел его из задумчивости, тактичным кашлем напомнив о том, что пора продолжать путь. Девлин неохотно повернулся и пошел прочь от моря навстречу своему долгу.

Дорога вилась вдоль берега, потом поднималась вверх по каменистому склону и петляла среди сосновых лесов и покрытых сочной травой лугов. Время от времени сквозь просветы между деревьями мелькала синева моря, но постепенно лес стал гуще, и всадники уже не чувствовали в воздухе соленого привкуса.

На второй день на пути им попалось несколько ветхих лачуг, потом – заброшенная деревушка, в которой почему-то было очень мало народу. Те немногочисленные жители, которых Девлину и его спутникам удалось встретить, глядели на путешественников хмуро, со страхом и подозрением. Расспросив их, Девлин выяснил, что пропавший сборщик налогов был в деревне два месяца назад, а спустя месяц после этого приезжали дружинники барона, которые разыскивали асессора.

За два дня отряд миновал еще несколько деревень, похожих на первую. Их обитатели жили в ужасной нищете и были до крайности запуганы. Девлин не понимал причин этого. Земля здесь была плодородной, климат – благоприятным, так почему бы фермерам не вести крепкое хозяйство, собирая хороший урожай?.. Несмотря на то, что крестьяне находились на грани голодной смерти, никто из них и слова не сказал против барона Эгеслика.

Недоброе предчувствие, которое привело Девлина в Коринт, росло с каждым часом. Здесь творилось что-то странное. Ответов Девлин пока не находил, а вот вопросов возникало все больше. Он начал злиться. Время учтивого обхождения прошло – в следующей деревне он не потерпит уклончивых ответов и выдумок, которыми его до сих пор потчевали жители Коринта. Девлин решил, что на этот раз обязательно добьется от них правды.

Однако его план пошел вкривь и вкось с самого начала. Кто-то из обитателей деревушки разглядел приближающийся отряд, и Девлину осталось только смотреть, как примерно полтора десятка крестьян врассыпную бросились к сосновому лесу и исчезли в чаще.

– Послать за ними? – обернулся к Девлину прапорщик Миккельсон.

– Не надо, – ответил Девлин. – Подождем. Не все же сбежали, как зайцы. Поищем тех, у кого хватило смелости остаться, с ними и поговорим.

Что вызвало панику среди жителей деревни? Кто напугал их раньше – лесные разбойники или работорговцы, о которых упоминал хозяин таверны? А может, крестьяне боятся людей барона?

В деревне стояла зловещая тишина – ни лая собак, ни кудахтанья кур. И ни души.

В первой хижине, куда заглянул Девлин, не было двери и оконных ставень. На месте второй осталась лишь обгорелые руины. Дальше стояло еще с десяток покосившихся лачуг. Кое-где были заметны попытки их обитателей с грехом пополам залатать дыры в крыше и укрепить стены.

– На деревню напали. С оружием, – изрек прапорщик Миккельсон, обводя взглядом царившую вокруг разруху. – Скорее всего прошлым летом или осенью.

– Пожалуй, – согласился Девлин. От него тоже не ускользнули явные следы вооруженного разбоя. Эту дверь сорвало с петель не ураганом, а стена обвалилась не из-за того, что подгнила. Здесь поработал топор. – Я должен выяснить, что тут произошло, – сказал Девлин, соскочив с лошади. – Лейтенант, прапорщик, прикажите бойцам найти мне кого-нибудь из местных.

Миккельсон отправил солдат в лес на поиски сбежавших крестьян, а Дидрик вместе со стражниками принялся обыскивать хижины.

– Не нравится мне это, – сказал подошедший Стивен. – Если пираты с моря грабят прибрежные деревни, почему лорд Эгеслик не доложил королю?

– Хороший вопрос, – заметил Девлин.

На дальнем конце деревни послышался шум, потом раздался крик стражников:

– Нашли! Мы нашли!

Девлин поспешил на голоса. Из-за угла хижины показались Фрейя и Сигни, которые наполовину несли на руках, наполовину волокли по земле старуху.

– Пустите меня! Пустите! – визжала та, яростно отбиваясь.

– Отпустите эту добрую женщину, – приказал Девлин.

Фрейя и Сигни переглянулись и поставили старуху на землю. На щеке у Сигни красовались свежие царапины, а под глазом у Фрейи уже начал наливаться синяк. Девлин спрятал улыбку.

– Добрая женщина, я хочу поговорить с тобой, – обратился он к старухе.

Высохшая и сгорбленная, она едва доходила Девлину до пояса, но когда выпрямилась, в ее взгляде сквозило такое достоинство, словно она была не крестьянкой в рваных лохмотьях, а герцогиней, облаченной в шелка и бархат.

– Мне нечего тебе сказать!

– Как тебя зовут? – спросил Девлин, опускаясь на одно колено, чтобы смотреть ей в лицо.

– Наина. Наина, жена Одина, хотя мой муж вот уже двенадцать лет как мертв, да упокоят Боги его душу. – Голос старухи дрожал, хотя глаз она не отводила.

Девлин видел, что женщина боится, но у нее сильный характер, и своего страха она не выдаст. Он вдруг ощутил непонятную близость с этой свирепой старухой.

– Наина, я – Девлин из Дункейра, сын Кэмерона и Талайт, – мягко сказал он, представившись так, как сделал бы это перед кейрийкой. – Я – Избранный, посланный Богами защищать королевство и народ Джорска.

Наина замигала и потерла глаза.

– С чего это я должна тебе верить?

Девлин вытянул левую руку с перстнем и четко произнес:

– Клянусь своим именем и всем, что дорого моему сердцу, – мои слова правдивы. Я – Избранный.

Рубин в перстне начал разгораться все ярче, пока его блеск не стал нестерпимым.

Наина в изумлении раскрыла рот, как и те в отряде, кто стоял рядом и раньше не видел действия чар перстня. Удовлетворенный эффектом Девлин повернул перстень камнем внутрь и зажал его в кулаке, но сияние рубина пробивалось даже сквозь его плоть, высвечивая суставы под кожей.

– Ты служишь барону? – с подозрением спросила старуха, в глазах которой страх смешался с надеждой.

– Нет, – покачал головой Девлин, – я служу королевству. Скажи мне, добрая женщина, почему люди так испугались? Какое несчастье постигло тебя и твоих соседей?