Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Мужские капризы (Падение Адама) - Браун Сандра - Страница 27


27
Изменить размер шрифта:

Развернувшись, она вышла из комнаты, неслышно ступая босыми ногами.

Прошло несколько гнетущих минут. Лукреция откашлялась и заговорила:

— Нет, кто бы мог представить, что эта нахалка осмелится обсуждать то, что ее совершенно не касается? Господи, какую пытку тебе пришлось терпеть, дорогой! — Она содрогнулась, от возмущения. — Меня удивляет, что ты терпел ее так долго. Я прослежу, чтобы она упаковала вещи и немедленно покинула дом.

Когда Лукреция проходила мимо его кресла, Адам схватил ее за руку. Лукреция вздрогнула, удивленная силой его пальцев.

— Лила останется, а ты пойдешь и соберешь свои вещи.

Женщина побледнела:

— Ты шутишь, Адам! Я уверена, что ты не можешь придавать значения тому, что наговорила эта сумасшедшая. Этого не может быть. Ты умнее, я знаю.

— Я очень умный. И поэтому собираю досье на всех моих знакомых, друзей, врагов. — Он помолчал и добавил:

— И любовниц. — Кавано отпустил ее руку и откинулся на спинку кресла. — Лила не сказала ничего такого, чего бы я не знал раньше. — Он улыбнулся задумчиво, как будто вспомнил о чем-то. — Во всяком случае, о тебе.

Его внимание опять вернулось к Лукреции, он снова стал серьезным:

— Я знаю, что кредиторы стоят у твоего порога.

— Как это низко с твоей стороны, Адам, говорить о деньгах.

— Я бы не стал, если бы не деньги привели тебя сюда. — Он прервал ее оправдания. — У нас были хорошие времена, Лукреция.

— У нас был хороший секс. Адам махнул рукой:

— Этого было так легко добиться, что все теряло свое значение еще до того, как мы добирались до кровати.

— Ты…

Пожатием плеч он отмел ее оскорбление.

— Я никогда не собирался на тебе жениться. С самой первой нашей встречи я понимал, почему ты так настойчиво меня преследуешь.

— Я влюбилась в тебя с первого взгляда! — зло выкрикнула Лукреция.

— В мой банковский счет, я бы сказал.

— Это не правда! Я люблю тебя! Я приехала сюда, чтобы…

— Чтобы сделать то, что сказала Лила.

Ты хотела умаслить меня своей нежной заботой, чтобы я женился на тебе из благодарности. И для нас обоих это стало бы сделкой. У меня появилась бы жена, терпящая мою несостоятельность в постели. А ты бы приобрела мужа, который смог бы оплатить твои долги.

Только ты просчиталась, — продолжал Адам. — Я не хочу, чтобы со мной нянчились до конца моих дней. Я всегда все делал для себя сам. Я верю, что это лишь временное состояние. Я мог бы, конечно, руководить корпорацией и из инвалидной коляски, но я никогда не соглашусь стать прикованным к постели инвалидом, чей мозг атрофируется, пока моя любящая женушка тратит мои деньги.

— Мне показалось, что последние два дня тебе понравилось быть инвалидом, — холодно заметила Лукреция.

— Ты приехала в мой выходной, — с сожалением пояснил Адам. — Я дулся, потому что Лила оттолкнула меня. И потом, мне хотелось посмотреть, как далеко ты можешь зайти. Я надеялся, что ошибся на твой счет. Это клише, но я бросил тебе наживку, и ты с радостью на нее клюнула.

— Значит, ты устроил мне какое-то дурацкое испытание?

— Нет, это было испытанием для Лилы. Она вышла из него с честью. А ты провалилась.

Уголки губ Лукреции презрительно опустились.

— Если уж мы заговорили о клише, то твое влечение к этой грубой и наглой девке вызывает только смех и презрение. Любой мужчина в твоем состоянии влюбился бы в своего методиста по лечебной физкультуре.

— Это почти слово в слово то, что говорила мне Лила. Но я не думаю, что вы обе правы.

— И ты еще гордишься своим интеллектом, — фыркнула Лукреция. — Разве ты не видишь, что она единственная доступная для тебя женщина?

— Ты тоже была доступна, Лукреция, — тихо напомнил ей Адам. — Но я ведь тебя не захотел, правда?

— Ублюдок.

Адам ошарашенно взглянул на нее.

— И ты еще обвиняла Лилу в сквернословии?

— Она одевается как шлюха!

— Но именно ты хотела себя продать.

— Я не могу поверить, что ты на самом деле хочешь ее.

— Я хочу ее, — заявил Адам, и на его губах заиграла веселая улыбка, — и я намерен поймать ее на слове.

Из окна спальни Лила видела, как Пит открывает для разъяренной Лукреции заднюю дверцу автомобиля. Когда женщина села, он обошел машину и уселся за руль. Бедный Пит. Ему придется терпеть компанию этой дамы по дороге в аэропорт. Да, Лукреция фон Эльзхауэр отбывала явно не в самом лучшем настроении.

А у Лиды на душе пели птицы. Ей удалось обойти все препятствия на пути Адама к полному выздоровлению. Она справилась с его депрессией, его первоначальным сопротивлением, его детской влюбленностью в нее, с его сочувствующей союзницей. Всегда находится какой-нибудь друг или жена, которые противодействуют методисту по лечебной физкультуре. Несмотря на то, что ими движут любовь и сострадание, они плохо влияют на пациента.

Но надо надеяться, что и она, и Адам в последний раз видели Лукрецию фон Эльзхауэр. Теперь им ничто не помешает.

Оставались, правда, еще ее собственные чувства, но Лила решила разобраться с ними потом.

Она дождалась, пока свет фар машины стал невидим в надвигающихся сумерках, и только потом постучала в дверь комнаты Адама. Услышав его голос, приглашающий войти, она открыла дверь и остановилась, смущенная, у порога.

— Она уехала, Адам.

— Счастливое избавление!

Лила удивленно покачала головой:

— Ты не огорчен?

— Я бы сказал, что у меня камень с души свалился.

— Объяснишь мне, почему?

— Не-а.

— Получил удовольствие от схватки, да?

— На губах моих печать.

— Вот черт! А я-то думала услышать все пикантные подробности.

— Жаль разочаровывать тебя, — Адам широко улыбнулся, — но я оставлю объяснения до другого раза. На сегодня с меня Лукреции достаточно.

Услышав эти слова, Лила просияла от удовольствия и сказала:

— Она весь дома перевернула, пока собирала вещи и заказывала билеты. Я решила отложить наши занятия до ее отъезда.

— Я догадался о причине отсрочки. Но раз теперь ты здесь, мы не могли бы снова повторить упражнения на параллельных брусьях?

Лила в притворном изумлении хлопнула себя ладонью по лбу:

— Неужели у меня проблемы со слухом? Разве вы не тот самый пациент, который никак не хотел заниматься на брусьях сегодня утром?

— Я передумал.

— Что ж, понимаю. Ладно…

— Слушай, подожди. А где мой постер, который Лукреция назвала «оскорблением для глаз, оскверняющим стены моей спальни»?

— Вот дрянь! — воскликнула Лила и уперла руки в бедра. — Сказать такое о моем чудесном постере! Что такого было в женщине с корзиной фруктов?

— Я полагаю, ее возмутил не сюжет. Я догадываюсь, что ей не пришелся по сердцу банан в руке прекрасной дамы.

— У некоторых людей совершенно нет вкуса.

— Так где же он? — расхохотался Адам.

— В моей комнате. Лукреция велела Пи-ту порвать постер, но он принес его мне.

— Повесь его обратно.

Делая вид, что лишь повинуется приказанию, но на самом деле очень довольная, Лила ушла и вернулась с многострадальным постером и вновь водрузила его на стену.

— Вот так гораздо лучше. А теперь мы можем начать.

И они снова вернулись к брусьям. Его руки удерживали тело лучше, чем утром, но теперь Адам больше опирался и на ноги.

Лиле пришлось уговаривать его не торопиться.

— Адам, это приведет к перенапряжению.

— Еще пять минут.

— На что ты будешь годен завтра, если сегодня доведешь себя до изнеможения?

— Я не изможден, а невероятно счастлив.

И все-таки Лила заставила его вернуться обратно в коляску.

— Давай сегодня обойдемся без упражнений на столе. Возвращайся в постель. Я сделаю тебе массаж там. И мне кажется, что тебе пойдет на пользу обтирание.

Лила обтерла Адама губкой, сделала ему массаж и пожелала спокойной ночи. И тут он хитро взглянул на нее и поинтересовался:

— А как насчет всего остального?

— Не понимаю тебя.