Смертельная мечта - Браун Картер - Страница 13

— Да, так будет лучше, — согласился я.

Я почти дошел до дверей, как он неожиданно заорал:

— Эй, а если он снова ко мне придет?

— Кто?

— Ну тот, что грозил медленной смертью?

— Манни?

— Вот-вот! Что мне тогда делать?

— Молиться про себя, — тихо сказал я, испытывая к Барни некоторую жалость.

Выйдя из его кабинета, я почувствовал волчий голод. Последние двадцать четыре часа прошли с таким напряжением, что стоили двухнедельного нормального существования, и мне необходимо было поддержать свой организм.

Я направился в «Тедер Вик», где отличная кухня, а вина — просто мечта! Там я заказал свой любимый коктейль «Лохмотья смерти» и устроил небольшой пир.

К театру около Бродвея я подошел около трех часов дня. Тот самый привратник снова облегчил меня на пять долларов. Те же четыре персоны на сцене. И тот же впечатлительный молодой человек в огромных очках, сидящий в первом ряду. В общем, все было так же, как и вчера.

Я проскользнул в зал и, устроившись рядом с Яном, слегка толкнул его локтем, боясь испугать каким-либо вопросом.

— Тише! — автоматически бросил он, но тут же оживился:

— Мистер Бойд! Как идет ваше следствие?

— Продвигается понемногу, — ответил я, — но с большим трудом. Знаете ли вы, что у вас есть дар предвидения?

— Да? — обрадовался он.

— Помните, вчера вы сказали мне, что, может быть, у Вильямса есть причины, по которым он не хочет, чтобы Ирен нашли?

— Да, разумеется, но... — Внезапно в его глазах появилось восторженное выражение. — Вы ее нашли?

— Я не совсем уверен в этом, но надеюсь, что да, — ответил я. — Мне нужно срочно с ним поговорить, конечно, не здесь. У него есть кабинет?

— У мистера Вильямса есть все, что ему нужно, в том числе и кабинет, — с горечью сказал он.

— Вы не могли бы устроить мне свидание? У меня нет времени дожидаться конца репетиции.

— Не знаю, — ответил Ян Бертон слегка дрожащим голосом. — Это невыносимый человек.

Чувствительный диалог на сцене внезапно прекратился. Я поднял глаза. Вильяме испепелял меня взглядом. И в этом повторялся вчерашний день.

— О нет! — Он словно в изнеможении закрыл глаза — Опять вы? Кто платит вам за то, чтобы вы мешали?

— Мне нужно поговорить с вами, — резко сказал я.

— На этот раз я прикажу выбросить вас вон, — с негодованием бросил он. — И если вы когда-нибудь снова появитесь в театре, я сделаю...

— Вчера вечером убили горничную Ирен Манделл, — перебил я его. — Не хотите со мной разговаривать, Вильяме? Могу устроить встречу с копами!

Он немного подумал, потом нетерпеливо пожал плечами:

— Ладно, уделю вам пять минут. Нас достаточно уже беспокоили, не хватало, чтобы сюда нагрянули копы.

Не понимаю только, чего вы добиваетесь от меня! "

Он спустился со сцены, молча прошел мимо и исчез за дверью в глубине зала.

Настал момент показать себя на высоте. Я повернулся к трем актерам на сцене, в числе которых была и Джин Бертон, и быстро проговорил:

— Ну что ж, отлично! Содружество нарушено. Можете отдохнуть, пока я буду убивать вашего режиссера, — и скрылся за той же дверью, оставив их с раскрытыми ртами.

Вильяме ожидал меня в конце коридора, всем своим видом выражая нетерпение. Он проводил меня в кабинет, закрыв за нами дверь. Пока он устраивался в кресле за гигантским письменным столом, напуская на себя важный вид, я закурил сигарету, присев на фигурный стул.

Режиссер демонстративно посмотрел на часы.

— Напоминаю, пять минут, — сухо проговорил он. — Вы потеряли уже две.

— Такой диалог, может быть, осчастливил бы Яна Бертона, потому что при всех обстоятельствах у него не было выбора, — сказал я. — Но, по моему мнению, Вильяме, это хорошо для помойки.

Он побагровел:

— Я не желаю сидеть здесь и выслушивать ваши оскорбления, как вас там...

— Я уверен, вы прекрасно помните мое имя — Бойд!

Два года назад Манни Карч вас здорово напугал, и вы не собираетесь ворошить прошлое. Но бывшую горничную Ирен Манделл убили вчера вечером. И копы знают по крайней мере пятнадцать способов, чтобы заставить вас заговорить, если вы попытаетесь скрыть то, что вам известно.

Самоуверенность Вильямса как рукой сняло.

— Откуда вам известно про Манни Карча? — вполголоса спросил он.

— Это моя работа. Я знаю множество вещей, в том числе про уик-энд у Харлингфорда на Лонг-Айленде и даже про тех, кто там присутствовал. Вы, например.

Там также были сестры Манделл, Лу Кестлер... Барни Миккерс не был приглашен. А Роджер Лоувел?

— Он был. — Вильяме нервно кусал нижнюю губу. — Послушайте! Мне неприятно, что я ошибся на ваш счет, Бойд. Не обижайтесь на меня, но я считал, что вы суете свой нос в прошлое, чтобы извлечь какую-то выгоду для себя. Но теперь, когда убили Дженни Шау, я понимаю...

— Избавьте меня от сентиментальных излияний, — сухо оборвал я его. — Все это может понадобиться для ваших пьес. Я хочу узнать, что произошло во время уик-энда. Почему Ирен Манделл исчезла именно тогда?

Он закурил сигарету. Его пальцы слегка дрожали.

— Я скажу вам все, что я знаю, и скажу охотно, Бойд, но знаю я очень мало.

— Тогда говорите!

— С чего начать?.. Может быть, с самой Ирен?

— Если вам так будет легче, поговорим об Ирен.

Он сильно затянулся сигаретой, и взгляд его окутал туман воспоминаний.

— Ирен была странная девушка. Я никогда ее хорошо не понимал. По виду спокойная и вразумительная, но в глубине ее души таились страсти необычайные.

Это была превосходная актриса, очень одаренная. Она стала бы просто гениальной, так как обладала всеми необходимыми для этого качествами: железной волей, дисциплиной, глубоким пониманием сценической техники...

— Меня все-таки больше интересуют события, которые произошли у Харлингфорда, — напомнил я почти умоляющим голосом.

— Сначала необходимо, чтобы вы поняли Ирен. — Голос Вильямса приобрел удивительную твердость. — Она играла роль катализатора в происшествии, которое случилось в тот вечер.

Я капитулировал:

— Хорошо. Это ваша история, и рассказывайте ее, как считаете нужным.

— Представьте себе ситуацию, — спокойно продолжал он. — Ирен не была красивой. Бесцветная блондинка, она быстро делала артистическую карьеру и имела огромный успех на Бродвее, особенно в «Мечте без пробуждения», вы помните эту пьесу?

— Теперь припоминаю, — проворчал я.

— Она была невестой очаровательного парня Роджера Лоувела, красивого, приятного и богатого. Кроме Ирен, он интересовался лишь одним — плаванием на яхте. А потом появилась ее сестрица...

— Ева?

— Ева, — подтвердил Вильяме. — Она была полной противоположностью Ирен: жгучая брюнетка с такой грудью, что дух захватывало, глядя на нее, и исключительно привлекательная. Ева — единственная девушка из тех, кого я знаю, которая даже в мешке из-под картофеля не потеряет своей соблазнительности.

— Ева была соблазнительна, согласен. Но что дальше?

— Ева не только была красоткой. Это была маленькая ведьма, совершенно без всякой совести. Как только она узнала, что Ирен невеста Лоувела, она стала играть в большую игру. Недели за две после ее приезда в Нью-Йорк она успела приручить Роджера. Он безумно влюбился в нее, Бойд. Никогда в своей жизни я не видел парня, до такой степени сходившего с ума от девчонки!

— А как реагировала на это Ирен?

— Мне кажется, что никто не знал этого, — задумчиво сказал Вильяме. — Ирен, конечно, знала. Но ей было безразлично, по виду, по крайней мере. Она по-прежнему говорила о том, что когда пьеса перестанет идти, она выйдет замуж за Лоувела. Более того, оставалась в хороших отношениях с сестрой. До того знаменитого вечера!

«Боже мой, — подумал я, — г когда же мы, наконец, дойдем до этого проклятого вечера? Только бы он больше не останавливался».

— Ева вообще не пила. Никто не обращал на это внимания. Она обладала той живостью и шармом, который не нуждался в алкоголе. Это приобрело значение только в тот вечер.