На пределе - Браун Сандра - Страница 30

– Лучше я понесу.

– Она слишком тяжелая.

– Именно поэтому ее лучше взять мне. Ну вот, теперь я уравновесился, имея груз в обеих руках. Далеко еще?

– Метров пятьдесят, может, чуть больше. Но местность труднодоступная.

– Хуже, чем раньше?

– Боюсь, что да. Почти вертикально вверх.

– Тогда показывай дорогу, – устало сказал он. – Я – за тобой.

Никаких тропинок не было. Они оскальзывались на каменистой почве, но шли, чтобы добраться до ближайшей к вулкану вершины, с которой открывался прекрасный вид. Было очень жарко – воздух словно обжигал легкие. И все же от восхождения кружило голову и в переносном смысле.

Пульс Шанталь начал стучать лихорадочно, но не только от физической нагрузки, а еще и от восторга, который она всегда испытывала, приближаясь к вулкану. Оглянувшись через плечо на Скаута, она поняла, что он разделяет ее чувства: с благоговением и восторгом смотрел он на могущественное чудо природы, у которого, казалось, имелся собственный характер.

Из кратера извергалась лава. Красными ручейками она сбегала по склонам конусовидной горы. Воздух дрожал при каждом огненном выбросе. Земля под ногами вибрировала.

– Милостивый Боже! – с трепетом произнес Скаут. – Это же уму непостижимо, правда?

– Я его обожаю.

– Только подумать, то, что он отрыгивает, останется здесь на миллионы лет. Мы присутствуем при зарождении нового.

Шанталь, обрадованная реакцией Скаута, стояла на скале. Силуэт ее четко выделялся на фоне красного неба. Дул ветер. Она сняла отцовскую шляпу и расплела косу, позволив волосам затеять дикую пляску вокруг ее головы. Зарево придавало ее коже оттенок полированной бронзы. Сейчас Шанталь была похожа на верховную жрицу, поклоняющуюся своему языческому богу.

Скаут подошел к ней.

– Спасибо, что поделилась этим со мной.

Она перевела взгляд на него. Так они, не отрываясь, смотрели друг на друга, пока земля не вздрогнула от более сильного толчка. Оторвавшиеся от скал камни с грохотом посыпались вниз.

Шанталь улыбнулась, заметив тревогу на лице Скаута.

– Если вы невиновны и не совращали Марго, вам нечего бояться.

– Я невиновен, но я буду куда спокойнее, если мы оставим этот мешок с мусором, быстренько сделаем снимки и уберемся отсюда ко всем чертям.

Поскольку они начали испытывать волнение, оба прибегли к шуткам, чтобы заглушить подступивший страх.

– Не думаю, чтобы ваше отношение к вулкану было достаточно трепетным, мистер Ритленд, – шутливо упрекнула она его.

– Я в этом деле новичок, знаешь ли. Что я должен делать? Плюнуть на ладони, обернуться вокруг себя три раза и поклясться, что отныне я буду паинькой?

– Вы насмехаетесь над нами, над нашими ценностями.

– Их ценностями. Ты ведь веришь во все эти бредни еще меньше, чем я. Ты только вид делаешь, чтобы поддразнить меня. – Он высыпал на землю все приношения из мешка и принялся разбрасывать их вокруг. – Пока я этим занимаюсь, приступай к фотографированию. Я с большим почтением отношусь к Voix de Tonnerre, но вовсе не уверен в его почтении к нам.

Шанталь установила треножник и привинтила камеру. Она работала методично, делая снимки, которые должны были получиться еще более фантастическими, чем предыдущие. Отсняла одну пленку, затем другую. Солнце клонилось к закату, и вокруг быстро темнело, хотя догадаться об этом было трудно, поскольку вулкан освещал все вокруг розоватым светом.

– Время двигаться, как ты считаешь? – осторожно поинтересовался Скаут.

– Да. Хотя ужасно не хочется. Пройдут годы до следующего извержения такой силы. – В ее голосе слышалась печаль.

Скаут поспешил уложить камеру, пока Шанталь со смешанным чувством сожаления и благоговения наблюдала за плевавшимся вулканом.

– Au revoir, – прошептала она. Затем повернулась и покорно вложила свою ладонь в протянутую руку Скаута.

Груза стало меньше, к тому же им теперь предстояло спускаться, и продвигались они значительно быстрее. Шанталь знала, что у него болит нога, но он ничем не показывал этого. Казалось, он больше заботится о ее безопасности, чем о своей собственной. Несколько раз она оступалась и могла бы скатиться вниз по крутому склону, не окажись рядом Скаута.

– А вулкан поймет, что эти подношения от нас? – спросил он, с беспокойством оглянувшись через плечо на Голос Грома, который выпустил огненный гейзер и фейерверк расплавленных камней в ночное небо. Извержения следовали одно за другим, и промежутки между ними все сокращались.

– Я не боюсь. А вы?

– Черт, да вроде нет, – храбро возвестил он.

Оба рассмеялись и ускорили спуск, перестав делать вид, что они не спасаются бегством. Вулкан разбушевался всерьез. На них посыпались пепел и мелкие головешки, напоминавшие снег в преисподней.

– Немедленно в воду! – крикнул Скаут, когда они добрались до озерка, в котором купались по пути к вулкану.

– Подождите. Просто фантастика. – Она выхватила камеру из сумки и принялась щелкать с такой скоростью, с какой позволял затвор. – Нет, вы только взгляните!

– Шанталь!

– Если бы отец мог видеть…

– Шанталь!

Он вырвал у нее камеру, швырнул ее на землю и бросился в озерко, увлекая ее за собой. Вода сомкнулась над их головами. Скаут первым коснулся дна и, оттолкнувшись, вытащил себя и Шанталь на поверхность. В тот момент, когда они вынырнули, Voix de Tonnerre взорвался.

Ничто из увиденного ими раньше не могло с этим сравниться. Огонь столбом взметнулся к небесам и тут же полился потоком вниз. Раскаленные камни с шипением падали вокруг них в воду. Они ничего не могли предпринять, им оставалось лишь наблюдать с открытыми ртами, причем благоговение пересиливало страх.

Скаут сравнил извержение с рождением – так же захватывающе, так же болезненно и так же прекрасно. Казалось, извержение будет продолжаться вечно. Но неожиданно все прекратилось и смолкло.

Наступившая тишина казалась оглушительной.

Они долго стояли по подбородок в воде. Наконец Скаут взял Шанталь за руку и вывел из озерка. Теперь вулкан выстреливал лишь безобидные облачка пара. Похоже, Голос Грома был настроен благосклонно.

Шанталь в изнеможении рухнула на колени. Говорить не хотелось, так что оба молчали. Наконец Скаут прилег рядом с ней и привлек ее к себе, закрыв своим телом.

Прохладный ветер над их головами уносил тучи пепла в море.

12

Шанталь проснулась и высвободилась из объятий Скаута. Вернее сказать, попыталась. Он схватил ее за руки, когда она села. Его глаза распахнулись. Удерживая ее, он неотрывно смотрел ей в лицо. Затем коснулся ее волос, щеки.

Выражение его лица было вопрошающим и молящим одновременно. Он словно спрашивал, понравилось ли ей спать рядом с ним всю ночь. Способен ли он прочесть утвердительный ответ в ее взгляде?

Ей хотелось наклониться к нему и поцеловать мягко и нежно, желая доброго утра. Но если она это сделает, то не сможет остановиться, а она знала, что должна держать себя в руках. Если она пролежит рядом со Скаутом секундой дольше, ей никогда не захочется уходить от него.

Она призвала на помощь всю свою волю, которая наверняка сделала бы честь монаху, высвободилась из его рук и встала. Осмотрела камеру и обнаружила, что аппаратура перенесла прошедшую ночь достойно. Пленки, снятые вчера, оказались целы и не засвечены.

Скаут вставал с большим трудом и, поднимаясь, долго возился. Его конечности словно одеревенели, поскольку спать пришлось в мокрой одежде, а раненая нога разболелась снова. Шанталь заметила, как он бессознательным движением потер ее, нагнувшись над озером, чтобы наполнить водой их фляги.

– Ты сегодня без шляпы, – заметил он, когда они двинулись в путь.

– Я потеряла ее ночью, когда мы бежали с горы.

– Надо было сказать… Мне очень жаль.

– А мне – нет. Отцу приятно было бы знать, что она осталась где-то там, у подножия вулкана.

Они говорили мало, но странно, общение их стало более раскованным. Оба остро ощущали присутствие друг друга. Бесчисленное количество раз они одновременно останавливались, будто обездвиженные все возраставшим взаимным влечением, и смотрели друг другу в глаза. Они вместе пережили нечто необыкновенное, и это, похоже, связало их прочными узами. А может, это новое ощущение близости явилось результатом ночи, проведенной в теплых объятиях друг друга?