Кот, который выследил вора - Браун Лилиан Джексон - Страница 38

С тех пор народ и носу не смел совать в Сырую низину после темноты. И не только из-за туманов и болота, а пуще всего из-за таинственной смерти Уоллиса.

Конечно, все это случилось очень давно. К 1930 году, когда через низину проложили мощёную дорогу, про случай этот уже почти забыли.

Но вот в 1970 году потомки пастора передали его дневник Историческому обществу Тронто. И тогда старая история выплыла на свет.

Уже в темноте Уоллис добрался до Сырой низины и на ощупь осторожно пробирался по тропе, когда вдруг заметил ряд тёмных фигур, выходящих навстречу ему из болота. Среди них был и его брат, которого только что похоронили.

Они манили Уоллиса, призывая присоединиться к их призрачной процессии, и это было последним, что бедняга запомнил. Трудно объяснить, как он умудрился дойти домой в том бредовом состоянии.

Пастор записал в дневнике: «Только молитвы жены и большая любовь к ней вывели его из болота. – И ещё добавил странное замечание: – Когда Уоллис, обессиленный, упал в своём палисаднике, вся одежда на нём была вывернута наизнанку».

– Вот так так! – воскликнул Квиллер, когда история закончилась. – А эта Сырая низина ещё существует?

– Нет. Её засыпали несколько лет назад и понастроили там коттеджей. Я человек не суеверный, но всё-таки дважды подумал бы, прежде чем купить один из них. Когда вы собираетесь издать свою книгу?

– Как только наберу для неё достаточно историй. Я мог бы оставить место для одного из ваших бутлегерских ужастиков, если вы будете так любезны и…

– Почту за честь… Ещё кофейку?

Приступая ко второй чашке кофе, Квиллер спросил:

– Что такое стряслось с официанткой, которая должна была вчера обслуживать наш столик?

– С Трейси? Видите ли, она старательная девушка, симпатичная, любезная с клиентами, но уж слишком чувствительная. С ней случилась истерика. Жене пришлось отвести её к нам, чтобы гости не беспокоились. Мы не знали, что за припадок такой, и даже набрали девять-один-один. А ещё позвонили к ней домой, Отец Трейси приехал и забрал её. Оказалось, она была уверена, что тот джентльмен, и новобрачный влюблен в неё. Можете себе представить?

– Что ж, вечный сюжет – от греческих трагедий до опер и романов, – заметил Квиллер, – В финале коварного соблазнителя обычно закалывают.

– У неё есть сын, вы понимаете. Может, поэтому она потерпела фиаско? Вероятно, такой утонченный молодой человек, как мистер Джеймс, не хотел воспитывать чужого ребенка.

«Особенно, – подумал Квиллер, – когда ему подвернулась невеста с богатым приданым».

Из «Валунного дома» Квиллер поехал в здание городского совета, на еженедельный ланч членов Бустерс-клуба. Эрни Кемпл должен был там председательствовать, и Квиллер надеялся перекинуться с ним парой слов. Предполагалось, что после короткого ланча состоится ещё более короткое заседание, а затем члены клуба спешно разойдутся по своим делам.

Кемпл встречал членов клуба обычными дружескими шуточками, но Квиллер заметил, что в них сквозит скрытая тревога, и сказал:

– Эрни, нам бы надо потолковать после заседания. – Он хотел аккуратно преподнести Кемплу новость о вчерашней свадьбе, пока тот не узнал обо всём из газет.

Но для начала Квиллеру пришлось встать в очередь за своей чашкой супа и сандвичем, с коими он и отправился за один из длинных общих столов. Он устроился рядлом с Уэзерби Гудом напротив Хикси Райс.

– Опять фасолевый суп! И ветчина с сыром! – поморщился метеоролог. – Я-то считал, что ланчи станут поизысканней после того, как в клуб разрешили принимать женщин.

– Не переживайте, – утешила Хикси. – На следующей неделе будет фруктовый салат и тост.

Во время заседания именно она сообщила последние сведения о Ледовом фестивале. Соревнования соберут участников из восьми штатов, включая Аляску. Спонсоры предоставят призы на сумму в четверть миллиона долларов. Семь художественных колледжей пришлют студентов для участия в конкурсе ледяной скульптуры. Снегоходное оборудование трёх округов приведено в состояние боевой готовности, чтобы в нужный момент устроить катки, трассы для заездов и снежные барьеры. Грузовик с шатровыми палатками выехал из Миннеаполиса в понедельник. Уже изготовлено пятнадцать тысяч значков с белыми медведями. Факельное шествие возглавит Джим Квиллер. Для работы в палатках требуются добровольные помощники.

– А нужны ли добровольцы для работы в помещении? – поинтересовался Уэзерби Гуд. – Я не могу стоять на морозе.

После общих аплодисментов и стремительного броска к выходу Квиллер и Эрни Кемпл остались в зале одни.

– Ну, как дела? – спросил Квиллер с искренним сочувствием.

– Трейси в больнице. Она пыталась покончить с собой. Вивиан уже вылетела из Аризоны. Этот ваш Картер Ли Джеймс – отъявленный негодяй! Он пытался использовать Трейси, чтобы уговорить нас согласиться на его проект. Вчера вечером всё выяснилось самым ужасным образом. Её послали обслуживать его столик в «Валунном доме». Он имел наглость отмечать там свою свадьбу! Этот подлец женился на Линетт Дункан, у которой дом на нашей улице.

Я знаю, – кивнул Квиллер. – Я там был и как раз хотел предупредить тебя. В сегодняшнем номере «Всякой всячины» будет большая статья об этой свадьбе.

– О боже! Скорей бы Вивиан вернулась домой. Она летит пятичасовым рейсом. Трейси не желает разговаривать со мной. Я предостерегал её, а она не слушала, а теперь ненавидит меня за то, что я оказался прав. Не может смириться!

– У детей есть право на ошибку, на ошибках учатся, – пробормотал Квиллер, словно имел за плечами изрядный родительский опыт.

– Ты не представляешь, как это тяжело, – вздохнул Кемпл. – Всё равно что стоять и смотреть, как они бросаются со скалы. Это уже второе разочарование. Ей следовало остаться с Ленни. Теперь его уже не вернуть… Да что это я? Опять взваливаю на тебя свои беды и печали.

– Не извиняйся, – проговорил Квиллер. – Я сам очень переживаю за них.

И он действительно переживал. Его беспокоило усилившееся покалывание над верхней губой.

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ

После клубного ланча Квиллер, чтобы убить время, зашёл почитать центральные газеты в библиотеку. Он дожидался удобного часа, когда сможет переговорить с Ленни Инчпотом в закусочной его матери. В три часа дня Квиллер купил последний выпуск «Всякой всячины» и отправился с ним в закусочную Луизы, где тянул время, лениво закусывая местные новости яблочным пирогом. Свадьбе посвящен был фотоочерк, сопровождавшийся коротким текстом:

Фотографии делал Джон Бушленд: портрет жениха и невесты крупным планом; обряд венчания перед камином; ритуал разламывания овсяной лепешки; новобрачная отрезает первый кусок торта дирком; групповой снимок гостей в шотландских нарядах во главе с Броуди и его волынкой.

Когда последний посетитель покинул закусочную и на окно повесили табличку: ЗАКРЫТО, Ленни начал мыть полы, а Квиллер прошел на кухню и воззвал к Луизе:

– Прошу разрешения поговорить с оператором швабры по делу жизненной важности.

– Валяйте! – прокричала она в ответ. – Только побыстрее. У него ещё масса дел.

– Глуши мотор, Ленни, и присядь со мной на пару минут, – попросил Квиллер. – Ты слышал, что Трейси Кемпл попала в больницу?

– Нет! А что с ней случилось?

– Нервный срыв. Ты ещё не видел сегодняшнюю газету? – Он раскрыл номер на той странице, где писали о свадьбе. – Новобрачный – Картер Ли Джеймс.