Великое Лихо - 2 - Волков Сергей Юрьевич - Страница 85

Рунина белоперая стрела пробила конский глаз и глубоко ушла внутрь, под череп. Арпак захрипел, разбрызгивая кровавую пену, ноги его подломились, и Любо полетел в щебень и песок, устилавший все вокруг.

- Быстрее!! - прокричал Шык, уже далеко убежавший вперед и почти достигший подножия утеса. Путники устремились за ним, уверенные, что теперь погоня замешкается и не сможет помешать им достичь утеса - пока поднимут Любо, пока то, пока се...

Но правитель Ар-Зума сделал все по-своему. Не успели первые ары ворваться следом за своим повелителем в устроенный Шыком стенной пролом, а Любо уже вскочил на ноги и огромными скачками бросился следом за Зугуром, Луней и Руной, высоко подняв вверх свои длинные мечи.

- Я задержу его! - крикнул Зугур остальным, и повернулся к приближавшемуся правителю Ар-Зума, выставив перед собой секиру.

- Чэро?! - взревел Любо, неожиданно увидев перед собой человека, дерзнувшего бросить вызов ему, Ар-шэру и великому воину, Любо Троерукому, Властелину Мира! Взмахнув мечами, правитель Ар-Зума бросился вперед, готовый стереть в порошок, изрубить на части вагаса, и так силен был его натиск, что Зугур вначале дрогнул и отступил на несколько шагов, с трудом защищаясь и отбивая сыпящиеся со всех сторон удары.

Любо не зря носил свое прозвище Троерукого. В поединке с ним не смогли бы устоять самые прославленные воины всех народов стран Хода, окажись они против арского правителя с равным оружием. Но двулезвийная секира Зугура, тяжелая и длинная, мешала Любо подойти близко к вагасу и достать того мечами. Как бы ни исхитрялся Любо, какие бы приемы и выверты он не применял, всегда перед ним оказывались полукруглые лезвия и граненая пиковина меж ними.

Вокруг поединщиков высились руины берской крепости, и меж черных камней застыли черные же её хозяева, пораженные и растерянные. За спиной Любо сгрудились вломившиеся сквозь пролом ары, а за спиной Зугура у самого подножия исполинского утеса стояли Шык, Луня и Руна, и никто из смотрящих на поединок не знал, кто одержит в нем победу, чья возьмет, кто вскинет победно руки, а кто бездыханным рухнет в черный прах.

Так продолжалось долго, очень долго. Звон бронзы о бронзу, хриплое дыхание бойцов, шорох и скрип щебня под ногами. Выпады и удары Любо, скрежет его клинков о секиру Зугура, и вновь, и вновь, и вновь то же самое...

Из-за быстроты и мастерства Любо вагас так и не смог, не сумел нанести ему ни одного удара, он все время защищался, но защищался так успешно, что вымотал своего противника, утомил его, да к тому ж Любо за последние годы поотвык от честных ристалищ, ибо ни один из воинов его дружины не отважился бы, зная бешеный характер правителя, биться с ним на воинском поле в полную силу, и эта боязнь сыграла с Любо злую потешку.

Он устал, но разозлился ещё больше, чем в начале поединка. Мечи Любо взлетали и обрушивались на Зугура все медленнее и медленнее, тогда как закаленный в боях и походах вагас, к тому же только защищавшийся, был ещё полон сил, и вот в тот момент, когда Любо опустил один меч, а второй только-только вознес для удара, Зугур просто ткнул противника острием секиры, целя в незащищенную подмышку. И удар его достиг цели.

Любо вскрикнул, страшно и визгливо, отшатнулся назад, и испачканное его кровью острие секиры вышло из раны. Рана была не смертельной, ибо кровь покрывала граненую пиковину лишь на три пальца, но правитель аров зашатался и вдруг начал падать. Но Любо не был бы великим воином, если б позволил победить себя вот так, легко и просто. В падение, уже почти коснувшись спиной молотого камня, устилавшего землю, Любо неожиданно метнул в Зугура один из своих мечей.

Остроконечный арский меч свистнул в воздухе, блеснув в факельном свете, и ударил вагаса в левую руку, пробив её насквозь и выставив испачканный кровью клинок с другой стороны. И тут же ары с дикими воплями бросились вперед: одни - к своему хрипевшему на земле правителю, а другие убить тех, кто не побоялся не только бросить вызов Любо, но и нанести рану его божественной плоти.

Зугур, со стоном вытащив меч из руки и отшвырнув арский клинок на камни, одной рукой поднял секиру, готовый и дальше защищать своих друзей и побратимов, но Луня с Руной по велению Шыка подхватили вагаса под руки и потащили к утесу. Волхв чарами обрушил стену высившейся рядом с началом круговой дороги угловатой берской башни, и груда камней преградила путь арам и берам, что отважились последовать за ними.

* * *

Теперь путникам предстояло пройти путь, возможно, последний в их жизни, и путь этот вел вкруг Черного утеса к его заоблочной вершине, прямо к чертогам Чернобога, Хозяина беров, создателя Черного леса и жутких его обитателей, аваты Владыки.

Сзади по пятам шли ары и беры, впереди были боги и чары. Перевалило за полночь. Небесная Гора приближалась к Земле, и назавтра, в день, носящий у родов имя ныне уже мертвого бога Яра, злодейский замысел Владыки должен был стать явью...

Глава десятая.

Подмога Гроума.

Сильный и теплый ветер, что вдруг налетел с полудня, поднял целое облако пыли и песка, запорошив глаза четырем медленно бредущим по круговой дороге Черного утеса людям. Они уже сделали один, самый большой, оборот обогнув подножие утеса, и вновь вышли на то место, с которого начали свой подъем, но теперь путники были гораздо выше, и внизу, озаренная сотнями сотен факелов, под ними лежала крепость беров, гудящая, словно растревоженный муравейник.

Понукаемые арами слуги Чернобога споро разбирали завал, что преграждал после чародейства Шыка путь на круговую дорогу. Груда камня и щебня на глазах становилась все ниже и ниже, вот уже первые ары взошли на гребень завала и перевалили через него, громко оповестив своих, что путь свободен.

И тут же следом за передовыми на круговую дорогу хлынули блистающие бронями арские сотни, и Шык, попридержавший шаг и глядящий вниз, крикнул своим еле ковыляющим спутникам:

- Они прошли! Теперь - бегом!

- Может, полетим, а? - хрипло спросил Зугур, зажимая рану на плече окровавленной тряпицей. Луня, помогавший вагасу идти и вдобавок волокущий его тяжеленную секиру, тоже крикнул волхву что-то, но усилившийся ветер вдруг унес слова, зато все тут же услыхали странно знакомый вой, даже не вой, а клич, и Руна, убежавшая вперед, за поворот дороги, закричала, пересиливая приносимый ветром клик: