Кот, который сигналил - Браун Лилиан Джексон - Страница 2

Когда Квиллер внёс в гостиную поднос с напитками и закусками, Двайт, указывая на каминную подставку, сказал:

– У тебя утки выстроились как на параде.

– С армии не слыхал этого выражения. Ну и как тебе утки? Это манки из Орегона, ручная работа. Полли привезла их из отпуска.

– Как ей Орегон? Говорят, это очень красивый штат.

– Кажется, ей было не до местных красот, – сказал Квиллер. – Её подруга, к которой она ездила и с которой они вместе жили, когда учились в колледже, теперь проектирует жилые дома. Похоже, дамы весь отпуск только тем и занимались, что проектировали дом для Полли. Она ведь собирается поселиться недалеко от меня, за фруктовым садом.

– А я думал, она хочет остаться в своей квартире на Гудвинтер-бульваре.

– Так она и рассчитывала, когда бульвар отдавали под территорию колледжа. Она считала, что ей будет приятно жить среди студентов. Но когда стали асфальтировать сады, чтобы сделать стоянки, передумала.

– Им следовало бы построить одну большую стоянку перед бульваром.

– Очевидно. Двайт, Богу не угодно, чтобы человек шёл пешком целый квартал от своей машины. Деревенские жители живут на колесах. Только горожане, вроде нас с тобой, знают, что можно пользоваться и ногами… Но расскажи мне о своей новой работе.

Двайт Сомерс, рекламный агент из Центра, приехал в Мускаунти, заключив контракт с местным процветающим предпринимателем. К несчастью, работа вскоре накрылась, но община, которой приносили прибыль изобретательность и энергия Двайта, боялась его потерять.

– Ладно, – начал он. – Я тебе уже говорил, что на днях беседовал с представителем фирмы ПР в Локмастере? Так вот, они хотят, чтобы я открыл их филиал в Пикаксе, и у нас уже есть многообещающие клиенты. Ты знаешь Флойда Тривильена из Содаст-сити? Речь шла о промышленном городке, считавшемся захолустным и отсталым по пикаксским меркам, несмотря на большое количество жителей и процветающую экономику.

– Я ни с кем из Содаст-сити не знаком, – ответил Квиллер, – но знаю, что телефонный справочник забит Тривильенами. Сто лет назад этот вот сад составлял лишь небольшую часть фруктового сада Тривильенов.

– В общем, этот парень – президент Ламбертаунского ссудного банка, – неплохое названьице, не правда ли? – и это учреждение действительно что надо. Живёт с семьёй в большом доме с участком в Вест-Мидл-Хаммоке. Кроме того, он знаток железнодорожного дела; у него есть коллекция моделей поездов стоимостью в пол-лимона) И это ещё не все! Сейчас он занят реконструкцией паровоза и нескольких старых вагонов, которые намеревается использовать для чартерных экскурсий.

– А по каким путям он их пустит?

– Старые пути ССЛ [1] всё ещё годятся для перевозок малой скоростью. С этим всё нормально. Флойд думает предоставлять свой поезд для обедов, коктейлей, деловых встреч, свадеб, туристских прогулок – в общем, для всего на свете. Мы называем его Ламбертаунским Прогулочным Поездом. Чиновники из Содаст-сити обожают туризм, как, впрочем, и все остальные в этом округе. Они дали Флойду некоторые поблажки – помогли получить разрешение на продажу спиртного, например.

– Он что, собирается на этом заработать? – спросил Квиллер, вспоминая рухнувшие надежды бывшего работодателя Двайта.

– Ну, в данном случае для Флойда это – хобби, а может, и намеренные траты в налоговых целях. Он уже спустил кучу денег на оборудование, но, похоже, вынужден был это сделать. В таком случае почему бы и не подзаработать? Началось же всё с того, что среди хлама он отыскал эту старушку «девятку» ССЛ. Классная находка! Он потратил сотни тысяч на её ремонт, затем купил вагон-ресторан, потом – вагон в стиле арт-деко и, наконец, пикаксский персональный вагон какого-то текстильного магната. На ремонт и отделку этих трёх вагонов ушло целое состояние. Реставрацией занималось ателье по дизайну Аманды. Выгодный контрактик, а? Может, теперь Аманда уйдёт на пенсию, а её место займёт Фран Броуди.

– Он что, спускает фамильные деньги? – спросил Квиллер. – Я знаю, некоторые из Тривильенов хорошо обеспечены, а другие существуют на пособие.

– Нет, нет! Флойд из рабочей ветви тривильеновского клана, но он унаследовал удивительную живость ума от своих предшественников-пионеров. Начал как плотник, а затем очень своевременно сделался пайщиком одной крупнейшей строительной фирмы, местной, когда в неё вливали федеральные средства.

– Ты хочешь сказать, что у какого-то строителя из Содаст-сити бизнес шёл лучше, чем у предприятий XYZ? – в изумлении спросил Квиллер.

– Хочешь верь, хочешь нет, но XYZ даже не существовало, пока Эксбридж, Юнг и Ян не создали синдикат и не выкупили фирму Тривильена. Флойд получил миллионы и открыл Ламбертаунский ссудный банк. Он так устал от своего пролетарского имиджа, что решил сменить его на имидж высокопоставленного чиновника. В своём родном городе он вроде национального героя. Для офиса банка он выстроил здание, которое напоминает старомодный железнодорожный вокзал. Внутри всё отделано вагонкой, густо покрытой лаком; он даже умудрился раздобыть пару старых, неудобных скамеек, вроде тех, что раньше стояли в залах ожидания. И в довершение картины в вестибюле установлена игрушечная железная дорога. Вкладчики её обожают! Учреждение они называют Ту-ту банк, а президента с нежностью величают Ф. Т. Как тебе игрушечная железная дорога, Квилл?

– Рискую прослыть ненастоящим американцем, но признаюсь: никогда ею не бредил. Однажды в детстве, на Рождество, я получил в подарок железную дорогу – четыре вагончика бегали по кругу. Но я-то мечтал о бейсбольной перчатке! Когда вагончики проделали шесть или восемь кругов, мне это ужасно надоело. Хорошо бы, если за всю мою жизнь у меня было бы только это разочарование!.. Но знаешь, я с удовольствием посвящу колонку игрушечным поездам, если твой клиент захочет сотрудничать.

– Мы называем их моделями, – сообщил Двайт. – Среди взрослых гораздо больше любителей моделей поездов, чем среди детей, если верить моим статистическим данным.

– Поправка принята, – сказал Квиллер, который по-журналистски уважал точное слово.

– Ты понимаешь, Квилл, настоящие коллекционеры просто дерутся из-за старых моделей! Флойд заплатил свыше тысячи долларов за паровозик длиной двадцать пять сантиметров в необычной упаковке.

– Так он даст мне интервью?

– Ну, к поклонникам средств массовой информации его не причислишь. Но я его подготовлю. Через пару дней позвони ему в ламбертаунскую контору. Кстати, знаешь, его особняк в Вест-Мидл-Хаммоке называют Круглым домом; он находится в двух милях от развилки, там где Холмистая дорога ответвляется от шоссе Скатертью дорога. Дом невозможно не заметить: рядом с ним – почтовый ящик в виде локомотива. Только без приглашения к Флойду домой не ходи – он ужасно боится ограбления. У него отличная охранная система!

– И когда же Прогулочный поезд отправится в путь?

– Недели через две, самое большее – три. Думаю устроить торжественный пуск: обед с шампанским и жарким, свежие цветы, живая музыка… Пригласить на праздник лучших людей округа. Пусть о Прогулочном поезде узнает весь штат! Билеты на мероприятие будут стоить пятьсот долларов, но доходы от продажи пойдут на благотворительность. Что ты…

– Если вы переведёте деньги в стипендионный фонд нового колледжа, – прервал его Квиллер, – я куплю два билета. Кроме того, стану выкручивать руки Арчи до тех пор, пока он тоже не купит парочку… Налить тебе ещё, Двайт?

– Нет, спасибо. Обойдусь тем, что есть… Слушай, это очень вкусно! Что за закуска? На вид точь-в-точь сухой собачий корм.

– Знакомая из Центра прислала – её собственное изобретение. Она называет их кабиблами.

– Ей нужно придумать упаковку и продавать их.

Пока он говорил, два бежево-коричневых существа бесшумно подкрались к журнальному столику, на котором стояла миска с кабиблами. Существа были совершенно поглощены своей целью, а глаза их, небесно-голубые днем, сейчас, при искусственном освещении, блестели как чёрный янтарь.