Государь - Браун Саймон - Страница 29

Дженроза взволнованно подняла голову.

– Я впервые встретила тебя, когда ты творила магию у домен в Верхнем Суаке.

– Да, та разновидность огненной магии называется формовкой. Я помогала расплавленному металлу найти свою истинную форму и сохранить ее.

– Свою истинную форму?

– Все люди, обладающие особой способностью к какому-то ремеслу – ткачи, гончары, чеканщики, кожевенники, повара, сказители, – обладают талантом брать что-то сырое и неиспользуемое и придавать ему истинную форму, нечто такое, чем его будут называть всегда. Мастерящие из металла берут медь, железо или золото и дают ему принять форму, стать предметом, верным своей природе. Чеканщик, ткач, гончар и все прочие ремесленники тоже на свой лад маги. Моя задача состояла в том, чтобы помочь металлургам придавать форму металлу; они бы справились с этим и без меня, но мое пение облегчало им работу.

– Именно это ты и собираешь показать мне теперь?

– Нет. – Подытоживающая вытянула руку вперед, и Дженроза взяла ее в свою. – А теперь закрой глаза и попытайся мысленно услышать созданное мной заклинание.

Дженроза закрыла глаза. Сначала слова Подытоживающей были слышны очень слабо, подобно шепоту на самом краешке сознания, но когда Дженроза прислушалась, они стали громче. Она различила отдельные слова, которые затем перетекли в предложения, а потом обрели более глубокий смысл. Девушка поняла и начала добавлять к заклинанию собственную силу. Внезапно Подытоживающая прервала контакт, и Дженроза открыла глаза.

– Костер погас! – удивилась она.

– Не совсем, – негромко поправила Подытоживающая. Похоже, она устала.

Дженроза посмотрела вновь. Костер не просто погас – даже угли уже не тлели. И все же… Она вытянула руку и, вскрикнув от удивления, отдернула ее. И подула на ладонь.

– Он обжигает!

Подытоживающая ничего не сказала, но наклонилась над кострищем и внимательно оглядела темные угли.

– Покажи мне и не обожги меня, – сказала она и подняла один уголек. Тот лежал на ее ладони, не обжигая.

– Души подобны языкам пламени, – пояснила она Дженрозе. – Давай посмотрим, чью душу желает показать нам это пламя. – Она накрыла одну ладонь другой и медленно подняла ее. Едва ладонь приподнялась, из уголька выросло маленькое пламя, которое стало расти, получая больше пространства. Сперва оно казалось Дженрозе просто пламенем, но скоро она начала различать подробности в его мерцающем существовании – сперва намек на тело, потом определенно руки-ноги, наконец, голова.

– Линан, – прошептала она.

Подытоживающая кивнула на кострище.

– Теперь твоя очередь.

Дженроза присела. Невидимый жар опалял кожу. Она заметила, что весь жар исходит с одной стороны догоревшего костра, точнее – от одной полусгоревшей головешки.

– Покажи мне и не обожги меня, – велела она и взяла ее, положив на ладонь левой руки. Хотя исходящий от головешки жар чувствовался, кожа на ладони осталась невредимой. Она сомкнула ладони и медленно развела их. Сразу же появилось пламя. Как и в первый раз, Дженроза внимательно изучала его – и пока она смотрела, в огне начала формироваться фигура. Когда она стала узнаваемой, Дженроза ахнула и чуть не выронила головешку, но Подытоживающая предупреждающе вскрикнула.

– Кто это? – спросила она.

Миниатюрная фигурка исчезла, сменившись чем-то, похожим на дерево, а миг спустя вернулась обратно.

– Что это? – переспросила Подытоживающая.

– Силона, – хрипло ответила Дженроза.

– Проклятье! – выругалась Подытоживающая.

– Настоящая Силона знает о том, что мы делаем?

– Нет. – Подытоживающая покачала головой. – Но это доказывает, что у вампиров все-таки есть душа. – В ее голосе слышалось откровенное удивление. – Вот уж во что бы нипочем не поверила.

За спиной Дженрозы послышались шаги. Она увидела, как Подытоживающая подняла взгляд и уронила свой уголек. В тот же миг пламенеющая фигура на ее собственной ладони изменилась. Дженроза вторично ахнула и на сей раз выронила головешку. Она бросила взгляд – узнать, заметила ли эту перемену Подытоживающая – но ее наставница по-прежнему смотрела на подошедшего.

– Дженроза, – заговорил Линан. – Прости, что прервал твой урок.

Дженроза напряглась.

– Урок закончился, – сказала она и кивнула Подытоживающей. Та встала, поклонилась и ушла. На ее место шагнул Линан. На лице его не отражалось никаких эмоций. Дженроза подумала: он смотрит на нее так, как мог бы глядеть на совершенно незнакомого человека.

– Я хочу, чтобы ты пошла со мной, – сказал он.

Дженроза встала и стряхнула с ладоней сажу.

– Куда мы идем?

– Тебе предстоит рассказать Эйнону о своем видении, – ответил он.

Она уставилась на него.

– Но ты же сказал прошлой ночью…

– Ты была права, – резко перебил Линан. – Ему нужно сделать выбор.

– Что случилось? – с подозрением спросила она. – Что изменилось?

– Как ты и сказала, Эйнон все равно узнает. Я хочу, чтобы он узнал сейчас. – Линан повернулся и пошел, не оборачиваясь посмотреть, идет ли она за ним. Дженроза с неохотой двинулась следом.

Они нашли Эйнона с воинами его клана на западном краю четтского лагеря, занятых заточкой с обоих концов грубо обтесанных стволов. Потом колья будут вогнаны в землю и соединены между собой длинными поперечинами для создания зигзагообразной изгороди, которая полностью окружит Даавис.

– Когда вы хотите бросить нас на штурм городских стен, ваше величество? – громко спросил Эйнон, так, чтобы услышали и его люди. – Другие кланы и знамена вы, знаете ли, можете отправить домой. Клан Лошади позаботится для вас об этом городе.

Воины поддержали вождя громкими криками. «Они действительно верят, что это им по силам», – подумала Дженроза.

Линан напряженно улыбнулся.

– У нас есть кое-какие новости, – уведомил он Эйнона. – Нужно поговорить.

– О? – Эйнон отдал ближайшему воину кол, над которым трудился, и провел их к своему шатру. Внутри было жарко и душно, и Дженроза почувствовала тошноту.

– Дженроза кое-что увидела, применяя магию, – сказал Линан. – Тебе нужно об этом знать.

Эйнон с любопытством посмотрел на нее; и медленно, так как слова с большой неохотой сходили с уст, она рассказала вождю о своем видении.

Лицо Эйнона побледнело, а глаза расширились.

– Насколько… насколько ты уверена?

– Весьма, – ответил за нее Линан.

Дженроза взглянула на него. Она была уверена в точности своего видения, но ей не нравилась, что Линан говорит за нее. Эйнон увидел выражение ее лица.

– Но ты не можешь быть уверена, – сказал он почти умоляюще.

– Сожалею, Эйнон, но по-моему, на твой клан обрушилась великая трагедия.

Вождь открыл было рот, собираясь что-то сказать, но слов не прозвучало. Наконец он сумел спросить Дженрозу:

– Их стяг. Ты упомянула, что у врагов был странный стяг.

– На нем изображена птица, но я не узнала ее.

– Да, ее не узнаешь, – обронил Эйнон.

– Ты знаешь, кто этот враг? – спросил Линан.

– Территория моего клана граничит с великой пустыней.

– Южные четты! Ну конечно!

– Это вы на востоке зовете их так. А мы называем их саранахами. Так некогда назывался их клан.

– Они происходят из Океанов Травы? – пораженно спросил Линан.

– Да. Наверное, самый большой из всех кланов. Они были мясниками и налетчиками. В итоге соседние с ними кланы объединились и выгнали их в пустыню. Иной раз военные отряды саранахов возвращаются в Океаны Травы – в набег на слабо защищенное стадо, – но они никогда не вторгались в таком количестве, чтобы схватиться с целым кланом. – Он кивнул Дженрозе. – Твое видение показывает правду, магичка. Я верю в то, о чем ты мне рассказала.

– Тогда ты должен сделать выбор, – заявил Линан.

– Какой выбор? – непонимающе спросил Эйнон. – Я должен вернуться, найти любых уцелевших и преследовать…

– Ты должен сделать выбор, – перебивая его, громче повторил Линан. – Первый вариант: немедленно вернуться и отыскать уцелевших. Сделай это – и мне придется отступить от Даависа. По сути, отступить придется обратно в Хаксус или даже обратно в Океаны Травы.