В Флибустьерском дальнем море - Волков Алексей Алексеевич - Страница 33

Раздумывал депутат недолго. Он вполне оценил сделанное предложение, а заодно и тактичность своего начальника охраны, предоставившего шефу возможность лишний раз выступить в роли предусмотрительного руководителя и умелого организатора.

Вообще-то, управлять полутысячной толпой спасенных Лудицкому не хотелось. Как и большинство политиков высокого полета, он предпочитал действия в размере страны, или как минимум региона, а проблемы решать только глобальные и лишь в самых общих чертах. А здесь требовалось совсем другое. Проблемы были мелки, решения же наоборот требовались конкретные, без двусмысленностей и недомолвок. Проводить их в жизнь тоже требовалось самому при минимуме помощников. Создавать настоящий управленческий аппарат не было ни времени, ни смысла.

И все же к факту своего избрания Лудицкий отнесся очень положительно. Мысленно он уже видел заголовки газет, обширные интервью, хвалебные статьи, специальные передачи, повествующие далекому от морских передряг читателю, как после кораблекрушения известный депутат Государственной Думы, помощник президента Петр Ильич Лудицкий возглавил выброшенных на необитаемый остров людей и спас их от всех бед и напастей. Все это должно было натолкнуть потенциальных избирателей на мысль, что столь блестяще проявивший себя в критических обстоятельствах депутат может справиться и с управлением страной, тоже переживающей далеко не лучшие времена.

Не вызывал нареканий и состав совета. Рдецкий и Грумов в свое время финансировали избирательную компанию Лудицкого, и могли считаться его людьми. Точнее, он был их человеком, ведь политику, как и музыку, заказывает тот, кто платит деньги. С Панаевым депутат тоже был знаком достаточно неплохо и никаких возражений против него не имел. Сработаться с Ярцевым оказалось несложно. Штурман, похоже, уважал ранг Лудицкого, сам же на первый план не лез.

А самым незаменимым помощником оказался Кабанов. Энергичный, привыкший к чрезвычайным ситуациям, всегда готовый действовать жестко и при этом как бы от своего имени, не впутывая своего работодателя, он был тем китом, на котором держался порядок среди спасенных. Лудицкий без особых размышлений решил, что по возвращении незамедлительно увеличит оклад своего телохранителя. И вообще можно будет использовать Кабанова в качестве неофициального советника по некоторым особым вопросам.

Не имея особого опыта по организации конкретных, не связанных с бумагами работ, Лудицкий в глубине души побаивался, что люди забойкотируют предложение о строительстве. Но все заботы по воплощению идеи в жизнь взяли на себя остальные члены совета. К ним сразу подключилась созданная служба правопорядка, и последние возражения у любителей бездельничать исчезли.

Когда пошел дождь, Лудицкий был единственным человеком, испытавшем радость по поводу заурядного явления природы. Льющаяся с небес вода как бы подчеркивала его предусмотрительность. Да и шалаш депутата был получше большинства остальных шалашей, и нигде не протекал. Власть неразрывно связана с ответственностью, и в качестве компенсации за это во все времена и во всех странах ее представители получают несколько больше благ, чем прочие люди. Факт настолько очевидный и справедливый, что ни у кого не вызывает возражений. Если кто и протестует против такого, то лишь тот, кто сам желает стать вершителями всеобщих судеб и провести перераспределение благ в свою пользу.

С Лудицким в шалаше был и Кабанов, собравшийся поговорить с шефом наедине, но им не дали.

- К вам можно? - В шалаш проскользнула миловидная девушка лет двадцати пяти в мокром дождевике, наброшенном поверх спортивного костюма.

- Конечно, Риточка. - Лудицкий сделал рукой гостеприимный жест и повернулся к Кабанову. - Это Риточка Носова, журналистка из Москвы.

- Очень приятно, - дежурно улыбнулся телохранитель. - Сергей Кабанов из Прибалтики. Подробнее представляться не надо?

- После вчерашнего - нет, - польстила ему Рита. - Теперь вы среди нас одна из самых популярных фигур. Многие вас хвалят, а кое-кто наоборот.

- Можете не уточнять. Кнут можно бояться, можно уважать, а вот любить - никогда.

- Какой же вы кнут? - с профессиональным кокетством улыбнулась журналистка. - Вы человек, который сумел предотвратить большую глупость.

- С каких пор преступление стали называть просто глупостью? не без иронии осведомился Кабанов.

- Преступление - это то, что обдумывается заранее с выгодой для себя. А какая здесь была выгода?

- Преступление - это действие, приносящее ущерб другой личности или обществу. Такие категории, как обдуманность, интересуют только адвокатов, - возразил Кабанов. - Если я сейчас выйду и походя тресну кого-нибудь по голове, меня привлекут к ответу, несмотря на всю глупость и бескорыстие моего поступка.

- Хотите коньячка? - Лудицкий решил прервать спор в самом зародыше, опасаясь, что недолюбливающий представителей прессы Кабанов в запале наговорит кучу дерзостей.

- Не окажусь. Вся эта сырость легко может довести до простуды. - Рита благодарно приняла рюмку, слегка пригубила ее и перешла к цели своего визита. - Я задумала цикл очерков с условным названием "Потерпевшие кораблекрушение". Главная роль в них отводится вам, Петр Ильич, как человеку, принявшему на свои плечи бремя власти, и вам, - повернулась она к Кабанову, как сподвижнику, сумевшему утихомирить беспорядки.

- Обо мне не надо. - Кабанов отрицающе покачал ладонью с зажатой между пальцами сигаретой. - Жесткие меры ныне не в чести, а мягкими я ничего добиваться не умею.

- Хотите верьте, хотите нет, но мой телохранитель весьма недолюбливает демократов, - заговорщицки подмигнул Лудицкий.

- Вы сторонник коммунистов? - с интересом спросила журналистка у Кабанова. - Наверное, раньше вы служили в КГБ?

- В ВДВ, - поправил ее телохранитель. - Но могу вас разочаровать: коммунистов я тоже терпеть не могу. И вообще политикой и партиями не интересуюсь, ничьих взглядов не разделяю, в оппозиции не состою, нынешнее власти не поддерживаю. Прежние не поддерживал тоже.

- Странно. - Девушка еще раз приложилась к рюмке и достала сигарету. - Вас что, совсем не интересует будущее?