Алиби - Браун Сандра - Страница 19

Она выключила телефон и с укором посмотрела на Хэммонда.

– Где, черт возьми, тебя носит?

– А куда подевалось «здравствуй»? – поинтересовался он. Насколько ему было известно, Стефи Манделл никогда не переставала работать. В ее большом мужском кейсе, который она всюду таскала с собой, было столько бумаг, ручек, фломастеров и прочих приспособлений, что хватило бы на небольшой офис. Поступив на работу в прокуратуру Чарлстона, она установила в машине радиосканер, прослушивавший полицейские частоты, что позволяло ей быть в курсе всего происходящего в городе. Коллеги говорили, что она слушает служебные переговоры патрульных машин с таким же интересом, с каким другие водители слушают музыку или радиопостановки.

Сбросив с ног туфли на высоких каблуках, Стефи выдернула блузку из-за пояса юбки и принялась обмахиваться ее полами.

– Господи, ну и жара!.. – простонала она. – Я едва не сварилась вкрутую. Так почему ты не отвечал на мои звонки?

– Я же говорил тебе, что собираюсь в свой загородный домик.

– Я звонила туда, наверное, раз сто.

– Я отключил звонок.

– Почему?

«Потому что я был с женщиной и не хотел, чтобы меня беспокоили», – подумал он, а вслух сказал:

– У тебя радар, как у летучей мыши. Я только что вернулся. Как ты узнала, что я дома?

– Я не знала, что ты дома, просто ты живешь ближе к полицейскому управлению, чем я. Я решила, что ты не будешь возражать, если я посижу у тебя, пока не услышу какие-нибудь новости.

– Новости о чем? Что такого важного случилось в городе за время моего отсутствия?

– Ты спрашиваешь, что такого? – Она повернулась к нему, уперла руки в бока и прищурилась. – Да что с тобой, Хэммонд?

– Со мной ничего, – ответил он, – а вот что с тобой? Может, ты и в самом деле перегрелась? Ее глаза округлились.

– Боже, ведь ты и в самом деле ничего не знаешь! – воскликнула Стефи изумленно.

– Я и в самом деле ничего не знаю, – сказал он как мог спокойно. Впрочем, Хэммонд действительно не волновался – Стефи обожала драматические эффекты и умела преподнести самые пустячные новости как главную сенсацию месяца. Одно ему было ясно – из его намерения покататься на яхте, скорее всего, ничего не выйдет. Приглашать же с собой Стефи он не собирался, а отделаться от нее – особенно когда она пребывала в таком возбуждении – не представлялось возможным.

Почему-то Хэммонд вдруг почувствовал себя смертельно уставшим.

– Слушай, мне что-то захотелось выпить. Ты что-нибудь будешь?

Она задумалась, и Хэммонд воспользовался этим, чтобы вернуться в кухню.

– Пива? Минеральной воды? – крикнул он оттуда. Шлепая по паркету босыми ногами, Стефи прибрела в кухню и заглянула в холодильник через его плечо.

– Я не верю тебе, Хэммонд, – заявила она. – Но, похоже, ты действительно ничего не знаешь. Где находится этот твой летний домик? В Сибири? В степях Монголии? Неужели там нет даже телевизора?

– Значит, пиво, – хладнокровно заметил он и, достав из холодильника две бутылки, откупорил одну и протянул Стефи. Она взяла пиво, но продолжала смотреть на него таким взглядом, словно у него вдруг выросла борода до пояса.

Хэммонд открыл вторую бутылку и поднес горлышко к губам.

– Твое молчание убивает меня, – сказал он, сделав глоток. – Что случилось?

– Вчера во второй половине дня кто-то прикончил Люта Петтиджона в номере его собственного отеля «Чарлстон-Плаза», – отчеканила она.

Хэммонд медленно опустил бутылку, и лицо его вытянулось. Секунды шли, но он стоял неподвижно, не в силах пошевельнуться – так потрясла его эта новость.

– Это невозможно, – сказал он наконец.

– Это правда.

– Не может быть…

– С чего бы мне лгать?

Хэммонд поднял руку и машинально потер напряженную шею. Потом не глядя поставил бутылку на стол и, придвинув ногой табурет, тяжело опустился на обитое кожей сиденье. Стефи села напротив, но Хэммонду потребовалось некоторое время, прежде чем он сумел сфокусировать на ней взгляд.

– Ты сказала – «прикончил»… Значит, его убили?

– Да.

– Как? – спросил он неожиданно хриплым голосом. – Как это произошло?

Стефи прищурилась.

– Эй, с тобой все в порядке?

Он посмотрел на нее так, словно вдруг разучился говорить, потом кивнул:

– Да, со мной все в порядке. Я просто… – Он развел руками.

– Потерял дар речи.

– Просто поражен. Это известие для меня… как гром с ясного неба. – Хэммонд откашлялся. – Так как же это все-таки произошло?

– Его застрелили. Кто-то всадил ему две пули в спину. Некоторое время Хэммонд пристально следил за тем, как собравшиеся на холодной бутылке капли конденсата одна за другой сбегают на гранитную столешницу, собираясь вокруг донышка в небольшую лужу.

– А… когда? В какое время его убили?

– Горничная нашла тело в начале седьмого.

Он внимательно выслушал рассказ Стефи о том, как горничная пришла убираться в номер и обнаружила Петтиджона лежащим на полу.

– Этот… эта шишка у него на голове… – сказал он наконец. – Откуда она?

– Возможно, кто-то ударил его. На первый взгляд ушиб довольно серьезный. Но Мэдисон считает, что причиной смерти Петтиджона были пулевые ранения. Разумеется, окончательный ответ будет известен только после вскрытия.

– Ты сама разговаривала с медицинскими экспертами?

– Нет, Смайлоу более или менее ввел меня в курс дела.

– Значит, этим делом будет заниматься и Смайлоу? Она посмотрела на него квадратными глазами.

– Ты это серьезно, Хэммонд?

– Ну конечно же, Смайлоу, больше некому, – пробормотал он. – Ну и что, по его мнению, там произошло?

На протяжении еще примерно пяти минут Хэммонд слушал, как Стефи перечисляет известные ей подробности дела.

– Мне с самого начала казалось, что это расследование будет передано прокуратуре, – сказала она, – поэтому эту ночь я провела со Смайлоу. Не в буквальном смысле, конечно… Или наоборот – в буквальном. – Озорная ее улыбка выглядела довольно неуместно, но Стефи это не смутило. – Как бы там ни было, я была рядом, пока он пытался потянуть за некоторые ниточки. Не сказать чтобы их было слишком много, и все же…

– А что по этому поводу думает служба безопасности отеля?

– Ничего. Петтиджон умер, не успев позвать на помощь. Замок его двери не был взломан, в номере – никаких следов борьбы. Система видеонаблюдения тоже себя не оправдала – на единственной кассете, которая попала в наши руки, нет ничего, кроме какого-то парня из обслуги, который тискает горничную в холле.

– Что-что?

– Что слышал! – неожиданно огрызнулась она. – Все эти видеокамеры, развешанные в коридорах, – липа! Ни одна из них не работает.

– О господи!.. – покачал головой Хэммонд. – Лют столько кричал о своей системе безопасности и о том, во сколько она ему обошлась, и вот, на тебе!..

Хэммонд в отличие от большинства сотрудников прокуратуры и полиции был не просто наслышан о махинациях Люта Петтиджона. На протяжении нескольких месяцев он по поручению генерального прокурора штата вел тайное расследование его деятельности, и чем больше он узнавал, тем меньше ему нравился этот человек.

– Свидетели? – спросил он отрывисто.

– Пока мы не нашли никого, кто мог бы быть нам полезен. Единственным, кто непосредственно контактировал с покойным в тот день, оказался массажист из фитнесс-зала отеля. Мы поговорили с ним, но он ничего не знает.

Потом Стефи рассказала Хэммонду о случае массового пищевого отравления.

– Если не считать детей, в больнице сейчас находится семеро взрослых, которых Смайлоу собирается допросить, но ни он, ни я не особенно надеемся, что из этого выйдет что-нибудь путное. Впрочем, Смайлоу обещал позвонить мне, как только врач даст ему «добро» на посещение больных. Я хочу поехать туда с ним.

– Тебе не кажется, что это уже чересчур? В конце концов, ты не обязана…

– Почему? – Стефи спокойно посмотрела на него. – Это будет большое дело, Хэммонд. Громкое дело.

Эти слова, хотя и сказанные совершенно спокойным тоном, прозвучали как вызов. В профессиональных вопросах Хэммонд и Стефи были самыми настоящими соперниками, и, хотя по молчаливому согласию оба предпочитали избегать всякого упоминания об этом, их соперничество не становилось от этого менее острым. Хэммонд, во всяком случае, помнил о нем постоянно.