Пленница ястреба - Браун Сандра - Страница 22

Ты хорошо пообедал?

– Угу, мы ели сандвичи с копченой колбасой, – рассеянно ответил Скотт, нетерпеливо приплясывая на месте, пока Рэнди пыталась заправить за пояс полы его рубашки. – А еще Лита испекла пирожки. Такие вкусные! Вкуснее твоих, – сокрушенно признался он.

На глаза Рэнди навернулись слезы.

– Ладно, я прощаю тебя за это.

– А ты что делала весь день? Эрни сказал, что Ястребу нужно, чтобы ты осталась здесь, в его хижине.

– Да, я… я тоже весь день была занята.

– Ты играла с ним еще во что-нибудь?

– Играла?

– Да, как мы с тобой играли сегодня утром.

Рэнди метнула в сторону Ястреба мрачный взгляд.

– Нет. Мы не играли ни в какие игры.

Скотт шагнул к ней и прошептал на ухо:

– Я хочу что-то сказать тебе по секрету, мама.

Рэнди мгновенно встревожилась, уверенная: Скотт хочет сообщить ей, что его кто-то обидел.

– Конечно, дорогой. По-моему, Ястреб не станет возражать, если мы побеседуем один на один, без посторонних. – Не глядя на Ястреба, Рэнди отвела Скотта в сторонку. Устроившись в углу единственной комнаты в хижине, она поставила Скотта лицом к себе и спиной к остальным. – Так что это за секрет, Скотт?

Скажи маме.

– Кажется, Ястребу не понравилась наша игра.

Смысл этого секрета не сочетался с серьезным выражением на личике Скотта. На миг Рэнди растерялась, а затем, стараясь не выдать раздражения, спросила:

– Почему ты так решил?

– Потому что он весь день ходил вот так. – Скотт свел брови на переносице в подобии хмурой гримасы, которая при других обстоятельствах заставила бы Рэнди покатиться со смеху. – А еще я слышал, как Эрни сказал Лите, что Ястреб давно уже не был в таком плохом настроении – потому что мы устроили игру. – Скотт примирительно положил ладошку на плечо Рэнди, словно они вдруг поменялись ролями и он стал старше и мудрее. – Знаю, тебе было интересно, но давай больше не будем играть с ним в эту игру, мама.

– Хорошо, не будем. – Рэнди уже и не старалась скрыть свое подавленное состояние. Она была ошеломлена, узнав, какое значение Скотт придает настроению Ястреба. Он стремился заслужить одобрение этого человека и, очевидно, дорожил его расположением.

Она притянула Скотта поближе, положила подбородок ему на макушку и обняла обеими руками.

– Я люблю тебя. Скотт.

– Я тоже люблю тебя, мама. – Но теперь, когда он уже высказался, его мысли перескочили на другой предмет. Он завозился в кольце материнских рук. – А теперь мне пора – меня ждет Донни. Мы будем жарить кукурузу. Он пригласил меня переночевать у них дома. Эрни сказал, что ты согласишься, потому что ты останешься здесь, с Ястребом.

– Правильно. Не волнуйся за меня.

– Я и не волнуюсь. Это хорошо, что у тебя тоже есть друг, у которого можно ночевать. Вы будете спать в одной постели, как мамы и папы в кино?

– Ну что ты говоришь. Скотт! – Она растерянно перевела взгляд на Ястреба, который наблюдал за ней с другого конца комнаты, как хищная птица. Он не мог не услышать звонкий голосок Скотта, хотя выражение его лица ничуть не изменилось.

– Так нельзя говорить, потому что вы не настоящие мама и папа?

– Правильно.

– Ну и ладно, – заявил Скотт, склонив голову набок и обдумывая сложную проблему, – ничего страшного, даже если вы будете спать вдвоем. Спокойной ночи, мама. – Он влепил беспечный и обязательный поцелуй в щеку Рэнди и метнулся к двери, крикнув через плечо:

– Спокойной ночи. Ястреб!

Эрни еще некоторое время смотрел на Ястреба в упор. Рэнди не смогла точно определить выражение его лица, но оно было где-то на грани упрека. Наконец Эрни закрыл за собой дверь, оставив Рэнди наедине с Ястребом. После минутного тягостного молчания Ястреб спросил:

– Где предпочитаете спать? На полу? Или на моей кровати?

– На полу.

Легким пожатием плеч он выразил абсолютное безразличие к ее выбору.

– Идите сюда.

Когда Рэнди в приступе упрямства не сдвинулась с места. Ястреб нахмурился, взял ненавистный кожаный ремешок и сам направился к ней. Рэнди поморщилась, пока он стягивал ее запястья за спиной.

– Я никуда не убегу. Я дала вам слово.

– Почему я должен верить вашему слову?

– Куда мне бежать без Скотта?

– Это верно. Но я не доставлю вам удовольствия, позволив перерезать мне глотку, пока я сплю.

Он запустил руку в карман ее рубашки и извлек нож. Рэнди считала, что сумела незаметно вытащить его из-за пояса Скотта, пока они обнимались. Нет, она не потому так долго держала сына в объятиях. Просто когда Рэнди ощутила под рукой гладкую рукоятку из кости, она сочла это даром Божьим и, улучив мгновение, переложила нож к себе в карман.

А теперь Ястреб отнял нож так же легко, как лишил ее гордости.

– Эти попытки бегства мне уже надоели, миссис Прайс. Почему бы вам не успокоиться?

– А вам почему бы не пойти к черту?

Она прошла мимо Ястреба с таким достоинством, какое только могла изобразить со связанными за спиной руками. У изножья кровати она села на то место, где провела целый день, если не считать ужина и встречи со Скоттом. Не говоря ни слова. Ястреб встал перед ней на колени и привязал ее руки к ножке кровати. Из шкафа в другом конце комнаты он вытащил одеяло и подушку.

Вернувшись к Рэнди, он бросил подушку на пол.

– Ложитесь.

Рэнди хотелось взбунтоваться, но она слишком устала от борьбы с Ястребом, чтобы предпринимать еще одну попытку. Следовало поберечь силы и рассудок, которые могли пригодиться ей позднее. Она легла на бок, положив голову на подушку. Ястреб расправил одеяло и небрежно набросил его на Рэнди.

– Я вернусь, – только и сказал, выходя за дверь хижины.

Фонарь он унес с собой, и Рэнди осталась в непроглядной тьме. Прошло не меньше часа. Рэнди размышляла о том, куда ушел Ястреб и чем он сейчас занимается. Обходит поселок? Совещается с другими вождями? Занимается любовью с Зарей?

Почему-то последняя мысль запала ей в голову. Она представляла себе их вдвоем: два тела, одно – жилистое и мускулистое, а другое – нежное и округлое, движущиеся в едином ритме. Она видела лицо Ястреба, волевое и мужественное, воображала грациозные движения его бедер.

Рэнди представила, как он склоняется к ее груди, открывает губы и смыкает их вокруг соска, нежно дразня его языком, как сосущие движения становятся все порывистее и сильнее.

Внезапно она застонала от пронзившего ее желания. Она ненавидела слабость собственного тела, но не могла отрицать ее. Фантазии раздули в ней бесстыдный пожар, который требовалось затушить. На это был способен только Ястреб. Он наверняка умеет доставлять своей возлюбленной такое же удовольствие, какое испытывает сам. Об этом Рэнди могла судить по его прикосновениям: сегодня утром небрежной ласки Ястреба оказалось достаточно, чтобы вызвать у нее сладкую боль. В ней пробудились плотские желания, охватившие грудь и местечко между бедрами.

Перед глазами Рэнди сверкнуло видение: его рука, слегка касающаяся ее бедра. Она прикусила нижнюю губу, стараясь сдержать низкий стон желания почувствовать эту руку под одеждой, ощутить ее пытливую и изощренную ласку.

Рэнди была настолько поглощена своими фантазиями, что вздрогнула, услышав, как Ястреб захлопнул за собой дверь. Она притворилась спящей, а Ястреб бесшумно подошел к ней, держа фонарь в руке. Рэнди надеялась, что он не заметит румянца на ее щеках, а ее дыхание сочтет достаточно ровным.

По-видимому, он поверил в то, что она спит, потому что промолчал. Поставив фонарь на стол. Ястреб потушил его. Рэнди слышала, как глухо шмякнулись на пол сброшенные им сапоги, как прошелестела одежда. Пружины кровати скрипнули под тяжестью его тела. Рэнди вслушивалась, стараясь различить тихое похрапывание или ровный звук дыхания, указывающие на то, что Ястреб заснул, но вскоре сама незаметно заснула.

Проснувшись среди ночи, она с испугом увидела, что Ястреб склонился над ней. Вздрогнув, Рэнди с тревогой уставилась на него. Серебристый лунный свет проникал в окно, освещая лицо Ястреба, его грудь и бесподобно голубые глаза, – У вас стучали зубы, – негромко пробормотал он и чем-то укрыл ее.