Шелковая паутина - Браун Сандра - Страница 43

Кэти внимательно оглядела высокий потолок и белую дверь, которая вела в небольшой чуланчик, весь состоящий из встроенных шкафов. Эрик не отставал от нее ни на шаг. Тогда Кэти решила продолжить осмотр дома.

Ванная комната была великолепна: душевая кабина, два умывальника, всевозможные шкафчики, а в углу — просторная ванна. Кэтлин с любопытством рассматривала бутылочки с лосьоном, кремом для бритья, душистые бруски туалетного мыла, помазок, расчесочку для усов, черепаховый гребень. Все эти аксессуары мужского туалета очень ее интересовали. Сконфуженно она отвела взгляд, хотя, если бы у нее была такая возможность, с удовольствием разглядела бы каждый из этих предметов повнимательнее.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что ванна не простая, а из красного дерева. Она была расположена под широким окном, откуда открывался вид на террасу, где зеленели деревца и цвели пышные цветы.

— Ого! — присвистнула Кэтлин.

Эрик хмыкнул.

— Когда я увидел эту ванную, то подумал, что цена не так уж велика.

Это помещение было наполнено невыразимой чувственностью, атмосферой интима, и Кэтлин занервничала. Лучше уж вернуться назад, в спальню. Проходя мимо кровати, она подумала: «С кем провел минувшую ночь Эрик? Кажется, в одиночестве. Во всяком случае, на кровати всего одна подушка. С другой стороны, во время единственной ночи, которую мы когда-то провели вдвоем, вторая подушка нам не понадобилась».

— Кэтлин…

Она остановилась, а Эрик взял ее за плечи и развернул лицом к себе. Приподняв подбородок пальцем, он заглянул ей в глаза.

— С чего ты решила, что я женат?

Голос его был тихим, нежным, словно он разговаривал с испуганным, растерявшимся ребенком.

На глазах у нее выступили слезы, слова полились стремительным потоком:

— Как же… Ведь я ее видела! Я там сидела, сидела… Я думала, что тебе больно, что тебе плохо… Меня туда не пускали… Они говорили… Я так испугалась! Потом она входит и говорит, что она… что она миссис Гуджонсен. И ее сразу провели к тебе… А я… Она такая маленькая, светловолосая, хорошенькая, и она…

— Это же Салли!

— Какая еще Салли? — Кэтлин захлопала глазами.

— Жена моего брата Боба.

У Кэтлин подкосились ноги, и она упала бы, если бы Эрик не подхватил ее. Он сжал ее в объятиях так крепко, что она чуть не задохнулась.

— Боже, Кэтлин, за что судьба нас так наказала?

Они стояли, обнявшись, и это безмолвное объятие продолжалось очень долго. Эрик нашептывал ей какие-то слова, но она не понимала их смысла.

Затем, преодолев себя, он разжал объятия, сел на краешек кровати, обхватил голову руками и стал смотреть себе под ноги.

— Как же ты могла подумать, что я женат! После всего, что между нами было… — В его голосе звучал гнев. — За кого ты меня принимала? Черт подери, Кэтлин, как же ты могла?

— Я не знаю, — всхлипнула она. — Я была не в себе. Я так боялась за тебя, так беспокоилась… Я боялась всего, абсолютно всего!

Случившемуся не было объяснения. И теперь ничего исправить было нельзя.

Эрик тоже это понимал. Когда он заговорил вновь, гнева в его голосе уже не было.

— Ты не представляешь, что со мной творилось. Я просто сошел с ума. Я думал, с тобой стряслось что-то ужасное — тебя похитили или еще что-нибудь в этом роде. Когда же стало ясно, что ты от меня скрываешься, да еще заметаешь следы, я впал в такую ярость! Сколько ни ломал себе голову, все не мог понять…

Он не договорил и тоскливо уставился на собственные сжатые кулаки. Кэтлин же прислонилась к подоконнику, невидящим взглядом смотря в окно. Она слышала отчаяние, звучавшее в голосе Эрика, и сердце ее отзывалось той же щемящей нотой.

— Когда я увидел тебя здесь, в первый момент хотел убить тебя! — Он горько рассмеялся. — Нет, сначала изнасиловать, а потом убить.

Они помолчали, думая каждый о своем. Паузу нарушил Эрик.

— Скажи, почему ты за него вышла?

Кэтлин глубоко вздохнула. Она не смотрела на Эрика, но чувствовала на себе его обжигающий взгляд. Если бы только…

— Я узнала, что беременна. — Она судорожно сглотнула, вспомнив первый визит к доктору Пипкину и решение, которое она тогда приняла. — Сначала я хотела сделать аборт. Даже отправилась в госпиталь, мне сделали укол, но в самый последний момент я успела их остановить.

— Боже! — воскликнул он.

— Вот именно. Это Бог меня спас. Я могла потерять моего Терона…

Она замолчала, потому что не могла говорить — ее била крупная дрожь. Немного придя в себя, Кэтлин рассказала о предложении Сета, о своем замужестве.

— Он так добр ко мне. Ни разу не расспрашивал о тебе — я имею в виду, об отце Терона. Обращается с Тероном как с родным сыном.

— Но Терон не его сын, а мой. Мой, слышишь?

Она повернулась к нему, лицо ее покрылось смертельной бледностью.

— Эрик, ты не посмеешь, не сможешь обидеть его. Пожалуйста. Я тебя умоляю!

— Ах он, сукин сын! — прорычал Эрик, вскочил с кровати и тоже подошел к окну. На Кэтлин он не смотрел, а разглядывал что-то за окном, засунув руки в карманы джинсов. — Затем его прорвало: — Как я могу соперничать с таким человеком? Ведь он паралитик! Если я заявлю свои права на Терона, то сразу окажусь последним из подлецов. Отберу у несчастного калеки ребенка, в котором он души не чает. Что же мне делать, Кэтлин? Ведь Терон мой сын, черт побери!

Он стукнул кулаком по стене и даже не поморщился, хотя удар был мощным.

— Мне было бы гораздо проще, если бы твой Сет был каким-нибудь мерзавцем. Но мне, как всегда, не везет. Твой муж — просто ангел.

Голос его звучал так горько, что на глазах у Кэтлин выступили слезы. У нее разрывалось сердце при виде той борьбы, которую Эрик вел с собственной совестью.

— Сет обошелся со мной так щедро, — сокрушался Эрик. — Он одолжил мне денег, чтобы я встал на ноги. Я не смог бы ни арендовать помещение, ни закупить необходимое оборудование без его финансовой поддержки. Мало того, он рекомендовал меня своим деловым партнерам, и многих из них я рассматриваю как потенциальных клиентов. — Эрик прислонился к стене, закрыв глаза. Вид у него был несчастный. — Как же я могу с Сетом расплатиться? Ответить злом за добро? Увести у него ребенка, да еще попытаться украсть жену?

Эрик закрыл рукой глаза, словно хотел раз и навсегда отгородиться от всего белого света. Или, может быть, надеялся избавиться от угрызений совести? Он глубоко вздохнул, опустил руки и взглянул на Кэтлин:

— Ты даже не можешь представить, какой жертвы от меня требуешь.

Она посмотрела ему прямо в глаза и прерывающимся от волнения голосом сказала:

— Могу, Эрик.

Он прочел в ее взгляде все, что она хотела сказать. Поддавшись неудержимому порыву, Эрик обхватил ладонями ее лицо, стал гладить пальцами ее подрагивающие губы. Потом прижался лбом к ее лбу и закрыл глаза.

«Это и называется ад», — подумал он. Два года эта женщина владела всеми его помыслами, он знал ее тело лучше, чем собственное, ибо множество раз воскрешал в памяти милые черты. Еще ни одна женщина не околдовывала его до такой степени. Он попал в сладкий плен, спасения откуда не было.

За это он ее и пол обил. И еще за силу воли, за мужество, которо, ей понадобилось, чтобы преодолеть душевную травму, полученную в детстве. А теперь, когда она проявила преданность другому мужчине, ее мужу, Эрик стал любить Кэтлин еще больше. Но о любви отныне он говорить не смел. Кэтлин не может ему принадлежать. Он не вор, он не может красть чужое. Но Боже! Как же теперь ему жить?

— Нам пора идти, — сказал он и сделал шаг назад.

Меж ними разверзлась бездна.

Про себя Кэтлин назвала этот памятный день «звездным». По молчаливому уговору они больше не говорили о своих проблемах и просто наслаждались обществом друг друга.

Впервые Кэти завела разговор на тему, не имевшую никакого касательства к их роковому прошлому и безнадежному будущему. Кэтлин знала, чем Эрика заинтересовать.

— Знаешь новость? Нашего Джейми усыновили, — сказала она, думая, что преподносит ему сюрприз.