Твой демон зла - Волков Сергей Юрьевич - Страница 70

Сергей перебрался через МКАД по новому, недавно сооруженному прозрачному пешеходному переходу, примете времени, сел на рейсовый автобус и вскоре уже прогуливался по оживленному "пяточку" перед кинотеатром "Киргизия", превратившемуся за последние годы в настоящую базарную площадь какого-нибудь уездного городка. До приезда Бориса было ещё примерно полчаса, и Воронцов, купив обжаренную сардельку, засунутую в черствую булку, бутылку пива, и пристроился у маленького, высокого столика на тонкой ножке - перекусить и подумать.

А подумать было над чем - "демоны зла" всерьез взялись за Воронцова...

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

"...Гаврила был бомжом опухшим,

И документов не имел..."

По-моему, Л. Трубецкой.

"Только бы Катя была жива! А все остальное как-нибудь образуется. Сегодня все решиться, сегодня, или никогда! Обменять этот дурацкий Прибор на нее... Господи, бред, менять пластмассовый ящик на живого человека! Надо бы подсобраться, как говорили в школе: "Оценить свои действия сторонним взглядом!".

Значит, так: в Центре меня наверняка ждут. И наверняка они постараются получить свой Прибор даром, каким-либо образом постаравшись обезвредить меня... А может, все пройдет нормально? Или ФСБ уже вышло на Центр, Катя давно освобождена, и только я один, как Неуловимый, и на хрен никому не нужный Джо, шарахаюсь тут от собственной тени...

С одной стороны Борька прав - этим козлам из Центра Прибор отдавать нельзя, если в нем заложены такие возможности, то с его помощью они наделают делов. У них же практически государство в государстве! Превентарии, "КИ"-клубы, связные, боевики, опергруппы... А какая система конспирации! Хм, интересно, а в Питере тогда, в гостинице - выходит, я столкнулся с бежавшимим из превентария людьми! Вот как бывает...

Ну где Борька? А вдруг он уже на Лубянке? Пришьют ему какую-нибудь "...антигосударственную деятельность", и привет! Интересно, а к Катиной мамочке ФСБ наведовалось? Надо бы позвонить, узнать...".

Воронцов доел сардельку, выпил пиво, показавшееся ему кислым, закурил и двинулся к телефонной будке - действительно, позвонить теще надо, а ещё надо позвонить домой и Борису в машину - что-то уж слишком долго его нет.

Прежде всего Сергей набрал свой домашний номер - длинные гудки были ему ответом. "Чудес не бывает, а если и бывают, то только в голливудских фильмах!", - подумал он, и набрал номер тещи. Тут трубку взяли почти сразу.

- Алло!

- Алло! Лидия Семеновна? Здравствуйте, это Сергей!

- Какой Сергей... А-а! Сергей! Где Катя?! Что происходит?! Куда ты дел мою дочь?! Ко мне приходили из люди... оттуда! Во что ты её вовлек?! Откуда ты звонишь?! Я немедленно сообщаю на Лубянку...

Воронцов поморщился, держа трубку в некотором отдалении от уха: насколько сильно он любил свою жену, настолько же сильно он не любил её "мамулечку", инициатора и идейного вдохновителя их развода, всегда твердившую дочери: "Катя, зачем ты связала свою жизнь с этим лимитчиком из глухой деревни? Опомнись, ты ещё молода!", и так далее...

Не дослушав крики тещи, Воронцов набрал побольше воздуха, выпалил в трубку:

- Лидия Семеновна, не верте никому, все будет хорошо, Катя скоро вернется домой!

И нажал на рычаг автомата. Главное он узнал - "урусовцы" или ФСБ, что вообщем-то одно и тоже, были у Катиной мамы, значит, они тоже ищут Катю. Телефон тещи наверняка на прослушивании, надо бы поменять, говоря военным языком, место дислокации, а то вдруг повяжут сейчас прямо здесь, у автомата, и все пропало!

Сергей спустился в подземный переход, вышел на той стороне, и сразу заметил джип Бориса - он медленно ехал в крайнем правом ряду, явно выискивая место, где бы встать. Воронцов пошарил глазами, стараясь не думать, а полностью положиться на интуицию, и вскоре его взгляд, скользящий по потоку машин, словно бы зацепился за серую, ничем особо не приметную "Волгу", тоже притормаживающую метрах в двадцати позади джипа.

За тонированными стеклами "Волги" смутно угадывались силуэты людей, но Воронцов уже не сомневался - это хвост! Урусов времени не теряет. Эх, обидно и глупо видеть, как тебя ищут свои же, по сути, и прятаться от них!

Борис тем временм пристроил джип к обочине, закурил и начал оглядываться в поисках Сергея. Серая "Волга" так же припарковалась, из неё выскочил молодой парень, и смешался с толпой возле коммерческих ларьков.

"Надо линять!", - подумал Сергей: "Еще опознают, чего доброго! Наверняка у них есть моя фотография!".

Но прежде чем покинуть свой наблюдательный пункт и спуститься в метро, Сергей купил в ларечке, продающем талончики на транспорт, проездные и лотерейные билеты, ещё несколько жетонов для телефона, пристроился под навесом у автомата, набрал номер Бориса, наблюдая, как тот берет трубку, откидывает плоский микрофон...

- Да! - голос Бориса был хриплым и не очень веселым.

- Алло! - как можно басовитее сказал Воронцов: - Мне господина Хвостова!

- Вы ошиблись номером... - начал было Борис, но Сергей прервал его:

- Да нет, не ошибся! Господин Хвостов сидит в серой "Волге" сзади тебя! Все, конец связи!..

Воронцов усмехнулся, наблюдая, как Борис завертел головой, пытаясь обнаружить своих "пастухов", повесил трубку и быстро двинулся ко входу в метро, лавируя между спешашими по своим делам людьми.

Он отдавал себе отчет в том, что поступает рискованно, но не предупредить Бориса не мог, хотя его сотовый телефон наверняка прослушивается, и агентам Урусова не надо быть семи пядей во лбу, что бы понять, где находился Воронцов в момент звонка, и куда он двинется дальше. Теперь Сергея должна была спасти только скорость передвижения...

Он практически бегом спустился по лестнице, проскочил турникет, чуть не уронив какую-то раскорячившуюся на ступеньках бабульку с огромной сумкой на колесиках, и буквально втиснулся в уже закрывающиеся двери уходящего поезда. Ну все, а теперь ищи ветра в поле, вернее, в метро!..

Сергей доехал по Калиниской ветке до станции "Площадь Ильича", перешел на Римскую, оттуда перебрался на Пролетарскую и поехал как бы обратно - в сторону Выхино. Таким образом, как ему тогда казалось, он надежно замел следы - скорее всего, "вычислять" его будут в центре Москвы, а не на далекой окраине.