Свидание с убийцей (Беззвучный крик) - Браун Сандра - Страница 15

Делрей любил постоянство.

А Джек Сойер – нет.

11

– Это «джей».[4] Ты просто рисуешь ее в воздухе мизинцем. Джек попытался последовать его инструкциям, но Дэвид покачал головой.

– Нет, у тебя выходит «ай». Видишь?

– Ладно, ладно. – Джек попробовал еще раз.

– Здорово, Джек. У тебя хорошо получается.

– У меня прекрасный учитель. А как насчет «эй»? Дэвид завел язык за щеку и прижал к губам пухлый кулачок. Джек повторил его действия.

– Так?

– Угу. Так. Что там дальше?

– «Си».

– Это легко. Ты ее все равно что пишешь печатными буквами. Я умею писать печатными буквами. Мама научила меня, когда мне было всего три года.

– Какой ты умница!

– Мама тоже так говорит.

– Молодчина. «Джи», «эй», «си». – Произнося эти буквы, Джек правой рукой их изображал. – А теперь «кей».

– Эта буква будет потруднее. Вот так.

– Так?

– Нет, тебе надо… Подожди! Мама может тебе показать. Привет, мамочка! Я как раз показываю Джеку, как будет его имя на языке жестов.

Джек, который до этого сидел на корточках перед качелями, поднялся на ноги, повернулся и с робкой улыбкой произнес:

– Привет!

Анна Корбетт окинула его таким холодным взглядом, что Джек сразу принялся гадать, чем огорчил ее на сей раз. Он-то думал, что получил прощение за свою неловкость при первой встрече. В конце концов, он починил ее машину и тем самым дал возможность сэкономить деньги. Она показала ему знаком «спасибо».

А может быть, он ее неправильно понял? Вдруг она показала что-нибудь другое? «Да пошел ты…», например.

С тех пор как Джек переселился в трейлер, он видел ее всего несколько раз, и то мельком: один раз – когда она поливала цветы на крыльце, другой – когда она ходила с Дэвидом на дорогу за почтой, и третий – сегодня, когда Джек подковывал лошадь, он на миг оторвался от работы и вдруг увидел, что она стоит в дверях. Но тогда Анна моментально исчезла, так что Джек даже не был до конца уверен, что действительно ее видел.

Женщина явно не стремится к его обществу. У него даже сложилось впечатление, что она его избегает. Впрочем, не стоит придавать этому какое-то значение – скорее всего это ничего не означает.

Она что-то показала Дэвиду, и тот сразу запротестовал:

– Здесь нет никаких москитов, мамочка! Меня не кусают. Ни разу не укусили.

Анна сказала что-то еще, и Дэвид подчинился.

– Мне нужно принять ванну, – соскользнув с сиденья, объяснил он Джеку.

– Ну что ж, раз надо – значит, надо. Чем скорее ты это сделаешь, тем быстрее ляжешь спать, а стало быть, раньше встанешь и сможешь снова пойти качаться.

– Завтра ты раскачаешь меня сильнее?

– Посмотрим. – Он приветственно помахал ему рукой. Взяв мальчика за плечи, мать развернула его к крыльцу и любовно шлепнула по мягкому месту. Затем, к удивлению Джека, махнула ему рукой, предлагая пройти в этом же направлении.

Он ткнул себя рукой в грудь:

– Мне? В дом?

Анна коротко кивнула и направилась вдогонку за сыном, не обращая внимания на то, идет ли следом Джек.

– Есть, мэм! – громко произнес мужчина и двинулся за ней.

Войдя в переднюю, она сделала знак Дэвиду, чтобы тот поднимался наверх.

– А что вы тут с Джеком будете делать? Можно я с вами останусь?

Она подняла указательный палец и показала «один». Секунды через две она подняла второй палец. «Два».

– Когда мама начинает считать, дело плохо, – сказал Дэвид.

– Тогда лучше поторопись. Мальчик повернулся и направился вверх по лестнице, крикнув с полдороги:

– Спокойной ночи, Джек!

– Спокойной ночи. Анна повела Джека по центральному коридору. С обеих сторон находились комнаты, но она шла так быстро, что у Джека не было возможности в них заглянуть. Вскоре Анна привела его на противоположную сторону дома, в маленькую комнату под лестницей со скошенным потолком.

Там было одно окно с открытыми жалюзи. Две других стены занимали книжные полки. Возле третьей стоял письменный стол с двумя комплектами клавиатуры. Один был подключен к специальному телефону, которым пользовалась Анна. Штат обеспечил телефонную сеть операторами, которые озвучивали для нормально слышащих сообщения, передаваемые глухими людьми. Если сообщения поступали для глухих, операторы, наоборот, их набирали.

Вторая клавиатура принадлежала компьютеру. Дисплей работал в режиме «звездного неба», по экрану то и дело пролетали планеты и метеоры.

Анна указала Джеку на широкое кожаное кресло. Сев, он выжидательно посмотрел на нее.

– И что теперь?

Она вытянула вперед руку, словно автоинспектор.

– Остановиться? Остаться? Она кивнула.

– Остаться. – Он повторил это слово, и она еще раз сделала свой жест, затем повернулась и ушла. – Зовите меня просто скитальцем, – пробормотал Джек, прислушиваясь к ее шагам на лестнице. Очевидно, она собирается проверить, как там Дэвид. Делрей, наверное, уже в постели.

Он встал и принялся медленно ходить по комнате, сознавая, что проявляет чрезмерное любопытство. Тем не менее если бы она не хотела, чтобы он здесь осматривался, то не пригласила бы его в дом.

Мебель была не новая, но в хорошем состоянии. Листья буйно разросшегося плюща блестели. Все вещи стояли на своих местах. Комната выглядела уютно. Очевидно, Анна Корбетт была отличной хозяйкой.

Подбор книг говорил о разнообразном и довольно эклектичном вкусе. На полках рядом с многочисленными биографиями стояли и произведения классической литературы в кожаных переплетах, и новейшие бестселлеры.

На нижней полке Джек нашел словарь языка жестов. Достав его, он просмотрел первые несколько страниц и с удивлением узнал, что существуют как американский язык жестов, так и знаковый английский. Он-то всегда думал, что язык жестов один. Оказывается, все не так просто.

В предисловии к словарю говорилось, что в знаковом английском каждый знак соответствует определенному слову.

Специальные знаки, называемые маркерами слов, обозначают число, время, суффиксы, префиксы и тому подобное.

Американский язык жестов, однако, расходился и с устным, и с письменным английским языком. Он был как бы сам по себе. Один знак в нем отвечал целому синонимическому ряду английских слов. Некоторые знаки из АЯЖ употреблялись и в знаковом английском, чтобы использовавшие разные системы могли как-то общаться между собой, но в целом эти языки сильно отличались друг от друга, а их преимущества служили предметом ожесточенных споров среди специалистов по сурдопедагогике.

Джек прочитал вполне достаточно для того, чтобы прийти в замешательство. Но, просмотрев алфавит, он улыбнулся: Дэвид правильно показал ему, как изображается его имя.

На нескольких страницах были представлены диаграммы с некоторыми наиболее употребительными фразами. Увидев, что Анна тогда действительно показала «спасибо», а вовсе не ругательство, Джек снова улыбнулся.

Он как раз пробовал изобразить несколько самых простых выражений, когда в комнате появилась Анна. Подойдя прямо к Джеку, она выхватила у него из рук книгу, резко захлопнула ее и поставила обратно на полку.

Более удивленный, чем смущенный ее грубостью, Джек молча смотрел, как она садится за стол и начинает печатать на компьютере какой-то текст – очевидно, обращенное к нему послание. Подтащив поближе деревянный стул с обитой кожей спинкой, Джек сел так, чтобы он мог видеть экран, а она могла читать по его губам.

«Почему вы заставляете Дэвида учить вас языку жестов?» – напечатала Анна.

Он пожал плечами:

– Хочу научиться.

Ее пальцы двигались так быстро, что за ними невозможно было уследить. «Зачем?» Ответ казался очевидным. Джек снова пожал плечами:

– А что тут такого?

«Вам не надо учиться языку жестов. Если вам необходимо что-нибудь мне сообщить, вы всегда можете передать это через Дэвида или Делрея».

Он оторвал взгляд от дисплея и посмотрел на нее: