Последняя ночь Клеопатры - Волознев Игорь Валентинович - Страница 7

Глава VII

- Возьми в руки меч, несчастный! - опомнившись, вскрикнул Антоний и выступил из темноты пальм в полосу звездного света. Еще час назад он находился на передовой линии городских укреплений, когда гонец из дворца принес тревожную весть о бунте царских рабов. Взяв сотню верных соратников, Антоний помчался в Лохиа и прямо на лошадях ворвался в мраморный вестибюль дворца, давя копытами и полосуя мечом ошалевших от страха мятежников. Те, впрочем, и не пытались оказывать сопро тивление. Они бежали, в панике бросая награбленное; по их трупам Антоний пробился в покои царицы и некоторое время метался по разгромленным комнатам, крича в тоске и тревоге: "Клеопатра!.. Где Клеопатра?.. Кто видел ее?.." То, что среди трупов, лежавших в покоях царицы, не оказалось тела его возлюбленной, воодушевило Антония продолжать поиски. Разослав солдат по залам дворца с приказом найти Клеопатру живой или мертвой, Антоний какое то время пребывал в раздумье, соображая, где бы она могла укрыться. И неожиданно ему на ум пришла укромная терраса на крыше, где когда - то по прихоти царицы был разбит сад. О нем никто не Инал, кроме их двоих и самых приближенных слуг; сад служил местом уединения Антония и Клеопатры, и одной Афродите известно было, сколько пленительных ночей провел там влюбленный римлянин, нежась в объятиях своей царственной подруги! И он немедля, оставив воинов внизу, поспешил по коридорам и лестницам к потайной двери на террасу, и, сгорая от волнения, прошел в сад. То, что он увидел, поразило его. На несколько мгновений . он оцепенел. В эти - то секунды и увидела его Клеопатра, которую словно какое - то предчувствие заставило - оторваться от манящих губ Пертинакса! - Возьми в руки меч, несчастный, - закричал Антоний, уязвленный в самое сердце. - Ты тоже, изменница, готовься к смерти! Я уже давно подозревал, что ты мне неверна. Хоть я и не имел прямых доказательств твоей измены, но я предчувствовал это... Я гнал от себя подозрения, потому что безумно любил тебя!.. Я хотел оставаться слепым, ничего не видеть и незнать, я страстно мечтал умереть у тебя на руках, испуская дух при последнем поцелуе; касания твоих рук облегчили бы мои страдания и горечь крушения всех моих надежд. Я надеялся, потерпев поражение на поле брани, изведав яд клеветы и измену друзей, уйти из жизни победителем на самом сладостном жизненном поприще поприще любви... Любить и быть любимйм прекраснейшей женщиной - что другое может сделать смерть сладкой и желанной? Но даже этого, Клеопатра, ты меня лишила!.. Клеопатра стремительно встала, выпрямилась, отбросила веер. Глаза ее, устремленные на Антония, горели испепеляющим огнем. - Я никогда не любила тебя, римлянин, - медленно произнесла она, и странно, зловеще прозвучал ее негромкий голос в тишине сада. - С твоей помощью я надеялась сохранить трон моих царственных предков. Но ты проиграл, и я ненавижу тебя. - Я бросил жизнь свою к твоим ногам, Клеопатра! - в бешенстве закричал Антоний. - Если бы ты не встретилась на моем жизненном пути, то я был бы сейчас владыкой Рима! Ради твоих ласк я пренебрег государственными делами, забыл о политической борьбе, о войске, об управлении провинциями! Признайся, что единственно ты виной тому, что Октавиан стоит сейчас у Канопских ворот, а мы с тобой гибнем... - Я могу винить себя лишь в том, что слишком обильно расточала тебе свои ласки, - ледяным тоном возразила Клеопатра. - Пожалуй, мое рвение в изображении отчетной возлюбленной было чрезмерным и я действительно отвлекла тебя от государственных дел. Это был мой просчет. Но я никак не могла ожидать, что ты окажешься такой тряпкой и ради женских объятий забудешь о том, для чего рожден: о битвах, походах и борьбе за власть! Я была слишком хорошей любовницей, Антоний, и это нас погубило, ты прав! - Я убью тебя, подлая шлюха! - голос Антония задрожал от сдерживаемых рыданий. Взмахнув мечом, он бросился на Клеопатру, но тут путь ему преградил Пертинакс. Молодой человек с мечом в руке выскочил на дорожку, по которой двигался Антоний. Прк этом британец успел вовремя оттолкнуть женщину, чтобы уберечь ее от удара разгневанного римлянина. Клеопатра оказалась за спиной Пертинакса в тот момент, когда яростно скрестились клинки. - Я пощажу тебя, щенок, если ты уберешься с моей дороги! - проревел Антоний. - Ну же! Прочь отсюда! Убирайся! - Без Клеопатры я никуда не уйду, - овтетил Пертинакс. - Без нее мне жизни нет. И чтобы ее убрать, тебе придется перешагнуть через мой труп! - Ну, держись тогда, молокосос! - и Антоний с удвоенной яростью заработал мечом. Пертинакс едва успевал отражать посыпавшиеся на него удары. - Клеопатра, отойди за деревья! - закричал он, отступая под бешеным натиском мощного римлянина. Расчет Пертинакса оправдался: Антоний довольно скоро выдохся. Мясистое лицо рим лянина раскраснелось, но нему струился пот, заливая глаза. Он тяжело дышал, меч, который он держал обеими руками, взлетал уже без прежней легкости и мощи. Пертинакс начал теснить своего противника. Антоний отступал к двери. В один из моментов схватки британец выбил меч из рук и Антоний оказался на земле. Меч Пертинакса уперся ему в грудь. Римлянин побагровел, взор его затуманился. - Убей меня, незнакомец, - прохрипел он чуть слышно. - Умереть в честном бою с достойным противником, защищая честь - о такой смерти я не смел и мечтать. - Нет, Антоний, - сказал Пертинакс, опуская меч. - В начале нашего поединка ты великодушно предвожил мне уйти. Я буду презирать себя, если не отплачу тебе той же монетой. Но я не могу отпустить тебя просто так. Ты пока еще хозяин во дворце, ты можешь кликнуть стражу и нас с Клеопатрой схватят. Я и царица сейчас покинем террасу, а ты останешься здесь... - С этой стороны дверь отпирается ключом, Пертинакс, - падала голос Клеопатра. - Возьми у него ключ, и он не сможет покинуть террасу. - Ключ, Антоний! - потребовал Пертинакс. Римлянин взглянул на него затравленными глазами быка, смертельно раненого на ритуальном ристалище, и не пошевелился. - Мне очень бы хотелось пощадить тебя, - продолжал Пертинакс, снова наставляя на него острие меча, - но жизнь царицы для меня во сто крат дороже твоей. Поэтому, если ты не отдашь ключ, я все - таки буду вынужден тебя заколоть. Антоний нехотя достал из кармана ключ на шелковой ленте и отшвырнул в сторону от себя. Клеопатра его живо подобрала. - Это он! - воскликнула она. - Идем, Пертинакс! - Прощай, Антоний, - сказал британец, обернувшись в дверях. - Твоя игра все равно проиграна, что бы ты сейчас ни предпринят. Поэтому тебе лучше оставаться здесь, в уединении этого райского уголка, чем бессмысленно проливать людскую кровь, сдерживая войска Октавиана... Мне искренне жаль тебя. Молодые люди покинули террасу, дверь за ними захлопнулась и в замке лязгнул ключ. Тут Антоний, опомнившись, взревел, бросился на дверь и с силой замолотил по ней кулаками. Но дверь была сделана из прочного дуба и не поддавалась его попыткам выбить ее. Тогда Антоний бросился к парапету и, заметив внизу пробегающих воинов с факелами, принялся кричать и швырять в них комьями земли. Скоро его попытки обратить на себя внимание достигли своей цели. Но воины, столпившиеся во дворе здания, сколько ни вглядывались в маленькую темную фигурку на крыше, никакие могли узнать в ней своего полководца. - Это, должно быть, один из мятежных рабов издевается над нами, - решили они. - Идемте туда, проучим его хорошенько! Среди них нашелся солдат, знавший дворец и выразивший готовность привести их на крышу. Все дружной гурьбой повалили за ним. Поднявшись на третий этах, кто - то из них догадался выглянуть из окна и снова взглянуть на странного человека. Каково же было его изумление, когда в звездном свете, заливавшем эту часть дворцового фасаДа, он узнал Антония, в бешенстве стучавшего кулаками по мраморным перилам! Антоний в свою очередь, тоже заметил воина и крикнул ему, чтоб немедленно разыскал и подвел к окну начальника дворцовой стражи. К счастью, центурион Бренн оказался неподалеку. Он был одним из немногих, кто знал секрет уединенного сада, и Антонию не пришлось долго объяснять ёМу свое положение. Взяв отряд самых надежных воинов Бренн устремился к потайной двери. Через четверть часа она была открыта и Антоний, исступленно вращая глазами, ринулся догонять Пертинакса и Клеопатру. Бренна и воины поспешили за ним. Оставив Антония, молодые люди направились вниз по лестнице, останавливаясь всякий раз, когда до них доносились звуки голосов и шум схватки. Кое - где во дворце мятежники еще оказывали сопротивление воинам Антония; несколько раз навстречу Пертинаксу и Клеопатре попадались римляне, но, увидев царицу, они почтительно останавливались и салютовали ей мечами. Партинакса они принимали за ее пажа или телохранителя. Беглецы беспрепятственно миновали несколько лестниц и дворцовых переходов, а когда они проходили алебастровым залом, их неожиданно окликнула Аретея. Пертинакс оглянулся и увидел, что из - за спины девушки в зал входят бородачи в кольчугах и шлемах, с копьями и длинными стальными мечами в руках. - Пертинакс? - переспосил один из них, услышав оклик девушки. - Кто здесь Пертинакс? Молодой человек, глядя на них с возрастающим изумлением, выступил вперед. Но не успел он вымолвить и слово, как в зале раздался дружный крик бородачей: - Вот он, Пертинакс, наш король! Как он похож на своего отца, могучего Рогебора! Юноша, наконец, понял, кто перед ним. Это британцы, прибывшие в Александрию нынче вечером, это за битвой их корабля с галерами Октавиана он наблюдал, стоя на фаросской дамбе! - Кто эти люди! - в тревоге обратилась Клеопатра к своей служанке. - Это чужестранцы, - принялась торопливо объяснять Аретея, - они явились водворен час назад, чтобы найти человека, за которым ты сегодня посылала меня, о царица. Они уверяют, что не питают недобрых намерений к нему, и я вызвалась помочь им в поисках... Мы искали Пертинакса среди живых и среди мертвых, которых немало во дворце, и как я рада, что он оказался жив!.. Между тем крепкий низкорослый бородач выступил вперед и торжественно обратился к юноше. - Пертинакс! - сказал он. - Мы британцы,, твои сородичи, посланы за тобой твоей матерью, вдовствующей королевой Доригеной. Когда до нашей страны дошла весть о том, что ты жив, стихли усобицы, разгоревшиеся было после смерти твоего славного отца, и вожди британских племен собрались на Большой Совет. Его решение - было единодушным: послать за тобой, чтобы по возвращении на родину провозгласить тебя королем. Пертинакс не ответил ни слова, пораженный; он лишь крепче стиснул ладонь Клеопатры. Царица чувствовала, как дрожит его рука, хотя внешне Пертинакс сохранял поистине царственное спокойствие. Ни один мускул не дрогнул на его зардевшемся лице, глаза гордо и открыто разглядывали пришельцев. Их около двух десятков вошло в алебастровый зал и расположилось полукругом вдоль стены. Как объяснил их предводитель, которого звали Джебальд, здесь были посланцы всех племен, населяющих Британию триновантов, кельтов, бриттов, валлийцев, скоттов и пиктов. Он представлял Пертинаксу одного за другим представителей этих племен, и те склонялись перед молодым - человеком, опускаясь на одно колено. Их племена, произносимые Джебальдом, звучали для Пертинакса как божественная музыка. Завершив церемонию представления, Джебальд сделал Пертинаксу знак приблизиться и обнажить левое плечо. Юноша, недоумевая, исполнил требуемое, и тут к нему приблизился долговязый кривой, старик, все это время не сводивший с него своего единственного глаза. Зайдя Пертинаксу со спины, он восклмикнул: - Да, это он! Я узнаю родимые пятна, знакомые мне с его, младенчества, когда я качал его в колыбели! Вот эти четыре темных пятнышка и одно посредине - красное, указывают нам, что мы нашли сына Рогебора! Ура! Слава Пертинаксу! - Слава Пертинаксу, королю Британии! - дружно подхватили воины, подняв мечи. - Пертинакс, владыка мой, наклони свою царственную голову, - сказал Джебальд, вынимая из внутреннего кармана плаща золотой обруч, усыпанный бриллиантами. Под дружные возгласы воинов он надел этот обруч на голову Пертинаксу так, что громадный - изумруд - камень верховного вождя Британии - засверкал на лбу юноши. - Надень на палец этот перстень, посылаемый тебе твоей матерью, - сказал второй посланец. Затем выступил третий посланец и накинул на плечи Пертинаксу голубой королевский плащ. Четвертый посланец протянул ему длинный меч, с золотой рукоятью, который он торжественно держал обеими руками. - Это меч твоего отца, Пертинакс, - сказал он, передавая его юноше. - Его клинок выкован много лет назад славными ассирийскими кузнецами и своим хозяевам всегда служил верой и правдой. В руках твоего отца он упился кровью не одного римлянина! Пусть же он с честью служит и тебе. Вслед за этим воины снова опустились на одно колено. Джебальд знаком велел сделать то же Пертинаксу. В наступившей тишине одноглазый старик, который был кельтским жрецом, положил ладони на голову Пертинаксу и прочел древнюю молитву, призывавшую благословение земных и небесных сил на нового короля. По завершению священнодействия все поднялись и, исполненные сознания торжественности момента, окружили своего молодого короля. - Кто эта женщина? - спросил Джебальд, показывая на Клеопатру. - Она слишком прекрасна и величественна, чтобы быть простой служанкой во дворце. - Это Клеопатра, царица Египта, - сказал Пертинакс. - Пока еще царица Египта... - добавил он, оборачиваясь к своей возлюбленной. - Войска Октавиана вот - вот займут Александрию и с ее царством будет покончено. Но взамен Египта она получит Британию! Посланники переглянулись в изумлении, а Партинакс, улыбнувшись, спросил Клеопатру: - Согласна ли ты сделаться королевой в моей стране, о прекрасная царица? Клеопатра зарделась, потупила глаза, однако положила свою ладонь в его протянутую руку. - Поистине благословенна страна, которой боги посылают такую дивную владычийу! - пораженный красотой Клеопатры, в восторге закричали воины. Клеопатра ни слова не ответила на предложение Пертинакса, но ее взгляд, устремленный на него, был красноречивее всяких слов. Здесь, в Лохиа, тиран Антоний держит ее в затворничестве, как прекрасную птицу в золотой клетке. Какой смысл ей цепляться за опостылевший трон, создающий лишь видимость царской власти? Не лучше ли уплыть в далекую страну вольных охотников и мореходов, где оца будет любима и счастлива со своим молодым королем? Порыв ее был искренен, она всей душой устремилась к Пертинаксу и, наверное, крепко прижалась бы к нему, если "бы не застыдилась так откровенно выказать свои чувства перед незнакомыми, гордыми людьми, окружившими своего повелителя. Пертинакс обнял ее одной рукой; другой рукой, сжимающей меч, показал на двери. - Вперед, друзья! - крикнул он. - Нам осталась самая малость: вернуться на корабль и поднять паруса! Его последние слова потонули в гуле множества голосов и криков, донесшихся со стороны смежных покоев. Крики и шум шагов стремительно приближались, и через несколько мгновений в алебастровый зал ворвался Антоний в сопровождении Бренна и верных легионеров. - Клеопатра! Клеопатра!.. - звал он в тоске и гневе, а увидев царицу, которую обнимал прекрасный молодой воин в голубом плаще и с бриллиантовой диадемой в волосах, замер, словно пораженный громом. Остановились и следовавшие за ним римляне. - Смерть изменнице, - прошептали побелевшие губы Антония. - Смерть им обоим!.. Вперед! И, взмахнув мечом, первым ринулся на Пертинакса. Британец хладнокровно отразил страшный удар его меча. Антоний при этом не удержал равновесия, грузно, как медведь, рухнул на пол и покатился, испуская стоны отчаяния и досады. Посланцы Доригены обнажили мечи и сомкнулись вокруг своего короля, стойко выдержав сумасшедшую атаку римлян. А те, видя, что их полководец упал, дрогнули и остановились в замешательстве. Один лишь Бренн - воин, закаленный в многочисленных битвах, ходивший еще с Цезарем в Галлию и Британию, - не растерялся и, собрав вокруг себя группу таких же, как он, ветеранов, ринулся на помощь своему повелителю. Отряд римлян прорвал оборонительный круг британцев, и это спасло Антонию жизнь: и последний момент, когда над ним занесся неумолимый клинок Джебальда, Бренн опередил британца и вонзил ему в грудь свой короткий острый меч. Почти мгновенно вслед за этим тяжелый меч Пертинакса размозжил череп центуриону, но этих кратких мгновений хватило Антонию, чтобы стремительно вскочить на ноги и возглавить новую атаку своих воинов. Отряд, приведенный Антонием, по численности почти вчетверо превосходил группу британцев, и те, хотя были испытанными и опытными воинами, вынуждены били отступать. Аретея и Клеопатра показывали им дорогу. Сдерживая натиск преследователей, британцы отходили с достоинством, а когда достигли какой - то узкой двери, пятеро молодых воинов вызвались остаться здесь и погибнуть, чтобы задержать римлян возможно дольше и дать своим товарищам время уйти. Пертинакс тотчас захотел остаться вместе с героями, но несколько старых воинов почти насильно отвратили его от этого гибельного, хотя и самоотверженного, поступка. Храбрецы остались у двери сдерживая воинов Антония, а Пертинакс, Клеопатра, Аретея и с десяток британцев направились по сумеречной галерее к лестнице, ведущей на первый этаж и к выходу из дворца. Однако вскоре они вынуждены были остановиться, увидев в конце галереи клубящиеся струи дыма. По совету Аретеи беглецы свернули в соседние залы, но и там все горело: языки пламени пожирали деревянные перекрытия потолков и тяжелые льняные занавеси; в смятении маленький отряд отступил в какой - то подвернувшийся коридор, надеясь пробраться в восточное крыло дворца, но, пройдя его и еще несколько комнат, беглецы неожиданно напоролись на Антония и его легионеров, рыскавших по переходам и залам Лохиа в поисках Клеопатры и ее возлюбленного. Зал, где они встретились, был весь в дыму, пробивавшемся сюда из галереи, в которой бушевал пожар. В темных клубах, при коптящем свете нескольких факелов, вновь разгорелась отчаянная схватка: британцы сражались как львы, защищая своего короля и Клеопатру, Сознавая, что выход из дворца им отрезан пожаром, они бились с неистовством обреченных, намереваясь как можно дороже продать свою жизнь. Клеопатра задыхалась в дыму; она упала бы, если бы ее не подхватила верная Аретея. Пертинакс в это время бился в метре от нее с двумя легионерами, за спинами которых стоял Антоний и выжидал удобного момента, чтобы поразить юношу насмерть. - Мы погибли, Аретея, - прошептала царица, тяжело дыша в наполнивших зал удушливых клубах. - Нет, - ответила служанка, и слезы выступили у нее на глазах. - Боги должны нам помочь! И в эту минуту, словно в подтверждение ее надежд на помощь высших сил, из дыма возникла девушка, державшая небольшой факел, и с ней - старик. Вглядевшись в нее, Аретея узнала Хрисиду... - Царица, взгляни! - зашептала она Клеопатре. - Хрисида! - воскликнула та. - Откуда ты? Как ты здесь оказалась? - Покинув сад, я, как мы и договорились, отправилась к дедушке Евдамиду, - торопливо заговорила Хрисида, - но его каморка была пуста... Я бросилась его искать, и тут встречный поваренок рассказал мне, что несколько часов назад Евдомида куда - то увел евнух Тирс... - Он начал избивать меня и грозился зарезать, требуя, чтобы я показал ему подземный ход, который выходит из дворца, - сказал Евдамид, сопровождая надрывным кашлем почти каждое свое слово. - И ты открыл ему эту тайну? - спросила Клеопатра. - Что ж мне оставалось делать, моя царица?.. - с плачем ответил старик. - Скорее всего. Тирс, узнав о заговоре рабов, решил поскорее покинуть дворец, чтобы не погибнуть от мечей мятежников, - высказала предположение Хрисида. - Я думаю, нам нужно последовать его примеру. - Да, царица! - оживилась Аретея, - Евдамиду известно, где начинается подземный выход из дворца! Идемте за ним!.. - Ты можешь нас вывести отсюда? - обратилась к старику Клеопатра. - Да, царица. Вход в подземную галерею недалеко... Вон ту стену всю заволокло дымом, а между тем в ней есть маленькая дверца, которая выведет нас в соседнее помещение, где дыму меньше... Через эту дворцу мы с Хрисидой попали - сюда, услышав голоса и звон мечей... - Сердце мне подсказало, что ты здесь, моя царица, и с тобой - тот юноша, которого послали нам боги. - - шептала Хрисида, припадая губами к руке Клеопатры. - Как он храбро бьется! - в .восхищевии пробормотал Евдамид, всматриваясь в факельные сумерки слезящимися от дыма глазами. Пертинакс в это время сразил еще одного римлянина и, пользуясь представившейся передышкой, обернулся к Кла патре. Его глаза были полны отчаяния, но при взгляде на Клеопатру в них засветилась любовь. - Совершается моя заветная мечта - умереть у твоих ног, сражаясь за тебя, о прекрасная царица! - воскликнул он. - Я счастливейший из смертных! - Не спеши умирать, - сказала она. - Посмотри: это Хрисида и Евдамид; боги привели их к нам, чтобы указать выход отсюда! - Что? - изумился Пертинакс. - Подземный ход все-таки существует? Да, и Евдамид знает к нему дорогу... - сказала Хрисида. - Это недалеко отсюда... Пертинакс обернулся к своим воинам. В живых осталось лишь пятеро. Они едва сдерживали яростный напор римлян. - Вперед, мои храбрые солдаты! - среди криков и звона мечей раздавался время от времени зычный голос Антония. - Уничтожим варваров! Не посрамим славу римскогооружия! - Да здравствует Британия и ее король! - отвечали разрозненные голоса обороняющихся. И все - таки силы были слишком неравны. Пергинакс ясно видел что еще четверть часа - и все его храбрые воины полягут в жестокой схватке. - Отступаем! - приказал он, показывая на дальний конец зала, охваченный дымом. Британцы сгрудились вокруг своего короля и отошли в угол, где все тонуло в сплошном дыму. Огни факелов метались в нем, почти не рассеивая дымных сумерек. Римляне, бросившись преследовать противников, сослепу наносили раны друг другу. Между тем беглецы обнаружили в углу дверцу, в которую проскользнули Клеопатра, ее служанка и Евдамид. В безлюдном помещении за дверью дыма было меньше; на стене чадил факел освещая низкие своды. Пертинакс и еще трое оставшихся в живых британца задержались у двери. - Беги, Клеопатра! - крикнул Пертинакс. - Пусть Евдамид выведет тебя из этого проклятого дворца, а мы будем удерживать римлян здесь, сколько сможем. Дым и темнота будут нам подмогой! - Я не уйду без тебя, Пертинакс... - и с этими словами Клеопатра бросилась на грудь любимому. - Мне не будет жизни без тебя! Умирать - так вместе!.. - Нет, король, ты должен жить! - вскричал один из воинов. - Тебя ждет народ Британии, страдающий от междоусобиц. Лишь ты один, имея родовое право на власть, сможешь объединить страну и дать отпор новому походу римлян на нас! - Мы и втроем задержим Антония и его воинов, - подхватил его товарищ. Здесь слишком узкий проход, чтобы они смогли нас быстро одолеть, а за это время вы достигнете подземного хода и уйдете их дворца!.. - Поторопись король! - закричал третий воин, скрещивая меч сразу с двумя римскими мечами. - Поторопись! - Бежим, Пертинакс... - Клеопатра потянула его за руку. - Евдамид говорит, что вход в подземную галерею близко... - Я не могу оставить своих товарищей... - в тревоге ответил Пертинакс, но следующий довод Клеопатры заставил его сдаться: - Но тогда я останусь совсем одна! - воскликнула царица. - А ты обещал защищать меня! - И я сдержу свое слово, - решился Пертинакс. - Идем, Клеопатра. Веди нас, Евдамид! Они быстро миновали Сумеречное помещение и, пройдя еще ряд разгромленных, безлюдных комнат, оказались в огромном сводчатом зале, в дальнем конце которого стоял золотой трон египетских царей. Зал был отделан с необычайной пышностью. Даже недолгое хозяйничанье в нем мятежных рабов, поотбивавших бриллианты со спинки трона, не умаляло внушительного впечатления, которое он производил. В нишах между высокими окнами стояли мраморные статуи богов и богинь - потомки Птолемея Лага не стыдились украшать ими свои дворцы. Полушария потолка поддерживали легкие колонны из черного мрамора, завершавшиеся золочеными капителиями. Пол был искусно выложен цветной мозаикой, изображавшей историю страсти Психеи - к греческому богу любви. Лагиды устраивали в этом зале торжественные приемы послов и блестящие празднества для местной знати. А в последнее время на тигриных шкурах, устилавших трон, рядом с Клеопатрой, вопреки строгому дворцовому этикету, любил восседать Антоний... Теперь зал был пуст и сумеречен, лишь эхо прошелестело под его сводами, когда в нем появились беглецы. - Где же вход в подземную галерею? - спросила Клеопатра, недоуменно оглядываясь. - Я была в этом зале много раз, но ничего подобного в нем не замечала... - И не могла заметить, моя царица - с поклоном отвечал Евдамид, - потому что вход этот хранится в глубокой тайне, и предназначен для того, чтобы владыка Египта избежал мечей заговорщиков, если бы они вздумали неожиданно напасть на него... С этими словами Евдамид обошел трон и позади него, в. глухой стене, у которой обычно стояли телохранители Клеопатры, нащупал потайную кнопку. Старик нажал на нее, и сразу пришел в действие секретный механизм. Дверь, замаскированная под богатый декор, украшавщий стену, раскрылась, и за ней обнаружился затхлый и темный коридор, уходивший куда - то вниз, - О боги, мы спасены! - воскликнула Хрисида. Пертинакс взял у нее факел и, подойдя к двери, обернулся к своим спутникам. - Это единственный путь, который выведет нас отсюда! - сказал он. - Все остальные пути для нас отрезаны. Идемте! Но едва он сделал несколько шагов вглубь подземелья, как до его слуха донеслись мерные шаги множества ног и тяжелое бряцанье оружия. Изумленный, он вернулся в тронный зал. Его спутники застыли в ужасе: из подземной галереи вышел ухмыляющийся Торс, а следом за ним, с копьями напепевес шли легионеры Октавиана!