Главный свидетель - Браун Сандра - Страница 20

Но прежде всего нужно пережить эту ночь.

Она отыскала в шкафу свою летнюю ночную рубашку, оставшуюся еще со времени предыдущего приезда. Затем не спеша постелила ему постель и, подбив подушку, замерла, услышав скрип двери. Он медленно приближался через гостиную.

В боксерских трусах, которые она купила ему сегодня утром, еще не обсохших от недавнего купания, он принес с собой запах мыла, зубной пасты и эликсира для рта. Часто переводя дыхание, он опустился на кровать с большой осторожностью, словно постарел лет на тридцать.

– Ложись на спину, – в голосе ее неожиданно послышалась нежность. – Я устрою твою ногу на подушке.

Пока Кендал хлопотала над ним, из груди его вырвался вздох облегчения, лицо нездорового сероватого оттенка приняло спокойное выражение, он закрыл глаза. Она жалостливо разглядывала его исхудавшие щеки, многочисленные синяки и ссадины, этих неразлучных спутников страданий и боли. Джон все еще выглядел помятым и разбитым.

Она выключила ночник, чтобы уберечь его от резкого света:

– Ты уже принял аспирин?

– Да, несколько штук.

– Надеюсь, это поможет тебе хорошо выспаться. Не беспокойся, все в порядке.

– Ну, тогда пока. Увидимся утром. Спокойной ночи.

Он в мгновение ока открыл глаза:

– А ты куда собралась?

Она махнула рукой на дверь:

– Пойду лягу на софе в гостиной. Я боюсь спать с тобой: вдруг ночью нечаянно задену твою ногу!

Он долгим, изучающим взглядом посмотрел на Кендал. – Впрочем, похоже, тебя это не пугает, – с замиранием сердца выдохнула она, – в таком случае останусь.

Ни слова не говоря, он передвинулся к другому краю кровати, хотя это стоило ему невероятных усилий. Примостившись рядом, она почувствовала тяжелое дыхание ощутила болезненную испарину на лбу.

– Как самочувствие? – озабоченно поинтересовалась она.

– Нормально. Я просто устал.

– Расслабься и отдохни, наконец. – Женщина склонилась над ним и нежно поцеловала в щеку. Но этот поцелуй только еще сильнее распалил его.

– Ты могла бы сделать это намного лучше, – с этими словами он неожиданно проворно обнял ее за шею и прямо-таки впился в губы. О, это уже был совсем другой поцелуй – чувственный и вожделенный, пылкий и обещающий.

Он прекрасно отдавал себе отчет в своих поступках и намеренно искушал ее. Молодая и горячая, она, как любой живой человек, не могла не поддаться зову страсти и не откликнуться на него. Наконец оторвавшись, ноне отпуская от себя, он засмотрелся в ее серые глаза, безнадежно влекомый их тайной.

Вдруг по его лицу пробежала тень беспокойства, нерешительности, может быть, некого подобия смущения.

– Господи Иисусе! – тихо вырвалось у него. И внезапно, словно обжегшись, отдернул свои руки и, устало закрыв глаза, провалился в сон или притворился спящим.

Кендал долго лежала без движения, боясь шевельнуться. Она никак не могла успокоиться и расстаться со сладостным предвкушением, дыхание сбилось. Ко всему прочему вдруг добавился еще какой-то животный страх утратить весьма деликатное состояние душевного равновесия.

Боже мой, подумала она, как же я влипла! Первоначально идея объявить его своим мужем казалась ей оправданной и целесообразной. В больнице все шло как по маслу. Но разве могла она тогда предположить возможность развития каких-то интимных отношений! Хотя, конечно, могла бы догадаться. Нормальный, гетеросексуальный мужчина, которого к тому же все время убеждают в том, что эта женщина – его жена, в данном случае ей же самой и придуманном, вел себя куда адекватнее, чем она!

Но самое ужасное заключалось в том, что роль его жены отнюдь не казалась ей отвратительной. Что ж, надо мужественно признаться себе в этом. Легко догадаться, что его привлекательная наружность не оставляла женщин равнодушными и даже, несмотря на обезображенное аварией отчужденное лицо, он притягивал к себе как магнит. Джон производил впечатление сильного, надежного человека. Немногословный и сдержанный, он прямо-таки поражал какой-то немыслимой уверенностью в себе и самодостаточностью, что лишний раз проявилось в этой истории с подростками. Он – никогда не будет специально искать приключений и нарываться на неприятности, но, если что-нибудь случится, он, не колеблясь, примет вызов.

Да еще эта притягательная ямочка на волевом квадратном подбородке! Сведет с ума любую женщину обещанием необычайных сексуальных потенций.

Естественно, она не подумала о том, что они могут понравиться друг другу. А неплохо бы подумать, прежде чем претендовать на роль жены. И вот теперь ее стратегия терпела фиаско. По собственной воле оказавшись на минном поле, она рисковала подорваться в любую минуту. Один неосторожный шаг – и она обречена.

Кендал охватило дикое желание немедленно оставить его, схватить Кевина и рвануть на машине куда глаза глядят, лишь бы не оказаться во власти этого человека.

Но ей нещадно хотелось спать. Она не могла даже собраться с силами, чтобы подняться. К тому же, где еще она чувствовала бы себя в большей безопасности? Кендал долго ворочалась с боку на бок, прежде чем сон окончательно сморил ее. Ощущая на губах вкус его страстного поцелуя, она, вздыхая, переживала событие снова и снова, опасаясь, что завтра утром он проснется в полной памяти и все, абсолютно все окажется совершенно напрасным.

Глава девятая

Приземлившийся вертолет произвел настоящий фурор в Стивенсвилле. Но еще сильнее разбирало любопытных буквы «ФБР» на фюзеляже. Ничего более волнующего не происходило в маленьком городке Джорджии с тех пор, как какой-то известный гангстер укрылся здесь, на его окраине, в притоне собственной любовницы и затеял грандиозную перестрелку со своими преследователями. Но лишь немногие старики помнили этот случай.

Вертолет с противным свистом приземлился на школьный двор. Из кабины, не обращая никакого внимания на обступившую его толпу зевак, выскочил агент по особо важным делам и чуть ли не бегом ринулся по асфальтированной дорожке к больнице. За ним с трудом поспевала целая группа сотрудников вспомогательных служб ФБР. В больнице они надеялись выяснить интересующие их подробности.

Ни для кого из медперсонала не было секретом, что к ним прибыл важный агент сыскного ведомства. Чуть раньше сними беседовали шишки рангом пониже. Теперь все врачи и сестры, нянечки и уборщицы городской больницы выстроились перед Джимом Пепердайном в приемном отделении.

После нескольких часов дотошных расспросов члены этой команды убедились, что ничего важного им здесь не сообщат. Не обнаружил ось ни малейшей зацепки по поводу того, что случилось с мужчиной, женщиной и ребенком. Исчезновение их было настолько необъяснимым, что, казалось, они сквозь землю провалились.

Джим Пепердайн давно уже не верил в существование привидений. Не верил он и в безжалостных инопланетян, которые сподобились захватить заложников и умчаться с ними на своем космическом корабле. Во что он действительно верил, так это в неосознанную жестокость человека. На протяжении всей своей многолетней службы он не раз сталкивался с подобным. Главврач больницы, мужчина средних лет, невзрачный на вид, плешивый и полноватый, держался очень важно и, несомненно, гордился занимаемой должностью.

Медицинский персонал вел себя довольно сдержанно, хотя Пепердайн пытался надавить и запугать людей своими жесткими вопросами. Он и правда здорово разозлился. Вот уже несколько дней он не мог напасть на след этой троицы, которая играючи обводила вокруг пальца его лично и всех остальных представителей правоохранительных органов соседних штатов.

Они находились в бегах уже тридцать шесть часов. Безумных тридцать шесть часов для Пепердайна. Они тянулись целую вечность, прежде чем дежурный офиса шерифа этого Богом забытого городка сообщил о дорожной аварии, недавно происшедшей в округе Стивенсвилл.

Пепердайн прежде и слыхом не слыхивал ни о каком Стивенсвилле в штате Джорджия. Но этот телефонный звонок превратил его в географический центр всей Вселенной. Тут же выяснилось, что описание находящихся в розыске полностью совпадает с описанием пострадавших в автокатастрофе.