Сладкая боль - Браун Сандра - Страница 43

– Все дело в его отце, не так ли?

– Да. Главным образом, все дело в том, что я была его женой.

– Ринк – гордый парень.

– О, да, – Каролина подняла глаза на адвоката и тихо добавила:

– Хотя мы с Роско в определенном смысле не были… настоящими мужем и женой.

– Об этом я тоже догадывался.

Она грустно рассмеялась:

– Боже, вот это сюрприз! А я-то считала, что это вас шокирует, заинтригует или… рассмешит. Согласитесь, Грейнджер, ситуация несколько необычная.

– Напротив, я даже испытываю какое-то злорадство. Роско вас не стоил, Каролина. Я всегда так считал.

– Роско причинил людям много зла. Особенно Ринку. Раньше я и не подозревала об этом.

– А я знал это давно.

– Вы знали о его кознях?

– Гораздо больше, чем вы можете предположить.

– Но тогда почему вы столько лет были его другом?

– Не другом, а адвокатом. Друзей у Роско не было. Он в них не нуждался. Ну а я… я не порывал с ним в основном потому, что без меня он пустился бы вразнос. А я его хоть как-то сдерживал. Правда, и натерпелся я от него!

Каролина стиснула виски руками.

– Грейнджер, но вы-то знаете, Роско недостоин этой награды. Он не заслуживал и ваших жертв, и вашей преданности.

– Так же, как и вашей, Каролина. Позвольте все же дать вам один совет.

– Я вас слушаю.

– Не отказывайтесь от этой награды, Каролина, примите ее.

– Даже если я считаю, что он ее не заслужил?!

– Не разочаровывайте людей. Им нужны знаменитости, нужны образцы для подражания. Дайте городу его кумира. Пусть хотя бы на час Роско станет тем, кем ему следовало бы быть в действительности.

– Может, вы и правы, – задумчиво откликнулась Каролина.

Адвокат встал. Каролина поднялась вслед за ним, и они оба направились к двери.

– Значит, завтра я сообщу оргкомитету фестиваля, что вы согласны принять награду Роско?

Каролина кивнула и, поколебавшись, спросила:

– Грейнджер, скажите мне, имею ли я право переписать имение на другое лицо?

Вот когда она его шокировала!

– Вы что, решили продать Укромный уголок?

– Нет, я хочу его подарить.

Грейнджер увидел в глазах Каролины решимость и предпочел воздержаться от дальнейших расспросов.

– Укромный уголок – ваша собственность, и вы вольны распоряжаться им по своему усмотрению. В завещании оговорено только, что Лауре Джейн должно быть позволено жить там до конца ее дней.

– Понятно. Что ж, это условие не будет нарушено.

– В таком случае вы сможете передать поместье другому лицу. Если, конечно, не передумаете.

Она задумчиво кивнула и поинтересовалась:

– Когда начнется фестиваль?

– Через месяц. Он назначен на третью неделю октября. – Грейнджер открыл дверь. – Да! Еще в оргкомитете просили дать адрес Ринка. Судя по всему, его тоже намерены пригласить и хотят заблаговременно уведомить об этом.

Каролина поспешно отвела глаза.

– Вы не могли бы подготовить к началу октября договор дарения?

Грейнджер улыбнулся, глядя на нее с понимающей улыбкой.

– Ей-Богу, если б я не знал, что Ланкастеры всегда добиваются своего и с ними тягаться бесполезно, я бы сам в вас влюбился, Каролина!

– Эй, вы!

Каролина остановилась как вкопанная и, прижимая к груди огромный пакет с продуктами, изумленно воззрилась на девочку, которая так грубо ее окликнула.

– Ты ко мне обращаешься?

– А к кому ж еще? Вы ведь миссис Ланкастер, да?

Девочке было не больше двенадцати лет, но она уже красилась вовсю. Ярко-розовые тени на веках, ресницы густо подведены синей тушью, губы накрашены белой помадой. Темные волосы стояли торчком. Одно ухо было проколото в трех местах, и в каждую дырку вдета маленькая сережка, в во втором ухе красовалась большая сверкающая звезда.

Одета девчушка была чудовищно: зеленая мини-юбка, оранжевые лосины. На белом свитере был вышит большой красный рот, из которого нахально высовывался язык. Казалось, девочка собралась участвовать в каком-то безумном спектакле. Господи, как это только родители позволяют своему ребенку разгуливать по улицам в таком виде?!

– Откуда ты меня знаешь? – спросила Каролина.

– Я хорошо знаю мистера Ланкастера. Ринка Ланкастера. Меня зовут Алиса.

Вот это да! Значит, это дочь Мерили! Та самая, которую так любил Ринк и которую с ним разлучили!

– Как поживаешь, Алиса?

– Нормально. А это вы вышли замуж за папашу Ринка, да?

– Да. Но недавно мой муж умер.

– Ага, это всем хорошо известно. А я как-то видела вас с Ринком в кафе «Марта».

– Вот как? Но почему ты не подошла, не заговорила с Ринком?

Девочка гордо вскинула голову.

– Не захотела. Да и чего подходить? Он меня и не помнит, наверно.

Каролина покосилась на спутниц девочки, таких же самоуверенных и нелепых, как Алиса. Правда, она тут же устыдилась своих мыслей, вспомнив, что и о ней в свое время судили предвзято – только по ее внешнему виду. Но когда одна из подружек Алисы достала сигарету и закурила, Каролина не смогла подавить свою неприязнь.

– Как поживает твоя мама?

Насколько помнила Каролина, Мерили была полногрудой блондинкой с ярко-голубыми глазами и капризным выражением лица.

– Она опять вышла замуж за какого-то кретина. Он еще хуже, чем предыдущий. Я стараюсь поменьше бывать дома, – выпалила Алиса и, устыдившись своей откровенности, пробормотала:

– Ладно, мне пора.

– Погоди! – воскликнула Каролина и сама удивилась: что это на нее нашло?

Девочка взмахнула густо накрашенными ресницами, и Каролина вдруг увидела перед собой не наглую смешную девчонку, а несчастного и ранимого ребенка, который жаждет тепла и ласки, но не верит никому.

– Послушай, может, как-нибудь заглянешь ко мне в гости? Я была бы рада познакомиться с тобой поближе.

Алиса скептически хмыкнула:

– Тоже мне радость!

– Нет, я серьезно говорю.

Каролина и сама не понимала, зачем ей это нужно. Однако чем-то Алиса ее растрогала. Каролина представила себе, как огорчился бы Ринк, если бы узнал, как одинока Алиса.

– Мне бы хотелось, чтобы мы с тобой стали друзьями.

Алиса смутилась:

– Почему?

– Потому что Ринк мне много про тебя рассказывал.

– Что же он обо мне рассказывал? – спросила Алиса, но Каролина почувствовала, что девочка удивлена и заинтригована.

– Например, о том, какой доброй и ласковой ты была в детстве, как он тебя любил и не хотел с тобой расставаться.

– Но он мне не отец! Вы хоть это знаете?!

– Знаю. Но он все равно тебя любил.

Девочка закусила накрашенную губу. Вид у нее был такой, будто она вот-вот разрыдается.

– Ринк приедет сюда на Осенний фестиваль, – поспешно добавила Каролина. – Может, ты навестишь его, если будешь здесь в это время?

Алиса дернула плечом.

– Не знаю. Я вообще-то занята.

– Я понимаю. Но Ринк с удовольствием бы с тобой повидался. Это твоя мама возражала против ваших встреч.

Вместо ответа Алиса обернулась и посмотрела через плечо на подружек, которые стояли чуть поодаль и уже явно выражали свое нетерпение.

– Ладно, мне пора идти.

– Рада была с тобой познакомиться, Алиса. Ты все-таки не забудь про мое приглашение.

– Ладно.

Девочка понуро побрела прочь. Но хотя вид у нее был жалкий, на сердце у Каролины неожиданно полегчало.

– Ты мной гордишься, Стив?

– Конечно.

Лаура Джейн и ее муж лежали на широченной кровати в бывшей спальне Роско. Комната изменилась до неузнаваемости. Перед свадьбой Лауры Джейн в ней сделали ремонт. Стены были оклеены новыми обоями, на окнах висели новые занавески, на полу лежали новые ковры. Вместо бюро, которым пользовался Роско, Каролина поставила в спальне диванчик, кресло и журнальньш столик.

Лаура Джейн прижалась к мужу.

– Да, но я не про то. Я про то, что было сегодня. Правда, я вела себя хорошо? Сама заплатила за покупки и взяла сдачу. И все сделала правильно!