На пределе - Браун Сандра - Страница 18

– Знаешь, что самое удивительное? Я не сомневаюсь в том, что ты действительно веришь сказанному тобой же. Для тебя подобная логика не лишена смысла.

– Правильно. Она абсолютно осмысленна. Кроме того, скорее всего вам эти материалы и не понадобились бы. Я уверена, вы заказывали с избытком. Ведь так надежнее, к чему рисковать, а что, если вдруг чего-то не хватит в разгар работ, особенно если учесть, что все стройматериалы доставлялись морем. Я даже сэкономила вам расходы по отправке этих избытков назад в Штаты и одновременно смогу использовать их в благих целях.

– Значит, ты считаешь, что можно красть, если материалы вам нужны, а нам нет?

Она задрожала от обиды.

– Неужели вы считаете, что я пойду на воровство, если у меня нет в этом нужды?

Голова Скаута опустилась на грудь так резко, будто у него сломалась шея.

– Легче с каменной стеной разговаривать, – пробубнил он.

– Взбодритесь. Вот и десерт несут!

Все население деревни собралось, чтобы отпраздновать предстоящее строительство моста. Люди веселились от души, как заметила Шанталь. Все, кроме Андре, сидевшего в сторонке с чашкой коварного напитка. Несколько раз за вечер она поймала взгляд Андре, брошенный на Скаута: в нем читались ненависть и злоба.

Андре слыл самым сильным юношей в деревне. Он был образованнее остальных, и Джордж Дюпон приметил смышленого паренька, постарался, чтобы тот получил образование в американской школе. Андре с великой неохотой оставил деревню, но учился он прекрасно. Дюпоны привыкли поручать ему задания, с которыми не справились бы менее развитые жители деревни. Он часто служил курьером и бывал на другой части острова, так как хорошо говорил по-английски и мог свободно общаться, если требовалось. Посему вполне естественно, что именно его выбрали на роль шпиона и отрядили на строительство курортного комплекса.

Шанталь жалела, что Андре изменил свое отношение к Скауту. Это произошло лишь после похищения. До этого Андре отзывался об инженере хорошо, считая его строгим, но справедливым начальником. Он заверил Шанталь и ее отца, что мистер Ритленд, бесспорно, самый подходящий человек, чтобы руководить строительством моста.

Шанталь удивляло, почему отношение Андре к Скауту так резко изменилось к худшему. Предположение Скаута, что он ревнует ее, безусловно, нелепо. Они выросли вместе, играли детьми. Андре никогда не проявлял никаких романтических чувств в адрес Шанталь. К тому же он мог выбрать любую из деревенских невест – ему не отказала бы ни одна. Неприязнь, возникшая между мужчинами, беспокоила ее не столько потому, что она не выносила дисгармонии вокруг себя, но в основном потому, что им предстоит трудиться бок о бок на строительстве моста, работать в одной упряжке, но никак не в соперничестве друг с другом. Получалось так, что, о чем бы она ни подумала, мысли ее всегда возвращались к этому мосту.

Скаут продолжал делать вид, что у него нет готового плана, и отказывался обсуждать проект, пока все как следует не продумает. Как бы она на него ни давила, он упорно молчал с той поры, когда выяснилось, что именно она является тем неуловимым воришкой, который грабил их стройку. А ей хотелось; чтобы работы начались как можно скорее. Что, если он удерет и оставит их с недоделанным мостом? Ведь ему надо вернуться в Штаты, чтобы успеть к свадьбе? Она не сможет удерживать его бесконечно. Когда приблизится срок, ей придется спросить свою совесть, ради кого она удерживает Скаута: ради жителей деревни или ради себя. Несмотря на их постоянные ссоры, ее радовало его присутствие.

Разглядывая его сейчас, она любовалась отсветами факелов на его лице и в прядях волос.

– Потрясающе, – констатировал он и, не стесняясь, слизал липкую массу с пальцев. – Что это нам подали?

– Что-то вроде пудинга. Точнее, густое пюре из фруктов и тертый кокос, приправленные козьим молоком.

Он перестал есть и с отвращением взглянул на мелкую мисочку, которую за секунду до этого тщательно опорожнял. Рассмеявшись, Шанталь сказала:

– Не надо мне было говорить, что это, и портить вам удовольствие. Ну, пожалуйста, улыбнитесь. Марго приготовила это специально для вас.

– Кто такая Марго?

– Вон та. Которая ломает руки в тревоге, глядя в нашу сторону.

Скаут последовал за взглядом Шанталь и увидел девушку. Он высоко поднял пустую мисочку и удовлетворенно потер живот. Озабоченное личико девушки расцвело радостной улыбкой.

– Сколько ей лет?

– Восемнадцать и все еще не замужем. Старая дева.

– Я иначе представляю себе старых дев, – заметил Скаут, явно одобряя красоту полинезийки.

– Она очень красивая, верно, – согласилась Шанталь. – И очень разборчивая, все цену себе никак не назначит. Ее родители ждут не дождутся, когда она выйдет замуж. Им хочется уберечь ее.

– От кого?

– От мужчин, приезжающих на остров из-за океана, – медленно проговорила она, отворачиваясь. – Они обычно относятся к нашим девушкам как к живому товару. Такие, как Марго, и становятся их добычей. Иностранцы их соблазняют. Когда же им надоедают эти бедняжки, тем обычно уже ничего не остается, кроме как работать проститутками в барах на побережье или у военных баз.

Радостное настроение Скаута вмиг улетучилось.

– Ты хочешь сказать, всего одна ошибка, в которой она, возможно, будет не виновата, и жизнь ее испорчена навсегда? Да это ведь несправедливо?!

– Для здешних людей по-прежнему очень важно, чтобы невеста была девственницей.

Голос Грома словно выбрал момент: сопровождая слова Шанталь, вулкан отрыгнул столб дыма. Ночь осветилась красным заревом. Земля задрожала. Послышался грохот, напоминающий удар грома и раскатившийся эхом в окрестных горах.

Скаут вскочил на ноги, забыв о своей больной ноге. А местные жители отреагировали радостными криками. Барабаны начали отбивать стремительную ритуальную дробь. Из рук в руки люди передавали кувшины с пьянящим напитком, к которым с небывалым энтузиазмом прикладывались все.

Скаут выпил содержимое своей чашки и опустился на циновку рядом с Шанталь. Он жестом показал на разбушевавшийся кратер и поднимавшийся над ним столб дыма.

– Ты уверена, что знаешь, о чем говоришь?

– Уверена. Мой отец изучал этот вулкан всю свою жизнь, а затем мы вместе исследовали его. Он вот-вот начнет извергаться, но ничего разрушительного не произойдет. Верьте мне. Если это вам трудно, то поверьте моему отцу. В мире мало специалистов такого класса.

– И он сейчас там, наверху? Когда такое происходит? Он не боится, что окажется в западне, когда вулкан начнет извергаться?

Она с безразличием взглянула на гору.

– Да, он там, наверху. Но нет, вулкана он не боится.

Скаут взял ее за подбородок и развернул лицом к себе. Его глаза внимательно изучали ее.

– Мне кажется, ты и сама наполовину язычница, Шанталь Дюпон.

Она таинственно улыбнулась:

– Эта культура манит и притягивает, верно?

– Есть свои положительные стороны…

Он взглянул ниже, на ее узенький бюстгальтер без бретелек, дополнявший наряд из саронга. Между двумя кусками ткани оставалась широкая полоса гладкой, загорелой кожи, от которой Скаут не мог отвести взгляда. Шанталь ощутила неловкость.

– Перестаньте глазеть на меня!

– Больше всего на свете обожаю пупки, – внезапно осипшим голосом заметил он.

– Тогда вы наверняка получите удовольствие от следующей церемонии праздника. – Она попыталась переключить его внимание и указала на группу молоденьких девушек, среди которых была и Марго. – Сейчас они станцуют для вас. Постарайтесь сделать вид, что вам понравилось.

– Мне и стараться не придется.

Танцовщицы задвигались в такт барабанам. Их босые ноги переступали по песку. В свете факелов вращались бедра. Покачиваясь, они словно бросали вызов природе. Натренированные мускулы гладких животов перекатывались, словно волны, опадая и вздымаясь в такт движениям бедер. Над покачивавшимися головами плыли корзины с цветами и фруктами.

– Они приносят подношение вулкану, – пояснила Шанталь.