Небо и корни мира - Тулянская Юлия - Страница 56

– Что ты мне хочешь сказать? – потеплевшим голосом спросил Яромир жезлоносца.

– Ничего… – с усилием произнес тот. – Запомнить тебя в лицо, – и, уже чуть задыхаясь. – Если ты пощадишь меня, я тебя найду и убью.

Яромир больше не сердился, неожиданно осознав, что жезлоносец позвал его к себе нарочно, чтобы разозлить и этим обречь себя на казнь. Точно как сказано в проповеди: «От богоборца нельзя принимать никакого милосердия».

– Ты сперва выживи, жезлоносец, – ответил Яромир. – Обо мне еще успеешь подумать. А я людей, между нами говоря, не ем…

Шаманка Фьорвит, сидевшая рядом, не понимала языка вардов. Ее морщинистое лицо оставалось невозмутимым.

Тем временем пал Гронск. Лорд Эймер хотел послать гонца к королю с радостной вестью. Но неожиданно от самого Неэра прискакал гонец:

– Приказ государя, мой лорд!

Эймер сорвал со свитка печать. Король хотел, чтобы лорд Орис-Дорм оставил под стенами Гронска часть своих войск, а сам с главными силами шел на осажденную заставу богоборца.

Эймер выполнил приказ. Он оставил небольшую дружину в разоренном, обескровленном городе и поспешил на соединение с войсками короля.

Путь от Гронска к заставе вел по заболоченным низинам, поросшим густым, мрачным лесом. Ноги лошадей с трудом ступали то по мягкому, густому мху, то по сырой вязкой земле, покрытой гниющим прошлогодним листом. Из-под этого покрова сочилась болотная вода. Часто дорогу преграждали разлившиеся ручьи, овраги и буреломы, которые особенно трудно преодолевать верхом.

Эта местность представлялась лорду Эймеру безумным смешением трех сущностей – земли, воздуха и воды. Земля здесь не была твердой, а воздух – прозрачным. И под ногами, и вокруг, и вверху, и внизу все казалось текучим и зыбким. Густой, вязкий туман стоял от земли и до самого неба. Эймеру казалось, что они движутся по тинистому дну озера и над ними – мутная вода, сквозь которую нельзя разглядеть солнце. Было трудно дышать, влага оседала на гривах коней, на доспехах всадников, одежда и волосы людей отсырели.

Туман стоял и ночью, и днем. Едущие впереди едва различали в нескольких шагах знамя лорда Эймера, а идущие следом пешие воины уже почти не видели друг друга. Во время ночлега можно было заблудиться, попытавшись подойти к соседнему костру. Да и огонь словно отказывался разгораться в этом тумане, был тусклым и скоро гас. Гасли и факелы, которые Эймер приказал зажигать даже днем.

Ночью не было видно звезд, днем – солнца, и проводник, взятый из деревни, потерял направление.

– Остановиться и ждать, – приказал Эймер в надежде, что туман рано или поздно рассеется.

А туман становился все гуще, и вот уже ни всадник, ни пеший не видел не только стоящего рядом, но и своих ног, а протянув вперед руку – собственных пальцев. Каждому чудилось, он остался один посреди вязкого, густого облака, бесконечно далеко от прочих. Эймер слышал, как воины бранятся и перекликаются между собой, в их голосах звучал страх. И выкрики людей, и испуганное ржание лошадей доносились словно издалека – туман глушил звуки.

Теперь все понимали: это не обычный туман. Эймеру вспомнилось, как когда-то среди ночи его воинов, ворвавшихся в стан врага, ослепил свет взлетевших над полем ночниц.

– Это всё земнородные твари! Их козни! – крикнул Эймер. – Не поддавайтесь страху, Вседержитель с нами!

– Они утопят нас в тумане! – приглушенно раздалось издали.

– Они всюду…

– Они смотрят на нас!

– Нам не выйти отсюда живыми!

– Они хотят напасть!

Голоса звучали все слабее, словно войско разносило течением в разные стороны.

Лорду Эймеру пришло в голову: колдовские твари окутали войско туманом, чтобы перебить всех по одному – или вардов перережут лесные ватаги, которые нападают из засад.

– Будьте настороже! – резко крикнул Эймер. – Не поддавайтесь страху!

До Эймера донесся вскрик, испуганная ругань и звон меча.

– Они здесь! На меня напали!

– Проклятая тварь!

– За Престол!

Эймер выхватил меч. Так и есть, засада! Мечи глухо звенели вокруг, уже слышались предсмертные хрипы. Лошади метались и ржали в тумане, воины рубили врага – невидимого и безмолвного, словно сам лес и болото вышли на битву с войском вардов. «Откуда у них умение владеть оружием?» – мелькнуло у Эймера. Он прежде слышал, что земнородные твари боятся железа, но, может быть, это полулюди, дети блуда людей и земнородных, или лесные разбойники? Сам Эймер ожесточенно рубился с кем-то. Он обрушил неотразимый удар на противника и услышал, как в тумане кто-то со стоном упал на землю.

– Их много! – доносилось из тумана. – Нам не отбиться!

– Не сметь отступать! – кричал лорд Эймер.

– Они везде!

– Мы сдаемся!..

– Не сметь сдаваться!

– Бежим!

«Трусы, – в отчаянии подумал Эймер, рубясь вслепую с новым врагом. – Куда бежать? Земнородные заведут их в болото и утопят там». Эймер услышал, как его враг крикнул:

– Пощади меня, я сдаюсь!

Это был хриплый, низкий, измененный туманом голос человека, говорившего на наречии вардов.

– Кто ты такой?! – закричал Эймер, в ужасе от своей догадки.

Звон мечей умолк. В лесу стояла тишина – звуки боя затихли, лишь слышались стоны раненых.

– Где они? Их нет, попрятались, – прозвучало из тумана.

Но Эймер уже знал, что «их» и не было – его воины в тумане дрались друг с другом, от страха принимая соратника за врага. Потрясенный, он оглянулся вокруг – и увидел, что в густой белой дымке может различить стволы деревьев и очертания человеческих фигур. Туман стал слабее.

– Ищите раненых! – приказал Эймер. – Жгите костры!

Вскоре туман рассеялся. Убитыми, ранеными, заблудившимися в лесу войско потеряло столько же, как если бы было разбито в решающей битве. Оставшиеся в живых стаскивали трупы в овраг. Вглядываясь в лица выживших воинов, Эймер видел на них печать ужаса: они поняли, что стали убийцами своих товарищей. Их дух был сломлен. Эймер горько подумал: «Вседержитель предал нас в руки нечисти».

А проклятые земнородные твари, которые подстроили все это своим мороком, наверняка незримо наблюдали за их позором и торжествовали победу у себя в дуплах, болотах и зарослях, глядя на израненных, растерянных, подавленных людей.

Но на самом деле земнородных не было поблизости.

Когда войско выступило в путь, леса, овраги и болота наполнились тревогой. Озерники, болотники, лесовицы чувствовали: люди собрались вместе, чтобы убивать. Это пугало порождения леса. Их было много. Они хотели спрятаться. Страх озерников и болотников вызвал туман.

Но тут воины стали убивать друг друга у них на глазах. Туча ненависти и ужаса смерти повисла в воздухе. Влажная земля и прошлогодние листья пропитались кровью раненых, повсюду лежали убитые. Столько смертей зараз никогда не случалось в этом старом лесу. Его обитатели спрятались в дуплах и береговых норах у озер, как они делали это на зиму.

Ночью на поле боя придут волки, еще раньше слетятся птицы. Лес долго будет помнить эту кровь. Чувства земнородных были одинаковы, как если бы у них была одна душа. И их душа была так же угнетена и подавлена, как и души тех, кто считал их виновниками своего разгрома.

Моросил мелкий дождь. Деревья почти облетели, мокрые, желтые листья прилипали к одежде, хлюпали под ногами. Хозяйка Кейли спешила, подол ее платья был мокрым и тяжелым от налипшей грязи. Она обогнала своих спутников, переступая через коряги и тонкие, пригнувшиеся к земле стволы. Кейли не терпелось найти подходящее для ночлега место: ее семейство устало и продрогло.

Прошел год с тех пор, как хозяйка Кейли, ее дети и спутники ночевали у озера. С тех пор это маленькое кочевое племя исходило много дорог. Они часто даже не знали, куда именно их занесло. Одежда путников совсем обносилась. Кейли осунулась, черты лица стали резче, и в блестящих черных волосах прибавилось седины. Лени выглядела совсем взрослой девушкой, Мышонок вытянулся так, что пришлось перешивать ему штаны и рубашку, лишив Элста сменной одежды. Под глазами у всех лежали синие круги от недоедания и усталости. Элст и Нейви брились редко, и с виду все больше напоминали разбойников. А Ершеха уже не было с ними.