Парк соблазнов - Браун Сандра - Страница 23

Да, Хейли даст ей денег. Но вовсе не из сострадания. Ей совершенно не было жалко сестру. Единственным чувством, для которого в ее душе нашелся уголок, была горечь, граничащая с брезгливостью. Только дав этой девице денег, можно было избавиться от нее хотя бы на время. Хейли категорически не хотела впускать Элен в свою жизнь.

Эгоистка до мозга костей, та была готова тут же подобрать все, что выпустит из рук Хейли, – деньги, положение в обществе, а если повезет, то и мужчину. Угрызения совести никогда не мучили ее, когда речь заходила о таком важном деле, как удовлетворение собственных желаний.

– Как зовут ту девушку? – спросила Хейли. – Я выпишу чек на ее имя.

– Можешь выписать и на меня…

– Девушку, спрашиваю, как зовут? – твердо повторила Хейли, доставая из сумочки чековую книжку.

Не вступая в пререкания, Элен хмуро назвала имя. Через пару секунд Хейли молча протянула ей чек. Это молчание было выразительнее любых слов. Почти извиняющимся тоном Элен протянула:

– Спасибо, Хейли. Ты самая лучшая сестра…

– Просто у тебя нет другой, Элен. Только по этой причине ты приехала. И не надо притворяться, что тебя привело сюда что-то другое.

– Ну с чего ты вдруг на меня взъелась? – с обидой спросила Элен.

Однако Хейли не сочла нужным ей ответить. Она уже отворяла дверь, давая понять, что не задерживает свою сестру теперь, когда та получила все, за чем приехала. Тайлер сидел в гостиной, забросив ногу на ногу, и листал какой-то журнал.

– Вы хоть понимаете, какое сокровище моя сестра? Тот, кому она достанется, может считать себя настоящим счастливчиком, – проговорила Элен, беззастенчиво фальшивя, и крепко обняла Хейли.

– Боюсь, она сама не вполне понимает это, – тихо ответил Тайлер. Поднявшись с дивана, он внимательно всматривался в расстроенное лицо женщины, которая каких-нибудь несколько минут назад казалась счастливой и беззаботной.

Хейли не услышала этих слов. Все ее внимание было направлено на Элен. Та не торопясь, аккуратно сложила чек вчетверо и убрала его в нагрудный карман рубашки, который соблазнительно оттопыривался у нее на груди. Это был не просто жест, а настоящее, тщательно разыгранное действо, напоминающее кадры замедленной киносъемки.

– Была безумно рада познакомиться с вами, Тайлер, – прощебетала Элен. Подойдя к нему, она за шею притянула его к себе и запечатлела на его щеке целомудренный сестринский поцелуй. Однако Хейли не могла не заметить, как роскошный бюст сестры на пару секунд припечатался к груди Тайлера. – Пока, Хейли. Спасибо тебе за все.

Не сказав больше ни слова, Элен шмыгнула за дверь. С улицы долетел стук ее каблучков, который прозвучал в ушах Хейли звоном погребальных колоколов.

Несколько долгих мгновений она отрешенно смотрела на захлопнувшуюся дверь, пока не почувствовала на своих плечах сильные руки мужчины.

– Ну как, есть еще не расхотела? Только сейчас ее ноздри защекотал дразнящий запах жареного мяса, однако при мысли о еде ей стало дурно.

– Нет, кажется, не расхотела, – тем не менее пробормотала Хейли.

– Отлично! Что до меня, то я просто умираю с голоду. – Тайлер поцеловал ее сзади в шею, а потом потащил за собой. – Стол накрыт и выглядит, кстати, великолепно. А я сейчас налью вина. Оно уже открыто – боюсь, как бы не выдохлось.

Он изо всех сил пытался казаться беспечным и оживленным, словно ничего не произошло. Однако Хейли отлично знала, что с гораздо большей радостью этот кобель кинулся бы сейчас вслед за Элен. В самом деле, кому нужен кусок стекла, когда в руки сам просится сверкающий бриллиант?

На протяжении всего ужина Тайлер прилагал немалые усилия, чтобы разговорить ее. Он без устали излагал свои грандиозные планы развития „Серендипити“, хвалил ее за плодотворные идеи, высказанные утром на совещании, расточал комплименты по поводу угощения, которое поглощал с видимым удовольствием. Что же касается Хейли, то она лишь вяло ковыряла вилкой в своей тарелке. Столь же вялыми были и ее ответы. Ну зачем весь этот театр? Почему бы ему прямо сейчас не подняться, чтобы уйти и оставить ее одну? Он что, жалеет ее?

Это подозрение превратилось в навязчивую идею и сделало ее злой и агрессивной. Ей вовсе ни к чему были его жалость и сочувствие. С каждой минутой ее ответы на настойчивые вопросы Тайлера становились все более краткими и резкими. И как только он съел последнюю ложку шоколадного мусса, Хейли объявила, что намерена заняться делами на кухне.

Тайлер безропотно встал из-за стола, но все-таки добился от нее разрешения перенести к мойке всю грязную посуду. Наверное, только благодаря вмешательству сверхъестественных сил весь ее фарфор остался цел. Видя, в каком расположении духа находится хозяйка дома, гость счел за благо переждать в гостиной, пока та отведет душу на кухне. И тут уж Хейли дала волю гневу. Оглушительно хлопали дверцы буфета, гремело столовое серебро, отчаянно звякали чашки и блюдца. Что еще надо было сделать, чтобы мужчина, притаившийся в гостиной, понял, что женщина желает только одного – провести остаток вечера в полном одиночестве?

Однако продолжать злиться оказалось не таким уж простым делом. Выключив свет на кухне, Хейли появилась в гостиной темнее тучи. Пока она бесилась у кухонной мойки, гость тут неплохо похозяйничал. Уютом и спокойствием повеяло от камина, в котором полыхал огонь, кофейного столика перед диваном – там стояла запотевшая бутылка шампанского и два хрустальных бокала. Лампы были погашены все до одной. Раздвинутые тяжелые гардины на широких окнах открывали ночную панораму Гетлинберга, огоньки города мерцали как россыпь бриллиантов на черном бархате. Тайлер сидел на корточках перед стеклянной тумбочкой с пластинками, выбирая, что бы поставить на стереопроигрыватель.

– Справилась? – осведомился он через плечо, заслышав ее шаги.

– Зачем ты развел огонь?

– Подумал, что неплохо будет согреться у камина в прохладный вечер.

– Нет, меня интересует, ради чего такие хлопоты?

– Хлопоты?

– Черт возьми, Тайлер, скажи, ну зачем, почему все это, если… Если…

– Если мне все равно пора уходить? С опущенной головой она выдавила из себя:

– Да…

– Я хочу, чтобы ты поняла: никакие твои манеры, никакая твоя резкость или грубость ровным счетом ничего для меня не значат. Меня не так легко запугать – запомни это, Хейли. И от меня не так-то легко избавиться.

Она вся встрепенулась, удивленно вскинув голову:

– Резкость?..

– Вот именно. Весь вечер я пытаюсь втянуть тебя в разговор, но ты упорно не хочешь сделать хотя бы шаг мне навстречу. Ты наотрез отказываешься воспринимать меня. Или, убираясь на кухне, ты всегда устраиваешь погром, как вандал в Риме?

– Мне просто показалось…

– Слишком многое тебе кажется. Кстати, очень неплохо это у тебя получается – строить чудовищные домыслы, весьма далекие от истины. И последнее твое достижение на этом поприще – гениальная догадка о том, что я намереваюсь предпочесть тебе твою глазастую, грудастую сестрицу.

Однако то, что он попал в точку, лишь подлило масла в огонь ее ярости:

– Ах ты… Самодовольный эгоист! Ну и предпочел бы ее. Вперед! Беги за ней! Думаешь, я расстроюсь?

– Да, – спокойно ответил Тайлер, – думаю, что расстроишься. И очень сильно. Хотя ни за что не признаешься в этом. Стоило Элен появиться здесь» и ты превратилась в глыбу льда.

– Для меня было неожиданностью увидеть ее – вот и все, – беззаботно произнесла Хейли, плюхнувшись на диван, с наигранным равнодушием.

– Как же, так я тебе и поверил… Да ты от ревности чуть умом не тронулась, когда она вошла сюда со мной под ручку. К тому же мы с ней смеялись. Да только не предлагал я ей руку – она сама вцепилась в меня. А я, к сожалению, слишком хорошо воспитан, чтобы грубо отталкивать женщину. И хохотала она во всю т лотку потому, что не придумала ничего умнее, чтобы досадить тебе. А мне было весело оттого, что она всерьез рассчитывала завести со мной роман и ожидала, что я начну увиваться за ней.