Прямой наводкой - Воробьев Борис Никитович - Страница 3

Фролов вернулся на батарейный НП. И, как оказалось, вовремя: не успел он отдать первые приказания, как его вызвали к телефону. Снова звонил командир дивизии.

- Фролов? Вот что, капитан, давай мигом ко мне. Что? Потом, потом все объясню! Мигом, говорю, давай!..

В голосе командира дивизии слышалась какая-то не свойственная ему взволнованность, и Фролов неожиданно почувствовал, что состояние командира передается и ему. Предчувствие чего-то необычного, что должно было произойти в самом ближайшем будущем, охватило его.

Сдерживая волнение, Фролов с силон сжал в кулаке трубку.

- Есть! - ответил он. - Буду у вас через несколько минут!

Командир дивизии ожидал Фролова с нетерпением. Как только он показался в окопе, полковник протянул ему бумажный бланк.

- Вот, читай! - сказал он торжествующе. - Радиограмма из армии!

Фролов взял бланк, торопливо пробежал глазамя неровно написанные радистом строчки: "Высылаем боекомплект эрэс. Обеспечьте посадочную для тяжелых самолетов".

- Ну? - опросил командир дивизии, наблюдая за реакцией Фролова. - Что скажешь?

Фролов ошеломленно молчал. Он ждал чего угодно, только не этого. Присылать самолеты с минами для "раис" сейчас, под носом у немцев, когда дивизия окружена и поблизости нет ничего похожего на аэродром, - в это надо было вникнуть. У дивизия появлялись реальные шансы прорвать кольцо и соединиться со своими.

Фролов еще раз перечитал текст сообщения, вернул бланк комдиву.

- Слушать приказ, - уже другим, официальным, не терпящим возражения тоном сказал полковник. - Вам, капитан Фролов (комдив всегда переходил на "вы", когда дело касалось принятия важных решений), возвращаться на батарею и находиться там безотлучно. Вам, майор, - полковник повернулся к находившемуся здесь же командиру саперного батальона, - немедленно приступить к оборудованию посадочной площадки. Через час, максимум полтора посадочная должна быть готова. Об исполнении доложить лично мне. Выполняйте! И последнее: для связи с самолетами выделить надежных бойцов-ракетчиков. Направление посадки указать тремя последовательно выпущенными зелеными ракетами.

Когда распоряжения были отданы, командир дивизии, снова обращаясь к Фролову, сказал:

- Как только самолеты разгрузят, снаряды будут доставлены на батарею. Остальное зависит от вас. Я имею в виду готовность установок к залпу. Ее надо сократить до минимума. Что же касается выбора цели, ее вам в свое время укажет штаб. Батарее после залпа сниматься с позиций и уходить.

Фролов возвращался к себе, когда немцы начали новую атаку, и скоро прорвались сразу в нескольких местах. Передовые окопы пали, но дальше немцам продвинуться не удалось. Полки и батальоны второго эшелона, пропуская танки, встречали немецкую пехоту рукопашной, а танки вновь и вновь напарывались на огонь истребительных батарей. Но силы дивизии таяли. В частях оставалась едва половина состава; не лучше обстояло дело и с артиллерией. Кончались снаряды, и был момент, когда положение спасли зенитчики. Выдвинув свои двенадцать пушек на открытую позицию, они остановили танки. А в центре обороны, невзирая на обстрел и ежеминутную возможность танкового прорыва, работали саперы. Они валили лес, тягачами корчевали пни, засыпали и трамбовали воронки. Обширная поляна, выбранная под аэродром,постепенно приобретала нужный вид. И через час с небольшим командир саперов доложил, что посадочная готова. В штаб армии ушла срочная радиограмма.

Самолеты прилетели четверть часа спустя. Две четырехмоторные машины с тяжелым гулом проплыли над верхушками деревьев и без прикидки пошли на посадку. Немцы, уверенные в том, что дивизия доживает последние минуты, были явно ошеломлены неожиданным поворотом дел, а когда опомнились, самолеты уже приземлились.

Фролов не видел, что происходит на поляне, но знал, что в эти минуты стоявшие наготове машины загружаются "эрэсами". Но сейчас его больше занимало другое. Обстановка в последний час изменилась настолько, что теперь батарея не могла стрелять обычным способом. Бой шел на ближних подступах, и залп, произведенный под углом, не дал бы результатов. Слишком сократилось расстояние до цели, и, чтобы поразить ее, требовалось опустить направляющие установок ниже горизонтального положения, то есть стрелять прямой наводкой. Для этого нужно было либо вырыть углубления под передними колесами машин, либо поставить установки на площадке с естественным уклоном и тем самым добиться необходимого положения. для направляющих. Площадок с естественным уклоном вблизи позиций не было. Оставалось одно - рыть. Рыть немедленно, не теряя ни минуты, потому что гул танковых моторов приближался неотвратимо.

Фролов углубился в расчеты. Он мысленно представил себе то, что произойдет через несколько минут. Танки, рассуждал он, смяв оборону второй линии, окажутся в лощине, до которой немногим больше километра. Дадим им пройти еще метров двести-триста, и тогда - залп всей батареей.

Передав расчетные данные Кузьмичеву, Фролов доложил командиру дивизии о принятом решении.

- Действуй, - ответил полковник. - Полчаса мы еще выстоим.

Дожидаясь доклада Кузьмичева о готовности к стрельбе, Фролов с возрастающим нетерпением поглядывал в ту сторону, откуда должны были показаться грузовики со снарядами. Пока их не было. Видимо, что-то тормозило разгрузку. Отгоняя тревожные мысли, Фролов в сотый раз за день прильнул к стереотрубе.

Танки довершали свое дело. Прорубив брешь, они клином углублялись в нее, преодолевая все еще не утихающий заградительный огонь, маневрируя и даже останавливаясь в ожидании отставшей пехоты. Как ни медленны были эти эволюции, однако клин неуклонно продвигался вперед.

С огневой позвонил Кузьмичев. Он доложил, что снаряды доставлены, и батарея готова к стрельбе.

- Не отходи от телефона, - приказал Фролов.

Застыв у стереотрубы, он ждал, когда танковый клин весь выйдет на лощину. Прошла минута, другая. Головной танк уже подходил к середине лощины. Выжидать дальше не имело смысла: залп, направленный в упор, должен был в любом случае уничтожить всю колонну. Пора!

Чувствуя, как от волнения перехватило горло, Фролов высоким голосом отдал команду:

- Расчеты - в укрытие, командиры установок - в кабины, водители моторы! Батарея, залпом огонь!

Протяжный грохот и скрежет покрыл собой все. Клубы черно-бурого дыма поднялись над позицией и заслонили свет. Добела раскаленный поток огня, словно излившаяся магма, затопил лощину. Жар этого огня ощущался на расстоянии, и Фролов знал, что там, в лощине, сейчас плавится и обугливается все - металл, деревья, камни, земля. Но думать об этом было некогда. Приказав ставить дымовую завесу, Фролов побежал к огневой. Вскочив в первую машину, он повел батарею в образовавшийся коридор...