Аргонавты Средневековья - Даркевич Владислав Петрович - Страница 14

Открытие согдийской надписи на ткани VIII в. из собора города Юи в Бельгии позволило определить родину многочисленных шелков из хранилищ Европы и Америки. Сходные по сюжетам и стилю изображений, технике и красочной гамме они назывались «занданечи» – по имени селения Зандана близ Бухары, где работали знаменитые ткацкие мастерские. Шелка Зандана находили широкий сбыт на мировом рынке. В замурованной пещере Монастыря тысячи будд близ Дуньхуана из мелких фрагментов ткани сделаны вотивные (посвященные богам) флажки. Ее орнамент из оленей в медальонах повторяет узор шелка из Юи. Бухарские материи вывозили в Сирию, Египет и византийские города, сообщает историк Бухары Наршахи, а европейские князья покупали ткани-занданечи по той же цене, что и парчу. Полуистлевшие согдийские шелка можно видеть до сих пор в ризницах, раках христианских святых и королей, в монастырских библиотеках Франции, Бельгии и других стран.

Расцвет ремесла и торговли Согда наступает с середины VII в., когда создается государство самаркандских царей – ихшидов.

Купцы из дальних земель посещают Самарканд, Пайкенд, Бухару, где прилавки ломятся от массы иноземных товаров. Предприимчивые согдийцы основывают города и поселения в Семиречье, Восточном Туркестане, Монголии и Туве. Колонизация идет по караванным трассам. В Китай отправляются караваны в несколько сот человек, груженные коврами и войлоком, лекарственными и красящими веществами, изделиями из самоцветов. В их вьюках шелковые и полотняные ткани, нашатырь и благовония, золото и белый жемчуг. Посольства из Самарканда доставляют властителю Поднебесной империи редкостные дары: «В начале правления Кхай-юань (713) прислали двору кольчугу, кубок из восточного хрусталя, агатовый кувшин, яйца верблюда-птицы, юениского карлика и тюркистанских танцовщиц» («Тан-шу[63]). В другой раз доставили дрессированного льва-плясуна.

В столице Срединной империи Чанъане живут тысячи выходцев из «Западного края», в который, по представлениям китайцев, входили Синьцзян, Средняя Азия, Афганистан и Северная Индия.

В 60 км восточное Самарканда находится городище Пенджикент – столица Согдийского княжества, погибшего в бурное время арабских завоеваний. Многолетние раскопки Пенджикента также свидетельствуют о разветвленной торговле Согда. Открыты десятки мастерских-лавок. Они шли вдоль оживленных улиц, примыкая к богатым домам: их сдавали в аренду ремесленникам и мелким торговцам городские землевладельцы. Драгоценным источником по истории культуры и быта Согдианы служат стенные росписи в храмах и частных жилищах горожан Пенджикента. Интересна одна из сцен в большом доме у базара: пирующие одеты в шелковые кафтаны с точно переданными рисунками тканей, в руках держат золотые сосуды с вином, а к наборным поясам их подвешены кошельки, вооружены они только кинжалами. Художник создал «групповой портрет» хозяина дома и его семьи – тех богатых согдийских купцов, караваны которых встречались на всем протяжении шелкового пути. «Людей с Запада» – согдийцев, иранцев, сирийцев – изображают и некоторые погребальные танские статуэтки.

Купцы, разбогатевшие на дальней торговле, как и рыца-ридихкане, владели обширными поместьями и обитали в укрепленных усадьбах-замках.

«Кто из алчности с востока едет на запад»

Профессиональное купечество Востока не утратило своих позиций и тогда, когда полчища фанатичных мусульман в VII–VIII вв. сокрушили и империю Сасанидов, и мелких правителей Средней Азии, пронеся знамена с полумесяцем до берегов Сырдарьи. Иранский заградительный барьер пал – установились непосредственные связи между танским Китаем и Арабским халифатом. Вслед за завоевателями двинулись купцы – греки и евреи, сирийцы и персы, нелегкую миссию которых мусульмане чрезвычайно ценили. Дух дальней торговли продолжал владеть этим обществом: «…кто из алчности с востока едет на запад, по горам и морям, и подвергает опасности жизнь, и тело, и имущество, не страшится разбойников, и бродяг, и пожирающих людей хищников, и небезопасных путей, людям Запада доставляет блага Востока, а людям Востока доставляет блага Запада, тот, конечно, содействует процветанию мира, а это – не кто иной, как купец».[64] На караванах верблюдов из Ирака, Ирана и Аравии в гавани сирийского и малоазийского побережий доставляли изюм, урюк, миндаль, финики, «сарацинские», т. е. происходящие из стран халифата, багдадские гладкие и пушистые ковры, готовые одежды. Из Селевкии и Антиохии большие и малые корабли перевозили товары к Босфору. В Константинополе, крупнейшем мегаполисе Средневековья, торговали едким индийским перцем, нардом из Лаодикеи, ароматной корицей с Цейлона и из Средней Азии, гвоздикой с Молуккских островов. С Явы и Суматры доставляли алоэ, из Тибета – растительный мускус, из Персии – лазурь – синее красящее вещество, из Аравии – благовония: ливан и душистую смолу смирну (мирру).

Приморскую Сирию с Южной Аравией связывал караванный Путь благовоний, который проходил вдоль западного побережья Аравийского полуострова и по Красному морю. По нему в Переднюю Азию поступали редкостные товары из «страны царицы Савской» (Йемен), Черной Африки и Эфиопии. Египет и Сирия ввозили в страну ромеев все виды пурпура, используемого для окраски тканей.

В пределах мусульманского мира под центральной властью Аббасидов шел постоянный обмен товарами. Особенно благородной и прибыльной считали торговлю предметами роскоши: дорогими тканями, ювелирными и парфюмерными изделиями, посудой из золота, серебра и стекла.

«…Едва ли в нашем городе Серахсе недостает чего-нибудь из товаров, так как если прекращают приходить караваны с одной стороны, приходят они к нему Серахсу с другой» (Мукаддаси).[65] Арабские и иранские купцы по-прежнему проникали во внутренние области Китая. Их путь лежал через моря Индийского океана или по сухопутной «дороге шелка». Масуди встретил в Балхе старика «с умом и пониманием», который много раз ходил в Китай. В Хорасане он встречал немало бывалых людей: они путешествовали из Согда через «Нашатырные горы» (Тянь-Шань) в Тибет и Китай. Вело их не любопытство и не жажда географических открытий, а купеческая корысть.

О громадных прибылях торгового патрициата дает представление рассказ Ибн-Хаукаля: мусульманский купец Рамешт, проживший около 20 лет в Китае, вывез оттуда товаров на 500 тыс. динаров По возвращении он на свои средства заменил серебряную облицовку бассейна для омовения в Мекке на золотую.

Издревле на Востоке вели караванную торговлю: одиночка не мог справиться с дорожными опасностями и громадными путевыми расходами. Купцы закупали товары и комплектовали крупные караваны из сотен людей и вьючных животных – верблюдов, лошадей, мулов.

Когда из лагеря, в котором находился буддийский паломник Сюань Цзан, ушло несколько десятков человек со своими товарами, этого даже не заметили. Посольство халифа Муктадира из Багдада в Волжскую Булгарию насчитывало 5 тыс. купцов, ремесленников и духовных лиц и 3 тыс. вьючных животных. Ездили и небольшими партиями: арабские купцы отправлялись к берегам Енисея всего с двадцатью верблюдами. Во главе караванов стояли должностные лица из богатых купцов. Их обслуживал целый штат приказчиков, писцов, нотариусов. Большинство людей в караване составляли слуги и военная охрана. На границе с неспокойной кочевой степью каравану придавали дополнительный конвой. Вместе с торговыми людьми ехали послы, паломники, ученые, ремесленники – так было безопаснее. Правители городов и областей часто давали дипломатические поручения и самим купцам.

Караван снаряжали долго и тщательно как в исходной точке маршрута, так и на промежуточных перевалочных пунктах. У крупных поставщиков закупали верблюдов, приспособленных к преодолению пустынных пространств, и мулов для передвижения по горам и областям с влажным климатом. Товары упаковывали по-разному. Жидкие продукты: мед, масло, смолу, нефть перевозили в кожаных бурдюках; дерево, хлопок, шерсть – в крепко перевязанных тюках, а сено и солому – в сетках. Соль и хлеб везли в сумах, а ткани и ценности – в специальных мешках из разноцветных материй. Дыни и виноград бережно складывали в глубокие ивовые корзины.