Кот, который был почтмейстером - Браун Лилиан Джексон - Страница 4

Страх вытолкнул Квиллера из забытья, и он обнаружил, что сидит на постели, вопя и обливаясь потом.

Вбежала дежурная сестра:

– Мистер К.! Мистер К.! Что случилось? Приснился страшный сон?

Квиллер потряс головой, чтобы окончательно отогнать ночной кошмар:

– Извините. Надеюсь, я не разбудил всю больницу? – Хотите воды, мистер К.?

– Спасибо. Не поднимете ли изголовье кровати? Мне лучше посидеть некоторое время.

Квиллер откинулся на подушку, вспоминая сон. Он был таким же реальным, как и остальные. Голубое небо. Вокруг заброшенной шахты ядовито-зелёные сорняки. Ржавая решетка радиатора грузовика-убийцы. Подобно другим, этот сон открыл ему то, что произошло на самом деле? только некуда было звонить, чтобы удостовериться в правоте. Одно стало ясно: столкновение на шоссе «Скатертью дорога» не случайность.

«Да, – подумал он» – меня любят в Пикаксе, но не все».

ДВА

Стояла середина лета, когда самый богатый человек в Мускаунти свалился с древнего велосипеда. За два месяца до этого он не был столь богат. Скорее… За нищенскую плату строчил очерки и статьи в известную газету Среднего Запада. Как и положено скромному и бережливому холостяку, Квиллер снимал однокомнатную квартиру и аккуратно платил взносы за подержанный автомобиль. В его собственности имелась пишущая машинка пятидесятилетней давности. со стёртым шрифтом, и библиотека из книг, купленных по случаю за двадцать пять центов в букинистических лавках. Его гардероб легко умещался в двух чемоданах. И жил он, как ему казалось, в полном довольстве.

Единственное излишество, которое позволял себе Джим Квиллер, – попечение о двух сиамских котах, которые отвергали кошачью еду, предпочитая ей говяжью вырезку и, соответственно сезону, омаров и устриц. Помимо аристократических повадок и эпикурейских аппетитов кот Коко выказывал ещё и недюжинные умственные способности. Рассказы о его экстрасенсорных способностях давно сделали сиамца легендой как в «Дневном прибое», так и в пресс-клубе.

И вот, без всякого счастливого билета, Квиллер буквально за одну ночь стал мультимиллионером.

На него по капризу судьбы свалилось наследство, причём он оказался единственным наследником.

Поразительная новость застала его в Мускаунти, на севере штата, где он отдыхал вместе со своими кошками. Они жили в хижине на берегу озера, неподалеку от курортного городка Мусвилл. Как только Квиллер пришёл в себя после шока, он подал заявление об уходе из «Дневного прибоя» и стал готовиться к переезду в городок Пикакс, в сорока милях от Мусвилла.

Ему нужно было очистить свой письменный стол в редакции, попрощаться с коллегами и напоследок отобедать в пресс-клубе с Арчи Райкером.

Двое мужчин, вытирая пот со лба и кляня жару, направлялись в клуб.

– Мне будет не хватать тебя и других ребят, Арчи, но я не стану грустить о жаре. Термометр на здании мэрии показывает девяносто пять градусов4, – проговорил Квиллер.

– Да, пожалуй, можно печь яйца прямо на тротуарах, – согласился Арчи.

– А в Мускаунти всегда приятный бриз. Нет нужды в кондиционерах.

– Может быть. Но как ты вынесешь жизнь в четырёхстах милях от цивилизации?

– Ты уверен, что современные города – очаги цивилизации?

– Квилл, ты провёл меньше месяца в этой северной глуши, а уже рассуждаешь словно овцевод… Ладно, я переиначу вопрос. Как ты сможешь прожить в четырёхстах милях от пресс-клуба?

– Да, это риск, – согласился Квиллер. – но таковы условия завещания мисс Клингеншоен; или прожить в Мускаунти пять лет, или лишиться наследства.

В клубе, где кондиционер, конечно, не работал они заказали сандвичи с говядиной, джин-тоник для Райкера, чай со льдом для Квиллера.

– Если тебя лишат наследства, кому оно достанется?

– Кому-то в Нью-Джерси. Не хочу кривить душой, Арчи, это было трудное решение для меня. Я колебался, правильно ли бросать работу в солидной газете ради какой-то кучи денег.

– Квилл, либо ты большой оригинал… либо просто сумасшедший. Никто в здравом уме не откажется от миллионов.

– Ну ты же знаешь меня, Арчи. Я люблю работать. Люблю газетное дело и пресс-клубы. Я никогда не нуждался в больших деньгах и никогда не хотел обременять себя собственностью. Остаётся лишь посмотреть, буду ли я чувствовать себя комфортно с деньгами – Деньгами с большой буквы.

– Попытайся! – посоветовал Райкер. – Действительно попытайся. Послушай, а что это за обременительная собственность, которая может разрушить твою жизнь?

– Разного рода недвижимость. Офисные здания и отели на Восточном побережье. Два универмага. Земля в Мускаунти. Половина Мэйн-стрит в Пикаксе. А также дом Клингеншоенов и коттедж в Мусвилле, где мы отдыхали.

– Страшное дело.

– Ты представляешь, мне понадобится прислуга! Кухарка, горничная, садовники. Люди, которые проследят за проводкой, трубами, отоплением, а возможно, и секретарь. Не говоря уж о бухгалтере, финансовом советнике, адвокатах и целой конторе менеджеров. Это не в моём духе! Они хотят, чтобы я вступил в местный клуб и носил сшитые на заказ костюмы!

– Я не тревожусь за тебя, Квилл. Ты останешься самим собой. Тот, кто убеждён в гениальности своего кота, никогда не пойдёт проторенными путями… Вот горчица. Хочешь хрена?

Квиллер поблагодарил и капнул горчицы на мясо.

А Райкер продолжал:

– Ты не станешь никем, кроме себя, Квилл… милый неряха. Ты хоть знаешь, что каждый твой галстук насквозь проеден молью?

– Мне нравятся мои галстуки, – возразил Квиллер. – Они вытканы в Шотландии, и никакая моль их не ела. Прежде чем у нас появилась Юм-Юм, Коко с горя начал жевать шерсть.

– Неужели кошки создали семью? Я думал, они стерилизованы…

– Да, но сиамские кошки не терпят одиночества. Они становятся нервными и начинают творить странные вещи.

В этот момент возле столика остановились два фотографа из «Прибоя» и сочувственно обратились к Квиллеру:

– Старик, ты хоть знаешь, на что согласился? В Мускаунти с преступностью слабо.

– Ничего, – ответил Квиллер. – Выпишем отсюда какого-нибудь уголовника, чтобы полиция не скучала.

Он привык, что коллеги подшучивают над его увлечением криминалистикой. Каждый в пресс-клубе знал, что Квиллер помог полиции раскрыть несколько дел, и каждому было известно, что именно Коко нашёл ключ к разгадке.

Квиллер вновь налёг на бутерброд, а Райкер продолжал пытать:

– А что представляет собой Пикакс?

– Три тысячи человек и четыре тысячи пикапов Я так и называю его: городок Пикапск. В городе один светофор, четырнадцать маленьких ресторанчиков, газета, застрявшая в прошлом веке, и больше церквей, чем баров.

– Тебе следовало бы открыть хороший ресторан и создать собственную газету, раз уж ты теперь при деньгах.

– Нет уж, спасибо. Я собираюсь писать книгу.

– Там интересные люди есть?

– Зря ты думаешь, что в Пикаксе одни овцеводы. Во время отпуска я познакомился с несколькими учителями, инженером, энергичной блондинкой с почты (к сожалению, она замужем), а также двумя адвокатами – брат и сестра, классический тип. Там также живет молодая докторша, с которой я начал встречаться. У неё самые зелёные глаза и самые длинные ресницы, какие ты только видел, и она ими подает сигнал «продолжайте», если только я правильно умею читать сигналы.

– Как тебе удается завлекать женщин почти вдвое моложе тебя? Должно быть, всё дело в твоих дремучих усах?

Квиллер самодовольно пригладил растительность на верхней губе:

– Мелинда Гудвинтер, доктор медицины… Недурная кандидатура для свидания субботним вечером…

– Прямо героиня телесериала.

– Гудвинтер – распространенная фамилия в Мускаунти. Половина телефонной книги отдана ей. Родословная Гудвинтеров восходит к тем временам, когда состояния сколачивались в шахтах.

А сейчас что поддерживает тамошнюю экономику?

– Коммерческое рыболовство и туризм. Мелкие фермерские хозяйства. Кое-что из легкой промышленности.