Любовное пари (Клубника в шоколаде) - Браун Сандра - Страница 33

Она потянулась было к узеньким бретелькам на плечах, но он ласково остановил ее:

– Не надо, оставь ее пока…

Прежде чем она успела спросить, почему он не хочет, чтобы она совсем разделась, Тай властным движением притянул ее к себе. Жаркие ласки его губ и языка заставили Санни моментально забыть обо всем на свете, кроме того, как сильно она хотела, чтобы этот мужчина заполнил собой ее тело, ее сердце, заставив вновь поверить в любовь, в то, что она желанна и любима.

Его руки скользнули вверх по ее ногам и сжали упругие ягодицы. Он прижимал ее к своему напрягшемуся фаллосу, пока дыхание обоих не стало до такой степени учащенным, что целоваться стало невозможно.

Санни не стала сопротивляться, когда он опустил ее трусики вниз по бедрам и заставил перешагнуть через лоскуток кружевной эластичной ткани, упавший к ее ногам. – Ложись, – приказал он ей. Санни послушно легла, завороженно наблюдая за тем, как он раздевался. Сняв широкий пояс, он расстегнул брюки и быстро снял их, попутно избавляясь от носков. Снять плавки ему удалось не сразу, и в этом не было ничего удивительного. Позабыв про крахмальную сорочку и съехавшую набок бабочку, он подошел к постели во всей мощной красоте своего желания.

Потом он осторожно лег на нее, раздвинув ее бедра своими, и, сжав ее лицо обеими руками, стал жадно ласкать ее рот.

– Начиная с этой самой секунды ты навсегда позабудешь про Дона Дженкинса, – выдохнул он. – Для тебя этот человек больше не существует, поняла?

Вместо ответа Санни выгнулась всем телом, прижимаясь бедрами к его твердой плоти и чувствуя, как Тай улыбнулся в темноте ее реакции на свой вопрос.

– Теперь на всем свете существуем только ты и я, Санни. И я хочу сполна вознаградить тебя за все твои страдания.

Приподнявшись, он сдвинул вверх комбинацию и стал откровенно любоваться ее стройным телом. У Санни перехватило дыхание и сами собой закрылись глаза. Встав на колени между ее ногами, он отстегнул резинки кружевного пояса, погладил треугольник мягких волос и гладкий упругий живот над ним.

Потом он снова лег на нее, прижавшись всем своим изнывающим от нетерпения телом. Руки потянулись вверх, к ее груди, затвердевшие соски манили его к себе словно магнитом. Он принялся целовать их через кружево комбинации так страстно, словно хотел прорвать шелк своим языком.

Внезапно им овладело крайнее нетерпение. Когда он стал лихорадочно стягивать с ее плеч тоненькую бретельку, та вдруг лопнула, однако ни Санни, ни Тай не обратили на это ни малейшего внимания, потому что ее упругие груди внезапно оказались полностью обнаженными, и он принялся жадно ласкать их языком и губами, прижимаясь лицом к мягкой женской плоти.

– О Боже, как ты прекрасна, – пробормотал он. – Когда-нибудь я попробую твое молоко…

Санни едва дышала. Сначала ее испугали его слова, а потом она почувствовала резкую боль от того, что он стал нетерпеливыми толчками входить в нее. Несмотря на боль, она еще теснее прижалась к нему, поднимая бедра навстречу.

– О, какая ты маленькая, – едва слышно простонал он.

– Это плохо?

– Это очень… очень хорошо… Их губы слились в жарком поцелуе, пока он старался проникнуть в нее поглубже. Потом Тай внимательно посмотрел на нее и тихо спросил:

– Санни, ты девственница?

Теперь, когда он наткнулся на несомненное свидетельство ее девственности, лгать уже не было смысла, поэтому она стыдливо прошептала:

– В обычном понимании – да…

– Только такая девственность и является настоящей.

– Почему ты удивляешься этому? – обиженно спросила она. – Тебе же рассказывали, что я никогда не довожу дело до конца.

– Неужели ты могла подумать, что я недоволен твоей невинностью? Ни в коем случае, – улыбнулся Тай.

– Нет?

– Нет, малышка, – страстно прошептал он, слегка отстраняясь от нее.

– Тогда почему ты… Тай, прошу тебя, продолжай…

– Непременно, – с улыбкой заверил ее Тай, ласково гладя ее лицо и волосы. – Просто я хочу облегчить это все для нас обоих.

Страстно поцеловав ее обнаженную грудь, он принялся одной рукой сжимать ее сосок, а другой ласкать гладкую кожу внизу живота.

Затем он стал целовать упругий живот Санни, медленно опускаясь все ниже и ниже, пока не коснулся пушистого треугольника. Потом опустил голову между ее раскрытыми бедрами, слегка щекоча жесткими кудрями чувствительную кожу, и страстно прижался губами к влажной горячей плоти.

От неожиданно острой волны наслаждения, прокатившейся по всему ее телу, Санни крепко вцепилась в его волосы и вскинула ноги высоко вверх, словно балерина вытянув пальцы.

Горячий и нежный язык, ласкавший ее, заставлял испытывать острое наслаждение, волнами поднимавшееся откуда-то изнутри и захлестывавшее ее с головой, подобно морскому прибою. Наступивший оргазм потряс ее настолько, что она едва не потеряла сознание.

К тому времени, когда она пришла в себя, Тай уже был внутри ее, настойчиво продвигаясь все глубже. Он никогда не думал, что женское тело может быть таким отзывчивым на мужские ласки и может так сильно сжимать входящую в него мужскую плоть.

Застонав от наслаждения, он шепнул:

– Скажи, если будет больно… Я не хочу поранить тебя, ведь я слишком большой…

– Нет, мне не больно… я хочу тебя…

– Ты чувствуешь меня?

Он резким движением вошел глубоко в ее податливое тело, и она вскрикнула, но не от боли, а от новой волны страстного желания, прокатившейся по телу.

– Боже, как хорошо, как сладко… – прошептала она, подаваясь ему навстречу.

– Тебе больно?

– Нет, что ты!

– Тебе хорошо?

– О да…

– Хочешь еще?

– Да, хочу еще, хочу тебя, Тай…

– Тебе не холодно? Может, укроешься простыней?

– Нет, не надо, – довольно улыбнулась Санни.

Ей было приятно лежать нагой в объятиях Тая и хотелось лежать так долго, очень долго… Может, даже вечно. Он окончательно раздел ее – с нежностью, которая никак не вязалась с огнем горячей страсти в его голубых глазах.

– У тебя по коже мурашки бегают.

– Это потому, что ты меня щекочешь.

– Щекочу? Как? Так?

Он легонько провел кончиками пальцев по ее боку от самой подмышки до талии. Захихикав, она снова покрылась мурашками.

– Мне очень нравится постэффект, – сказал Тай.

– Постэффект?

Он коснулся розового соска ее груди, и Санни снова застонала от наслаждения.

– Если это и есть постэффект, то он мне тоже очень нравится…

– Смотри, на нем остались следы. Я был слишком груб? Или тебя поколола моя щетина?

– Твоя борода действительно кололась, но это было восхитительное ощущение, – шаловливо улыбнулась она.

Он продолжал игриво ласкать ее, и ему было приятно, что она позволяла ему делать со своим телом все, что ему хотелось. В ней не было притворной стыдливости. Казалось, она наслаждалась их обоюдной наготой. После бурных любовных ласк Санни в отличие от других его женщин не побежала сразу же в душ, а свернулась клубочком рядом с ним как истинная, знающая толк в любви, женщина.

Присев на постели, он уперся спиной в стенку и любовался лежавшей у него на коленях золотоволосой головкой, бережно перебирая пушистые локоны.

Тая обуревали новые для него ощущения. Даже с женой секс был кульминацией, разрядкой, концом, но не началом. С Санни все было по-другому. Ему было бесконечно жаль, что рано или поздно им все равно придется встать с постели. Ему хотелось вечно быть рядом с ее теплым, податливым телом, так откровенно отвечавшим на его ласки.

– Почему ты так и не легла в постель с Доном, Санни?

– А какое это имеет значение?

– Ровно никакого.

– Тогда зачем спрашиваешь?

– Простое любопытство.

Медленно водя пальцами по курчавым волосам, покрывавшим весь низ его живота, она проговорила:

– Он говорил, что не стоит торопиться с этим до свадьбы.

Тай язвительно расхохотался:

– Понятно, он просто боялся, что не сумеет удовлетворить тебя.