Обманчивая внешность - Браун Вирджиния - Страница 42

– Не болтай ерунды! – одернула его Ханна. Крид слегка улыбнулся и нараспев проговорил:

– «Дайте крепкий напиток тому, кто готов к смерти, и вино тем, у кого омертвели сердца». Ханна вспыхнула:

– Если хочешь услышать цитаты, могу подбросить парочку! «Негоже ни есть мяса, ни пить вина, ни делать что-либо еще, что может соблазнить твоего брата, или обидеть его, или обессилить его…»

– Нет, Ханна, не так. «Позволь ему пить и забыть о своей бедности, и больше не вспоминать о своем отчаянии…» Ханна с досадой возразила:

– «Ни вор, ни предатель, ни пьяница, ни соблазнитель не войдут в царство небесное».

– К кому из вышеперечисленных ты меня относишь? И кто сказал, что я хочу куда-то войти? – спросил Крид в ответ. – Может быть, мое царство небесное здесь, на земле. А, Ханна?

Столь неподобающее высказывание сбило бедную девушку с толку. Ее вера развеялась как утренний туман. Крид посмотрел на нее так, что сердце ее едва не выскочило из груди.

– Что ты имел в виду?

– Иди сюда, – проговорил он севшим голосом. Девушка стояла на месте, неуверенная, надо ли идти к нему. Он поманил ее пальцем. – Иди ко мне, дорогая.

– Крид, ты забыл о ране. У тебя не прошла лихорадка, и тебе нужен покой. Не вздумай делать резких движений…

– Помолчи хоть минутку. Я устал, понимаешь? Меня надо утешать и лечить. – Он привлек ее к себе и уложил на одеяло.

Ее сердце билось, как пойманная птица.

– Крид, – произнесла она тихо. – Крид, я люблю тебя.

Ханна сама удивилась сказанному и сидела с широко раскрытыми глазами, освещенная утренним светом. Крид тоже удивился. К горлу подступил комок.

Он ожидал чего угодно, только не этого. Крид посмотрел на волны ее рыжих волос, они упали ей на лицо, и он не видел выражения ее глаз. Поэтому не сразу поверил в искренность этого неожиданного объяснения в любви.

Ее возбуждение передалось Криду. И это после месяца перепалок и далеко не лестных высказываний в его адрес? Он ушам своим не верил.

– Ханна, дорогая… не знаю, что и сказать. Ее волосы всколыхнулись, как море, когда она подняла голову.

– Не надо ничего говорить, – ответила Ханна сквозь слезы. – Я так боялась, что ты умрешь, и все-таки не теряла надежды.

– И не молилась? – с иронией спросил Крид.

– Нет, не молилась! – Она взглянула на него, плотно сжав губы. – Молитвы – пустые слова, неизвестно к кому обращенные…

– Ханна!

– Не надо! Я думала, думала, думала. Все последние дни. И пришла к выводу, что ты прав. Тысячу раз прав. Моя вера принесла мне только боль и разочарование. Бог, если бы он существовал, не допустил бы того, что произошло в последний месяц! – Она говорила, говорила и никак не могла остановиться, боль и горечь выплескивались наружу вместе со слезами. – Мой отец и наши соседи погибли. Флетчер, совсем еще мальчик, умер. Ты сделал доброе дело, сопровождал нас, но живешь по-прежнему тяжело. А теперь вот чуть не умер от раны. Многие гибли на моих глазах. Бедного Холла Труитта застрелил бандит. Холл спас мне жизнь и теперь лежит бездыханный.

Наступила пауза. Каждый из них думал о своем. В сверкающих гневом глазах Ханны Крид увидел боль и отчаяние, которые не хотел бы испытать сам.

– Ханна, – нарушил молчание Крид. – Не надо так.

– Со мной все в порядке. Я счастлива, что полюбила тебя. Это награда за все мои страдания. – Она отошла в тень деревьев.

Ошеломленный, Крид не произнес ни слова. Все то, о чем говорила Ханна, он пережил много лет назад. И ему не хотелось об этом вспоминать. Надо вернуть Ханне веру, думал Крид. Но как это сделать, если сам он ее давно потерял?

Словно прочитав его мысли, Ханна остановилась, прислонилась к старому дубу и некоторое время наблюдала за Кридом. Он умел скрывать свои чувства, Ханна это знала и, излив ему душу, внимательно наблюдала за выражением его лица. Да, ее слова взволновали его.

Всего три слова – и она вся перед ним как на ладони. Зачем она раскрыла ему душу, забыв о женской гордости? Ведь сам он не мог ответить ей тем же. И не скрывал этого, говорил, что ничего, кроме физического влечения, к ней не испытывает.

Да и как в нее влюбиться, размышляла Ханна, сидя на камне. Неумытая, непричесанная, в рваном платье. К тому же она ничего не знает о Криде Брэттоне. Почти ничего. Они знакомы всего месяц.

Крид ведет бродячий образ жизни. Охотится на людей. В раннем детстве потерял родителей. И все же он не лишен благородства, не бросил ее на произвол судьбы одну, с детьми. Помогал им. Он чертовски привлекателен, сведет с ума любую женщину одной лишь улыбкой.

Ханна закрыла лицо руками. Она была в полном изнеможении. Ей нужно отдохнуть, ни о чем не думая. Иначе она просто сойдет с ума.

Тени уже стали длинными к тому времени, как Ханна вернулась в пещеру. Она увидела в руке Крида пачку бумаг.

– А это весьма интересно, – сказал он спустя минуту.

– Что именно? – спросила девушка без особого интереса.

– Тебе лучше знать. Я не терял времени даром. – Он показал ей кипу бумаг. – Здесь сказано, что Генри Пламмер получает большинство голосов на бирже в золотоискательной компании Олдер-Галча. Если эти бумаги передать шерифу Пламмеру, он станет одним из самых богатых чиновников.

– Я не знаю, кто такой этот шериф Пламмер. И почему же он станет богатым чиновником?

– Потому что здесь очень много биржевых акций. Вот они, аккуратно связанные черной ленточкой и ждущие своего часа, когда жадный Пламмер схватит их своими грязными лапами. – Крид задумчиво посмотрел на бумаги. – Пламмер – это шериф в Олдер-Галче в Виргиния-Сити в Монтане. Они нашли там золото и построили много копей. Поэтому он и богатый. Эти бумаги гораздо дороже той пыли, которую я накопал сам.

Ханна схватилась за сердце:

– Надеюсь, ты не собираешься украсть бумаги, правда, Крид?

Лукавая улыбка появилась па его лице.

– Украсть? Я? Это – оскорбление, мисс Ханна…

– Давай серьезно! – Она подошла к нему. – А почему же тогда золотые копи – где ты сказал, в Олдер-Галче? – проданы другой территории? Эдвард Маллен, работавший на этой бирже, ехал в Форт-Бентон из крепости Уолла-Уолла. Что бы он делал здесь с этими акциями?

– Очевидно, он был всего лишь посредником…

– Но его нет в живых. Роупер убил его. Видимо, не считал эти бумаги особо ценными. Столько убийств, столько крови из-за горстки золотой пыли и каких-то бумаг.

– Возможно. – Крид внимательно посмотрел на Ханну. – Не волнуйся, дорогая. У меня есть предчувствие, что шериф Пламмер со своими головорезами не долго будет чинить произвол.

Ханна в отчаянии махнула рукой:

– О, я говорю не только о шерифе… а вообще обо всем, что случилось.

– Я понимаю, Ханна, понимаю.

– Неужели? – Она пожала плечами. – Иногда мне кажется, что никто этого не понимает.

Крид обнял Ханну за плечи, тепло улыбнулся и посмотрел так, словно хотел заглянуть ей в самую душу.

– Я знаю и понимаю гораздо больше, чем ты можешь себе представить, любовь моя. Нет ответа? Ни одной цитаты? – спросил он мягко, когда она вздохнула вместо ответа. – Я рад. Не хотелось бы нарушать этот момент иронией или очередной ссорой.

Сердце Ханны взволнованно забилось, но она подумала, что нельзя ожидать многого от Крида. Он никогда не поймет ее.

Крид взял ее руку и внимательно осмотрел ладонь.

– Когда-то я знал девушку, которая умела предсказывать судьбу по руке, – шепнул он ей. – Она сказала, что по линии, которая идет от большого пальца к запястью, можно узнать, долгой ли будет жизнь. А это линии судьбы и любви.

– Ты веришь в гадание по руке?

– Иногда да, иногда нет. Насколько я понимаю, моя дорогая Ханна, жизнь у тебя будет долгая и интересная. А это что? Неужели судьба? О, да это твой муж и трос, нет, четверо детей. – Она отдернула руку. – Да подожди ты. Может быть, там не один муж, а больше…

Ханна убрала руку за спину и бросила на него негодующий взгляд. Крид улыбнулся и снова лег на подушку.