Инструктор над законом - Воронин Андрей Николаевич - Страница 27

- Не грусти. Сват, - сказал ему Илларион, - все будет в лучшем виде. Главное, не трусь.

Сват только презрительно фыркнул, но москвича уже не было рядом. Он исчез так внезапно и тихо, прямо на глазах, что Свату стало немного не по себе и на ум полезли всякие сказки о нечистой силе, обитающей якобы в здешних местах.

- Ты видал? - спросил он у Воробья.

Воробей только утвердительно кивнул головой, пребывая в состоянии совершенного обалдения, - он тоже не успел засечь, когда и как исчез Забродов.

- Да вон он, - с облегчением сказал Сват, указывая на неясную в предрассветном сумраке фигуру, стремительно и бесшумно скользнувшую через дорогу и без единого шороха растворившуюся в кустах на противоположной стороне немного левее сгоревшего блок-поста. - Во дает! Как в кино.

Некоторое время оба до боли в глазах всматривались в эти кусты, надеясь засечь москвича по шевелению потревоженных веток, но тщетно - тот растаял, как сахар в кипятке.

- Правда, как в кино, - восхищенно выдохнул Воробей.

- Ерунда это все, - сказал Сват, садясь на землю и вынимая из-за пазухи засаленную колоду карт. - Кому это здесь надо? Тоже мне, черепашка-ниндзя... Свалил, и хрен с ним. Сигареты сухие у тебя? А то мои намокли, когда я в болоте на карачки встал...

- Может, не надо? - спросил Воробей, осторожно косясь на дорогу, видневшуюся в просветах листвы. Но он мгновенно устыдился своей нерешительности и полез за сигаретами во внутренний карман.

Сват тем временем сдал карты, не забыв предварительно сделать не очень приличный жест в ту сторону, где скрывался невидимый и неслышимый гастролер, навязанный им Стариком. Впервые с того момента, как они вышли с Выселок, Сват почувствовал себя свободно - Забродов его больше не видел и дотянуться до него своими стальными ручищами не мог. Вообще-то, Сват был не из пугливых и любому другому давным-давно своротил бы рыло за такие штучки как, например, тыканье его. Свата, мордой в грязь. Но в этом москвиче было что-то заставлявшее его медлить и не начинать справедливой драки. Даже то, что Воробей, несомненно, поддержал бы его в бою, как-то мало вдохновляло Свата на решительные действия - ему казалось, что и десяток Воробьев Забродову был бы нипочем.

- Сколько ставим? - спросил Воробей, поднося ему спичку.

- Начнем с доллара, - ответил Сват и с наслаждением сделал первую за несколько нестерпимо долгих часов затяжку.

- Круто берешь, - невнятно заметил Воробей, раскуривая свою сигарету.

- А чего с рублями возиться, - резонно возразил Сват, глядя в карты, прикидывая, с чего начать.

Тут справа послышался легкий стремительный шорох, словно вспорхнула птица. Сват обернулся как раз вовремя, и камень, летевший ему в щеку, угодил в подбородок. От неожиданности Сват выронил изо рта сигарету, выпустил карты, которые рассыпались по траве, и опрокинулся на спину, зажимая рассеченный подбородок обеими руками. Поверх ладоней на Воробья глянули совершенно круглые от боли и испуга глаза. Понятливый Воробей поспешно затоптал обе сигареты и только после этого бросился на помощь приятелю.

Впрочем, особой помощи тому не требовалось. Подбородок оказался целым, если не считать небольшой ссадины, вокруг которой уже начал наливаться, приличный синяк. Сват сел, упираясь руками в землю позади себя и очумело тряся головой.

- Вот мудак, - тихо сказал он. - Дать бы по нему из автомата...

Воробей подумал, что из автомата по москвичу стрелять, пожалуй, не стоит: уж очень плачевный получится результат.

- Дома дашь, - сказал Воробей и немедленно прикусил язык, сообразив, что невольно цитирует Забродова.

Сват зло посмотрел на Воробья бешеными глазами.

- Карты собери, - сказал он наконец, - шестерка...

Между тем уже совсем рассвело, хотя солнца по-прежнему не было видно. Судя по безоблачному небу и полному отсутствию ветра, день снова обещал быть жарким. Сидевший на поваленном стволе Илларион тихонечко крякнул с досады - он предпочел бы пасмурную погоду, чтобы не потеть и не заботиться о том, что можешь выдать себя солнечным бликом на металле ствола, линзах оптики или лезвии ножа.

Впрочем, это были мелочи по сравнению с теми двумя идиотами, что сидели в кустах на противоположной стороне дороги. После брошенного Илларионом камня дым оттуда не поднимался, и некоторое время кусты беспокойно тряслись - похоже, бросок получился куда более точным, чем можно было рассчитывать. Илларион рассмеялся, отгоняя веточкой неутомимых комаров, и посмотрел на часы. Все-таки было еще очень рано - если таможенники не отважатся беспокоить начальство до того, как оно явилось на службу, то ждать оставалось еще два часа.

Хотя вряд ли, решил Илларион, машинально помахивая веткой и не сводя с дороги рассеянного взгляда. Должны были доложить, обязаны. Другое дело, что начальство могло решить подождать до утра - блок-пост, мол, все равно сгорел. Груз, если он только был, все равно уже переброшен. И потом, где это видано, чтобы какой-то там вонючий груз переправляли через границу с таким шумом? К чему устраивать пожар и автоматную стрельбу, когда можно просто заплатить? Значит, должно рассуждать начальство, это месть. А если начальство рассуждает подобным образом и не торопится что-либо предпринимать, значит, оно превосходно понимает, кто мстил, кому и за что, и тогда некто И. Забродов может по праву гордиться тем, что он гений дедукции. Первая часть плана, похоже, блестяще удалась. Осталось воплотить в жизнь вторую.., не ту, конечно, о которой знал и на которую рассчитывал Старик-Старцев, а совсем другую, о которой никто, кроме Иллариона, не догадывался. И здесь, к большому сожалению Иллариона, слишком многое зависело от двух этих разгильдяев, которых ему пришлось взять с собой.

Вдали тоненько запищали моторы, временами перекрывая друг друга. Судя по звуку, машины шли на предельной скорости. Если бы Илларион хотел совершить обыкновенный террористический акт, такую скорость можно было бы считать идеальной: хватило бы одного удачного выстрела по колесам, чтобы сидевшие в летящей, как артиллерийский снаряд, машине прекратили свое земное существование. Задача Забродова, однако, сейчас заключалась в другом. Он напрягся, не меняя позы, и стал пристально вглядываться в видимый с его позиции участок шоссе.

Шум моторов постепенно нарастал, превращаясь из комариного писка в свирепый рев разбуженного хищника. Илларион очень надеялся, что его соратники на той стороне дороги услышали его хотя бы теперь. Он придвинул поближе автомат, проверил, легко ли выходит из ножен нож и пожалел, что поленился расписать лицо. В данном случае это было бы, пожалуй, лишним, но не следовало сбрасывать со счетов психологический эффект. На профессионала разрисованная черно-зелеными полосами рожа, выскочившая из кустов, вряд ли произвела бы особое впечатление, но среди заевшихся "хозяев жизни", приближавшихся к сгоревшему блок-посту на опасной скорости, профессионалов, скорее всего, не было. Впрочем, решил Илларион, острых ощущений им хватит и без боевой раскраски.

Машины выскочили из-за поворота метрах в двухстах от блок-поста. Шедший первым белый "мерседес" притормозил, благоразумно пропуская вперед разрисованный камуфляжными пятнами джип с хлопающим на ветру брезентовым тентом. Все вместе это напоминало торжественный выезд какого-нибудь колумбийского наркобарона, не хватало только пулемета на крыше "джипа". Да "мерседес" был, пожалуй, не первой свежести - лет десяти от роду или около того.

"Джип" лихо затормозил возле лениво дымящегося пепелища, и из кузова горохом посыпались люди. Илларион молил бога об одном: чтобы два недоумка, засевшие в кустах, не открыли огонь прямо сейчас, пока "мерседес" не остановился. Тогда тому ничего не стоило бы развернуться на пустом шоссе и благополучно улизнуть восвояси.

Впрочем, пока Илларион волновался, "мерседес" тоже остановился, причем так, что оказался между "джипом" и Илларионом - видимо, водитель бессознательно прикрыл своего пассажира от опасности, исходившей с востока. "Это правильно, - мысленно похвалил его Илларион. - Это ты молодец.