Смертельный блюз - Браун Картер - Страница 6

— Меня зовут Дэнни Бойд, — смиренно ответил я. — Послан Гугенхеймером с целью вернуть вас на съемочную площадку.

— Гугги нервничает, — Глория обнажила в полуулыбке зубы, — плевать мне на него. Уходите!

— Только вместе с вами! — я показал ей два ряда своих красивых зубов.

— Глория приедет, — заплетающимся языком пообещал Эдди. — А сейчас... я вас... стукну... если вы...

— Если вы меня стукнете, мальчик, я буду вынужден пересчитать кости в вашем скелете. А с Глорией мы полетим в Голливуд.

Эдди начал трезветь. Очевидно, моя напористость возымела действие.

— Глория останется здесь... И если полетит... куда-нибудь... то только со мной и туда, куда захочу я.

— Ничего не выйдет. Я получил от Гугенхеймера карт-бланш. Я привезу Глорию ван Равен ко вторнику хоть в спальном мешке, хоть в смирительной рубашке. Но во вторник съемки состоятся!

Конечно, я блефовал и пугал их своими полномочиями, которых на самом деле не было. Гугенхеймер велел доставить красотку, в которую он вложил немало денег, целой, невредимой и в рабочем настроении.

Вулриха я провел: он начал блеять какую-то чушь насчет гражданских прав.

Но Глория оценивала ситуацию иначе: она знала порядки на студии.

— Можете не волноваться, — сказала она холодно. — Не в моих интересах срывать контракт. Я буду во вторник сниматься у Гугенхеймера. Но сейчас — проваливайте и не смейте беспокоить меня.

— Нет, моя дорогая. Мы вместе выйдем отсюда. Можете в таком виде... он прекрасен, и прохожие будут в восторге, — я сделал рукой отмашку в воздухе от подбородка до бедер, — можете одеться, — кивнул на спинку кресла с одеждой.

— Откуда взялся этот сумасшедший? — Глория теряла терпение.

— Вам ясно сказали — проваливайте! — добавил Эдди.

— Провалились на самом деле вы, Вулрих Второй, — улыбнулся я. — Не пройдет и пяти минут, как Глория поймет это и пойдет со мной.

— Наглец! Идиот!

— Вы пригласили на яхту певицу Элен Фицрой и трубача Моската Муллинса, чтобы они ублажали ваших кредиторов? — невинным голосом поинтересовался я.

— Что за ерунду вы несете! — взревел Вулрих.

Глория навострила ушки:

— На яхте что-то происходит?

— Да, мисс. Там сидит замечательная компания. Сначала явились двое бандитов — посланцы карточного туза из Лас-Вегаса или еще черт знает откуда. Ну-ка, Эдди, вспоминайте, кому вы проиграли двадцать тысяч! Луи Барону! Правильно.

— Какой Луи Барон? — ястребиным оком посмотрела на любовника Глория.

— Один шулер... Всегда он торопится! Я хотел выслать ему чек, — пробурчал Эдди.

Выждав паузу, я продолжил:

— Потом к нам в рубку заглянул настоящий джентльмен. Вы не знаете, Эдди, как зовут усатого лощеного господина? Его зовут Грегом Бейли, и он новый владелец Самба-клуба. Между прочим, в отличие от вас Элен Фицрой, когда узнала эту новость, чуть не грохнулась с табурета.

— Мразь! — крикнул Вулрих, глаза его чуть не вылезли из орбит.

Я не понял, к кому именно относилось это высказывание: ко мне, к Бейли или Элен.

— Мистер Бойд, говорите дальше! — Глория тяжело дышала.

— Так вот... Грег Бейли тоже пришел за своими деньгами... или за бумагами, тут я не совсем понял. Заодно он рассказал нам правдивую сказочку про то, что деньги можно получить только с мертвого Эдди Вулриха, так как живой Эдди Вулрих пуст, как выпитая бутылка. А вот со страховки в четверть миллиона можно поиметь кое-что в счет уплаты долгов вышеупомянутого Эдди Вулриха.

По мере того, как я говорил, великовозрастный мальчик бледнел, а местами даже зеленел.

— Бандиты Луи Барона оживились, узнав про страховку, и рассказали свою правдивую сказочку про то, что многие здоровяки теряют свое отменное здоровье за один щелчок револьвера.

Вулрих булькнул, как идущая ко дну курица.

— Ну вот, Глория ван Равен, я и закончил свой рассказ про то, что происходит на яхте.

В тишине было слышно, как надвигается буря. И она не заставила себя ждать.

Глория с шумом втянула в себя воздух и заорала на Эдди:

— Облезлый попугай! Дерьмо! Болтун! Ты хвастался миллионами и молчал про то, что происходит за моей спиной!

— Все не так, дорогая, у меня есть ценные бумаги, акции... — Вулрих защищался, как мог.

— А вот Бейли сказал, что у вас уже ничего нет, — поддал я жару.

— Это неправда! Я просто не хочу сейчас спускать по дешевке акции, которые через пару недель взлетят вверх.

— А вы предложите кредиторам эти акции в уплату долгов, — посоветовал я с невозмутимым видом.

— Они не возьмут бумажки вместо наличных...

— Бумажки, которые ничего не стоят, — закончил я.

— Какая же гадина лежала в моей постели! — с отвращением произнесла несравненная Глория. — Почему я не столкнула этого прохвоста в море?! Хоть какой-нибудь рыбешке была бы польза.

Она поднялась и, нервничая, стала ходить из угла в угол. Взгляд ее наткнулся на одежду.

— Все! Лечу на съемки! У меня есть Гугги, есть контракт и много работы. Так, мистер Бойд?

— Зовите меня просто Дэнни, — от всей души посоветовал я.

Глория посмотрела на меня изучающим взглядом.

— Значит, съемки во вторник, Дэнни? Но Гугенхеймер хочет видеть меня раньше?

— Да. И мы вылетаем незамедлительно, дорогая.

— Глория! — Вулрих пытался остановить разбушевавшуюся стихию. — Мы ведь собирались провести здесь пару деньков... Не верь всяким россказням! У меня есть акции нефтяных компаний...

— Отвали! — актриса была свойской девочкой.

Не смущаясь — видимо, это качество напрочь отсутствовало в ней — Глория начала одеваться.

Юбка колоколом взлетела на бедра, сверкнула молния-застежка. Блузка вспорхнула черной птицей и была застегнута одним взмахом руки.

— Идемте, Дэнни! Меня здесь ничего не удерживает.

— Да, пойдем, пока мистер Вулрих не рассказал, что он арабский шейх...

— Рождественские истории Уолл-стрит меня больше не интересуют, — сказала Глория и решительно направилась к выходу.

Я подбежал, чтобы открыть дверь пошире, задержался и... и провалился в черноту.

Кажется, меня саданули чем-то тяжелым — то ли справа, то ли сзади.

Когда я пришел в себя, то обнаружил, что лежу все в том же бунгало номер 73. Домик был пуст. Рядом со мной валялась нераспечатанная бутылка виски — ею и воспользовался Вулрих, чтобы вышибить меня из седла.

Часы показывали половину одиннадцатого. Скоро ночь.

Пошатываясь, я выбрался из бунгало и потащился к ресторану.

Навстречу показались трое. Тот, что шел посередке, был мне не знаком. А вот двоих по бокам я признал сразу. Они тоже покачивались. Но если я держался нетвердо на ногах, сами знаете, почему, то эти двое были пьяны в стельку.

— Где был, идиот? — рыкнул Туша.

— Копался в навозе? — пискнул Лапчатый.

— Фу, как воняет!

— Это он от страха уделался!

Туша и Лапчатый получали удовольствие от разговора друг с другом. Но внезапно замолчали. Тот, кто был посередине, устал от беседы джентльменов и просто-напросто стукнул их лбами как следует. Туша и Лапчатый опали, словно осенние листья.

Третий направился ко мне.

— Я — Луи Барон, — сказал он с ходу и сплюнул. — Что тут произошло? Я послал этих ублюдков по важному делу, а они нализались и ничего не могут объяснить. Хохочут: «Деньги отдаст мертвец».

— С их слов я знаю, что вы хотите получить с Эдди Вулриха карточный долг.

— Еще днем Туша позвонил мне и сказал что-то невразумительное. Он уже тогда был пьян. Я сам виноват, что послал дебилов выколачивать такую большую сумму. Пришлось срочно лететь сюда самому. Не на кого положиться, кругом одни сволочи, подонки и прохиндеи!

Барон напоминал бычка: мощный загривок, большие плечи, длинные руки, крутой лоб... Но сам он был невысокого роста. Стоял на своих коротких ногах и покачивался с пятки на носок. Этот человек был чертовски зол и мог сорвать злобу на ком угодно, хоть на мне.

Поэтому я представился ему с большой осторожностью: