Ностальгия по убийству - Браун Картер - Страница 16

— Мэвис! Я боюсь! Кто-то взялся за меня всерьез!

— В таком случае тебе надо уехать отсюда.

Я тоже поднялась.

— Но... как же мюзикл?

— Уложи вещи и отправляйся немедленно. Я поеду с тобой. А мюзикл мы пошлем к чертям собачьим.

— Нет, я не могу подвести маму и остальных... — жалобно сказала Селестина.

— Но ты сама говорила мне, что карьера кинозвезды тебя не прельщает, что ты боишься выходить на сцену, тебя трясет от одной мысли о сотнях зрителей...

— Это так, но, Мэвис, я ведь поклялась, что выясню все про своего отца. Сегодня мы обе были в подвале... В том подвале, где, очевидно, была убита Мэри Блендинг. Ты разве не поняла этого? Я лежала на алтаре, на котором когда-то лежала несчастная Мэри... Я уже начинаю верить, что ночью с тобой действительно разговаривал сам мистер Олтон Эсквит. Он утверждал, что Джон Меннинг был тогда в подвале. Не убивал, но присутствовал. Значит, видел, кто убивал. Я должна во всем этом разобраться и понять... Виновен мой отец или нет? А что если убийца заставил моего отца держать язык за зубами? Что если он его шантажировал? Призрак Олтона Эсквита уверен, что мой отец виновен. Поэтому он предупреждал: за грехи отцов ответят их дети. Вот видишь, все сбывается: кто-то уже приучает меня к алтарю. К тому, что я — агнец на заклание...

Она замолчала. И несмотря на то, что день был жаркий, по спине моей прокатилась судорога.

— Я не могу уехать отсюда, Мэвис, — печально произнесла Селестина.

— Да... Наверное, ты права. Но если ты останешься, то подвергнешь свою жизнь опасности.

— Опасность... — Селестина вздохнула. — Это касается нас обеих. Вспомни предупреждение Агаты.

— Я не отношусь к нему серьезно.

— И зря... Агата говорила про некие святыни. Возможно, про алтарь в подвале? А паук, который уже сплел свою паутину?

— Астарот! — ахнула я.

— Агате что-то известно. Если бы только нам удалось вытянуть из нее хоть немного сведений об этом доме... Старуха еще не совсем выжила из ума и знает много.

— Как ты заставишь ее говорить? Будешь пытать? — невесело усмехнулась я.

— А почему бы и нет, — проворчала Селестина.

— Ладно... Если ты не собираешься уезжать, пора возвращаться в дом. Сделаем вид, что ничего не случилось.

— Ты права, Мэвис.

— Как ты себя чувствуешь?

— Затылок побаливает, а в остальном — ничего. Однако меня мучает то, что я все время пытаюсь вспомнить происшедшее, и... не могу.

— Со временем — вспомнишь, — пообещала я. — Одевайся.

— Знаешь, Мэвис... Во мне поселился страх — кто-то умеет управлять мной, может оказывать влияние, заставляет совершать поступки... Это такое неприятное ощущение, что я готова завыть, как собака.

— Можешь повыть немного, пока на пляже никого, кроме меня, нет. А потом соберись с силами и выкинь всю эту дурь из головы.

— Ты права.

Она оделась, и по тропинке мы направились к дому. Судя по солнцу, время близилось к обеду.

— У тебя кошмар ночью, у меня кошмар днем... — Селестина попробовала рассмеяться. — Во что мы, Мэвис, вляпались?

— Такое чувство, что ты и я стали персонажами какой-то книги.

— "Приключения Мэвис в Стране чудес"?

— Или «Селестина в Стране ошибок».

Настроение наше с каждым шагом поднималось, страхи отступали.

— Ну и кого мы встретим сейчас на этой тропинке? Джинна? Фею?

— Бойскаута! — ответила Селестина и звонко рассмеялась.

— Причем голого, — добавила я.

Глава 7

Мы вернулись в дом без приключений. Повезло: ни в гостиной, ни на лестнице никого не было. Селестина сказала, что хочет немного полежать, а я — что хочу принять душ, и мы разошлись по своим комнатам.

Растираясь после душа полотенцем, я поняла, что сожгла и спину, и плечи, и... все остальное. Кожа покраснела и саднила. Это была расплата за воздушные ванны голышом. Я поняла, что сегодня и завтра мне придется очень осторожно садиться на стулья и в кресла.

У меня в запасе был один классный наряд, выдержанный в морском стиле: полосатые шорты и майка-тельняшка. То, что надо. Я даже представить себе не могла, что моя обгорелая попка будет зажата мини-юбкой. А ведь еще придется скрещивать ноги, как только Бэнкрофт повернется в мою сторону. Нет, сейчас мне нужны свободные одежды! Я надела шорты, расправила майку, расчесала свою гриву и вышла.

Проходя мимо комнаты Нины Фарр, я неожиданно остановилась и, подчиняясь внутреннему импульсу, постучала:

— Можно к вам?

— А, это вы, Мэвис... Входите.

Нина и Уолтер, сидя за небольшим столиком, играли в карты. Впрочем, подойдя поближе, я обнаружила, что карты у них необычные — большие, да и картинки какие-то диковинные.

— Мисс Зейдлиц, вы не знаете, где Селестина? — холодно спросила Нина, не отрываясь от игры. — Я не видела ее с самого утра.

— Мы были с Селестиной на пляже, купались... А сейчас она отдыхает в своей комнате.

— Вот как!

Нина соизволила взглянуть на меня. Голос ее потеплел.

— Значит, вы, Мэвис, все-таки присматриваете за ней... Похвально.

— А же говорил тебе! — воскликнул мистер Томчик. — Мисс Зейдлиц весьма ответственно относится к своей работе. Ты слышала, что сказала Селестина за завтраком? Мэвис даже спала в ее комнате!

— Именно об этом я и хочу поговорить с вами, милочка.

Нина искоса взглянула на меня и отложила карты. Я присела на пуфик, стоявший возле столика.

— Говорят, вы видели призрак Олтона Эсквита. Это правда?

— Не знаю, кого я видела... Призрак или живое существо... Возможно, это был ночной кошмар, и ничего более.

— Я все хочу услышать из ваших уст. Расскажите обо всем подробно. И не упускайте ни одной детали, какой бы ничтожной она вам ни казалась.

Нина откинулась на спинку кресла. Я описала свое ночное видение, вспомнила, что говорил призрак Эсквита и даже упомянула, что он растаял в синей дымке. Несколько раз на протяжении моего монолога Нина и Уолтер обменялись многозначительными взглядами.

Я закончила и замолчала. Фарр и Томчик тоже молчали. Пауза затягивалась. Наконец Уолтер изрек:

— Все-таки она видела Олтона... Описание очень точное.

— Точнее не бывает... Мэвис, вы видели хоть один фильм с участием Эсквита?

Ее резкий тон насторожил меня.

— Нет, — робко ответила я.

— За последние тридцать лет немые фильмы с Эсквитом не крутили ни в одном кинотеатре, это мне известно доподлинно, — заметил Уолтер.

— Хм... Но я не верю в то, что призраки существуют! — Нина сжала правую руку в кулак и, произнося очередное слово, взмахивала кулаком, словно загоняла гвозди в доску. — Я не верю в призраков, которые приходят к живым и сообщают свою программу действий. Тот, кого вы, Мэвис, видели, — очень странный призрак. Он сразу объявил, что убийца Мэри Блендинг жив и находится где-то поблизости и что мой бывший муж причастен к смерти Мэри. Потом он начал пугать вас тем, что возмездие за грехи отцов должно пасть на головы детей. Проще говоря, Селестина в ответе за своего отца Джона Меннинга и поэтому должна помочь призраку поймать и наказать настоящего убийцу. Это не просто программа — это хорошо продуманный план мести. Разве не так?

— Да, похоже... — промямлила я.

— И это мне категорически не нравится!

Нина посмотрела на Уолтера Томчика так, словно убийцей и одновременно призраком-шантажистом был именно он.

— Я во всей этой истории, — продолжала Нина, — вижу стремление втянуть Селестину в какую-то грязную историю.

— В таком случае... — Уолтер подпрыгнул. — Сейчас же складываем вещи и уезжаем! Мэвис, предупредите Селестину.

— Мистер Томчик, — сказала я, — Селестина и думать не хочет об отъезде. Я уговаривала ее, но безрезультатно. Она хочет оставаться здесь, в этом доме, до тех пор, пока во всем не разберется и не восстановит доброе имя отца.

— Ну вот, видите! — вскричала Нина. — Разве это не заговор против Селестины? Сделано все, чтобы она не смогла уехать отсюда!