Кот, который любил Брамса - Браун Лилиан Джексон - Страница 25

Квиллер вернулся к машине. Из задней двери ресторанчика бочком выскользнул повар с сигаретой в руке.

– Чё-то ищете? – поинтересовался он.

– Хотел повидать Мерля. Не знаете, где он?

– Куда-то ушёл.

– И когда вернется?

– Кто ж его знает!

Квиллер вернулся в городок и отвёз Розмари в «Бяки-Кулебяки». Она уже оправилась от стычки с Коко и снова стала весёлой и оживлённой. В музее так интересно, хранитель такой приветливый, ресторан так интересно оформлен!

Квиллер, наоборот, приуныл, огорчённый тем, что не встретился с Мерлем, и рассеянно перебирал три камушка в кармане.

– Что случилось, Квилл? Ты чем-то обеспокоен?

– Просто перебираю свои амулеты на счастье. -Он высыпал камушки на стол. – Зелёный – это полированный нефрит, его дал мне один коллекционер. Глиняный жук – скарабей, которого нашёл Коко. Агат подобрал на берегу Бак Данфилд – бедняга, это был его последний агат.

– А вот и ещё один для твоей коллекции, – порадовала Розмари, протягивая желтоватый, как слоновая кость, кружок размером с монетку. На лицевой стороне было вырезано изображение кота. – Это раковина, и довольно старая.

– Потрясающе! Где ты это нашла?

– В антикварной лавочке позади музея. Мне рассказал о ней хранитель музея. Ты там был?

– Нет. Давай сходим после обеда.

– Там командует старый морской волк, и сразу предупреждаю: местечко кошмарное.

Название «Капитанская свалка» как нельзя лучше подходило к мешанине старинных вещей и поделок, заполнявших лавочку позади музея. Сам домишко был даже старше оперы, и казалось, следующий порыв северо-западного ветра его просто снесёт. Он так покосился, что лишь крепкая дубовая дверь и помогала ему выстоять. Каждый раз, когда её открывали, вся постройка оседала на одну сторону и приходилось толкать косяк на место, прежде чем снова закрыть дверь. Квиллер, принюхиваясь, втянул ноздрями воздух. Пахло плесенью, виски и табаком.

Здесь были судовые фонари, части такелажа, какие-то давно не чищенные медные предметы, модели кораблей в пыльных бутылках, карты, явно побывавшие в воде, а посреди всего этого – старик с клочковатой бородой в старой капитанской фуражке. Он курил украшенную резьбой трубку, привезённую из каких-то дальних краев, но табак был самым дешёвым, из тех, какие покупают в лавке на углу. Квиллер хорошо изучил тамошний ассортимент.

– Вернулись? – проскрипел капитан, увидев Розмари. – Я же сказал: обратно ничего не беру. И денег не возвращаю.

– Капитан, а вы ещё выходите иногда в море? – поинтересовался Квиллер.

– Нет, те деньки позади.

– Вы, пожалуй, столько раз обошли вокруг шарика, что и сами сбились со счёта?

– Да уж, походил.

– И давно держите этот магазинчик?

– Давненько.

Высота его голоса казалась подходящей, и тембр, и даже интонации подходили. Только ему не хватало силы, с какой звучал голос с кассеты. Капитан был слишком стар. Квиллер искал человека помоложе, но не слишком молодого. Порывшись в выставленном на продажу хламе, журналист купил бронзовую чернильницу, которая даже при качке не соскальзывала с капитанского стола.

Они вернулись домой, и Розмари предложила прогуляться по берегу. Пока она переодевалась, Квиллер обошёл вокруг дома. Том явно уже побывал здесь: медный колокол сиял небывалым блеском, а источавшая зловоние рыба была закопана.

Розмари появилась в бирюзовом платье с открытой спиной и глубоким вырезом на груди.

– Хотела надеть новый спортивный костюм абрикосового цвета, но нигде не нашла свою коралловую помаду.

– Ты выглядишь прекрасно, – сказал Квиллер. -Тебе идёт этот цвет.

Пока они спускались к берегу, Коко пристально смотрел им вслед.

– По-моему, он хочет, чтобы я уехала домой, – заметила Розмари.

– Глупости, – ответил Квиллер, хотя та же мысль пришла в голову и ему. Коко никогда не одобрял женщин, входивших в его жизнь.

Повернув на восток, они молча брели по глубокому песку, чтобы сильнее насладиться тишиной и покоем на пустынном берегу. Потом миновали ряд летних домиков на вершине дюны. Один из них напоминал нос корабля. Другой был похож на птицу с взъерошенными перьями. Кое-где закапывали выброшенную на берег рыбу. На крыше старой лачуги загорали две девушки.

– Вон те самые «манекенщицы», которых мы видели в ресторане, – сказала Розмари. – Ну и бикини на них – не то что верх не прикрыт, низ тоже.

Квиллер показал на дом из секвойи, где был убит Бак.

– Теперь все запуталось ещё больше, – произнёс он. – Сначала я думал, что есть какая-то связь между его частным расследованием и записью на кассете, но он распутывал преступление, а эти искатели сокровищ не преступники. Просто хваткие парни, стремящиеся нажиться, закона они не нарушают.

Они прошли мимо выкрашенного в жёлтый цвет дома Милдред и двинулись дальше по пустому пляжу, пока примерно через полмили дорогу им не преградил сбегавший к озеру ручеёк, прорывший в песке глубокое ложе. На обратном пути им помахала рукой Милдред, приглашая подняться и выпить кофе с домашним яблочным пирогом.

– Он в холодильнике, – объяснила она, – но разморозить его – минутное дело.

Внутри бунгало было завешано тканями ручной работы, они красовались на стенах, на мебели.

– Вы сами сделали их? Какая прелесть! – восхитилась Розмари. – На это же надо потратить уйму времени.

– У меня много свободного времени, – вздохнула Милдред. – А вы видели вчера ночью НЛО?

– Нет, но слышал о нём, – ответил Квиллер. – Что это, по-вашему, было?

– Кто же не знает, что это? – удивилась Милдред. Теперь удивляться настала очередь Квиллеру:

– Вы что, действительно верите в визиты инопланетян?

– Ну конечно. Они здесь всё время появляются – обычно часа в два-три утра. У меня бессонница, и я их часто вижу. У нас договор с Данфилдами – звонить им в любое время, чтобы они тоже могли посмотреть.

Заметив про себя, что следовало бы разобраться с этой местной причудой, Квиллер спросил:

– Вы давно виделись с вдовой и сестрой Данфилда?

– Они звонили – просили взять на время их герани и выбросить испортившуюся еду из холодильника. Они не знают, когда вернутся.

– А как подвигается расследование дела?

– В доме были полицейские эксперты. Бетти сказала, что Бак, должно быть, работал в мастерской и убийца подобрался к нему неожиданно. На станке был подсвечник и груда опилок. Эти машины ужасно шумят. Бак, видимо, не слышал, как тот вошёл.

– Значит, мы можем предположить, что убийца потом выключил станок? Очень предусмотрительно с его стороны.

– Об этом никто не говорил, а сама я как-то даже и не подумала.

– На его обуви должны были остаться опилки.

– Не знаю. Наверное.

– Говорил ли Бак с вами о тех поисках затонувших сокровищ, которые здесь ведутся? Или, может, намекал на какую-то преступную деятельность?

Милдред покачала головой, опустила глаза и задумалась.

Чтобы вывести её из задумчивости, Квиллер сказал:

– Ну хорошо, Милдред, как насчёт того, чтобы погадать на картах таро? У меня есть несколько вопросов.

Она глубоко вздохнула:

– Идёмте к карточному столу. Я погадаю, но каждому отдельно. Кто хочет быть первым?

– Вы всёрьез верите в гадание? – спросил Квиллер. – Или это способ собрать деньги на больницу?

– Всерьёз. Совершенно всерьёз, – ответила она. -И мне нужно быть в соответствующем настроении, иначе ничего не получится. Так что… пожалуйста, не надо шуток.

– А карты могут раскрыть детали, связанные убийством?

Она побледнела:

– Мне бы не хотелось их спрашивать. Не хочу влезать в это.

– Эти карты такие таинственные, – вмешалась Розмари, – на них такие странные картинки! Вот какой-то мужчина висит вниз головой.

– Эти символы очень древние, но они лишь отпирают дверь мыслям и видениям. Что вы хотите знать, Розмари?

Розмари хотела знать, какие у неё перспективы в бизнесе. Она села напротив Милдред и перемешала карты. Потом Милдред выложила узор из полудюжины карт и надолго задумалась.